Я ошибался. За завтраком мы дружно уничтожили несколько куропаток, половину поросенка с вертела, несчетное число мелких закусок, сыров и прочих разностей, выпили несколько кувшинов сидра, и только после этого, сытно откинувшись, слегка расстегнули пояса.
Все это время я ждал явления местного прево и его людей. Ведь произошло массовое смертоубийство, и власти Авиньона никак не могли проигнорировать данный факт.
Но проигнорировали.
Нас никто не беспокоил, и трактирщик, судя по его виду, тоже не волновался. Взять бы мерзавца, да расспросить хорошенько о том, что за пароль сообщила ему миледи, и почему гибель нескольких человек совершенно не заинтересовала правоохранительные власти.
Но я не стал этого делать. Принципиально! Меня все это не касается, и точка. Я просто еду мимо. Просто, доннерветтер [5], еду мимо!
В зал ввалился давешний парниша, весь перепачканный в навозе и грязи, но взгляд его торжествовал. В руке он держал три свежевыдранных прямо из жопы петушары красивых, разноцветных пера.
Вблизи парень оказался еще крупнее, массивнее. Несмотря на свой юный возраст, он был выше меня на голову, а руками явно мог гнуть подковы.
Парнишка подошел прямо ко мне, игнорируя недовольный взгляд трактирщика, и чуть смущенно сказал:
— Ваша милость, позвольте вам вручить! — он протянул свои трофеи мне. Перья, и правда, были чудесные — яркие, цветные, и, даже учитывая их низкое происхождение, я не собирался отказываться от подарка. — Для шляпы, а то ваши поистрепались!..
Поистрепались — это мягко сказано. После вчерашнего мои одежды выглядели так, словно по ним прыгало стадо слонов, а перья на шляпе имели весьма жалкий вид.
Я посмотрел на него, подумал, взял шляпу с лавки подле меня и кинул на стол, прямо напротив парня.
— Как звать?
— Ив!
— Значит так, Ив, сам их и прицепи! А после умывайся, собирайся, едешь со мной! Хозяин, я покупаю у тебя одну лошадь!..
Парень чуть растерялся от неожиданности, но тут же расцвел и низко, до земли поклонился.
Я давно собирался взять слугу для мелкий поручений. Перпонше для подобных целей не годился — слишком стар, да и фиакр-компания забирала все его время. А тут, вроде бы, подходящий вариант — молодой, амбициозный, упорный (пусть с птичьим дерьмом на голове, но перья он все же добыл), целеустремленный. Да, простоват слегка, неотесан, груб. Но это поправимо.
Хозяин трактира дернулся было в мою сторону, явно не желая терять работника, но я лишь весомо бросил:
— Крест и чаша!
И вопрос был исчерпан.
Братья Дюси рвались ехать со мной и дальше, невзирая на раны. Бенезит, пожалуй, мог бы составить мне компанию, а вот Люка — точно нет. Так что я приказал им поправляться как можно скорее, а после отправляться в Париж к Перпонше, выделил достаточно денег в счет договора и немного от себя сверху за ранения и старания, и уехал из Авиньона, прихватив с собой нового слугу и еще раз напоследок бросив долгий взгляд на папский дворец.
Я все еще стремился добраться до Лигурийского моря — потому что, тысяча повешенных монахов, я имею право отдохнуть на Лазурном побережье!
Ив, несмотря на его габариты и неуклюжесть оказался весьма расторопным в быту.
Мы неспешно продвигались по выбранному мной маршруту — благо, погода и время позволяли. На привалах Ив споро готовил еду — получалось вкусно и сытно, ухаживал за лошадьми, чистил мой костюм от пыли, и делал еще тысячу незаметных, но очень важных дел. В общем, я был им доволен.
Франция — чудесная страна, вот только ближе к югу она в стократ прекраснее, чем на севере. Ехать вдоль теплого моря, когда вокруг пальмы и горы, и каждый городок настолько уютен, что в нем хочется остаться навсегда — это не мчать сквозь гасконские вечно ветреные, холодные и унылые территории, где из земли не растет ничего, кроме раздутого самомнения.
Мы объехали Марсель и Тулон — я решил изменить маршрут, и теперь двигались в сторону Ниццы, которая входила в состав Савойского герцогства в самой южной его точке. В той части страны было беспокойно, там еще шли местные разборки — «война за мантуанское наследство» [6], но меня все это мало интересовало. В боевых действиях участия принимать я не намеревался.
Меня преследовала навязчивая идея искупаться в Лигурийском море. Более я не желал ничего.
Но когда я увидел придорожный указатель съезда на Сен-Тропе, то не смог пропустить это место.
Знаменитый в будущем, благодаря Луи де Фюнесу и его полицейской команде, городок сейчас представлял собой лишь маленькую деревушку, для обороны которой местными сеньорами была выстроена небольшая крепость. Правили тут бароны Гримо, как сообщил мне Ив, на удивление разбиравшийся в окрестных иерархиях.
Мы миновали деревню, выехали, наконец, к побережью, и я соскочил с лошади.
Это было именно то, чего я так желал. Бескрайнее море, каменистый неухоженный берег, слева вдалеке — башня крепости, и никого более, если не считать Ива. Но он благоразумно остался чуть позади, занявшись лошадьми.
Воздух! Чистый, насыщенный солью, чуть отдающий гнилыми водорослями, но при этом обладающий непередаваемым ароматом еще не до конца испорченной людьми природы. Я словно смаковал дорогое вино, вдыхая полной грудью местный воздух.
Где-то вдалеке в море маячили лодки рыбаков, но на пляже, кроме нас, никого не было.
Я скинул с себя одежды, оставшись полностью обнаженным. Пляж и прибрежные воды были непривычно неубраны, в воде то и дело встречались огромные валуны, и ноги болезненно ступали по камням, но я не отступился от своего намерения, осторожно обошел все преграды и погрузился в воду, еще достаточно теплую по моим меркам. Градусов восемнадцать — может, двадцать. Все равно, что принимаешь прохладный душ. В самый раз!
Сколько времени я провел в воде, сложно сказать. Не меньше часа. За это время Ив успел развести костер и приготовить на огне скромный обед, или, скорее, ужин, потому как день шел на убыль.
Я перекусил, выпил бутылку красного вина, потом еще одну, и до самого заката сидел и смотрел на море. Как блики солнца играли на воде, как ветер, то поднимаясь, то чуть затухая, гонял волны, как рыбацкие лодки вдалеке правили к берегу, как солнце постепенно уходило за горизонт, обрамляя напоследок все вокруг невероятной цветовой гаммой.
— Господин, вот одеяло, укройтесь!..
Ив был не просто расторопный, он оказался продуманным малым, и прихватил из таверны кое-что полезное в дороге.
Я с благодарностью закутался в одеяло, и так и уснул, прямо на берегу, вблизи костра, до последнего глядя в далекое синее море.
Спал я в ту ночь крепко и беспробудно. А проснувшись часов в семь утра, когда солнце вновь начало подниматься над небосводом, понял, что выполнил свою цель. Я отдохнул душой. Большего мне не требовалось. Можно спокойно возвращаться в Париж.
Только я хотел дать приказ Иву седлать лошадей, как мои намерения прервали самым грубым образом. С восточной стороны в утренних лучах яркого солнца по пляжу мчал всадник, а прямо за ним неслись еще несколько конных, но сразу было понятно, что они отчаянно преследуют его. И вся кавалькада направлялась прямиком в мою сторону. Твою же мать!
— Зарядить пистолеты! — резко крикнул я Иву. — Быстро!
К счастью, мой новый слуга умел это делать, причем ловко и быстро. И пока всадники мчались на нас, спокойно и без нервов выполнил мой приказ.
Я взял в каждую руку по пистолю. Рапира висела у бедра, как и дага. Конных всадников было не меньше пяти, и они были вооружены и крайне опасны на вид. Так что сходиться с ними в поединке я не особо то и желал.
Тем не менее, я укрылся за крупным, в человеческий рост, валуном, велев Иву отвести коней в сторону, и принялся ждать.
Соленый воздух бодрил, а легкий ветерок, налетевший с востока, остужал голову. Поселиться бы тут навсегда, прикупив домик в Сен-Тропе, — идеальное место, чтобы прожить несколько лет!..
