Куноичи (СИ) - Виктория Лавгуд

Она села рядом с Габриэлем на корточки и задумалась. Как долго он насилует труп? Вряд ли он начал промышлять этим давно, окружающие бы заметили. Отравление трупным ядом обычно совпадало по признакам с обычным: тошнота, рвота, диарея, слабость, головокружение, обезвоживание. Потом — ухудшение иммунитета и всяческие болячки.

На сознание трупные яды, несмотря на все байки вокруг них, не влияли. В самых крайних случаях отравления могли возникать галлюцинации, но в этом случае человек уже не выживал. Это было больше похоже на горячечный бред умирающего.

Тен-Тен сама провела несколько дней наедине с трупом в очень тесном помещении, но заработала только переутомление и общее отравление. Сакура рассказывала, что в трупе всего четыре яда, название которых Тен-Тен, конечно же, не помнила. Самые опасные — в кишках, в вагине и в мозге, остальные не так влияют на живых. Поэтому, оказавшись взаперти с трупом, Тен-Тен просто к нему не приближалась. Ну, насколько это было возможно.

Труп опасен прежде всего из-за бактерий, которые развиваются у него внутри. Когда человек умирает, эти маленькие дряни празднуют в честь своего кормильца и размножаются со страшной скоростью. Не подходи, не трогай, не контактируй — и всё будет хорошо.

Сожги труп, и всё вообще будет замечательно.

Габриэль насиловал труп вместо того, чтобы его сжечь. Контакт… был максимально близким, хотя Тен-Тен заметила, что тело Эмили пытались сохранить в первозданном виде. Мужчина был отравлен и болел неизвестно чем.

А ведь он был рядом с Адрианом. Всеблагие боги, дайте Тен-Тен сил.

Прибить бы его — и дело с концом. Тен-Тен встала, отошла от Габриэля и пошла в направлении своего прошлого броска. Кунай вонзился в стену, и чтобы достать его, Такахаши пришлось перелезать через клумбу с тёмно-зелёными колючими растениями.

Она прошла к двери, ведущей к тайному ходу, и захлопнула створки. Резиновая прокладка отлично лепилась, лишь стоило её нагреть. С этим помогла зажигалка, которую Тен-Тен когда-то подарил Шикамару. Отличная штука, только Такахаши потеряла её на войне, когда поджигала фитиль в стане противника.

Повертев в руках кунай, Тен-Тен вернулась к поверженному Бражнику, но пинать его ещё раз не стала — перегорела, наверное. Нурру просил не убивать. Ну ладно, просьбой это не было, скорее панический вопль на грани разумного.

Это было проявлением привязанности к Габриэлю или же разумный приказ из-за наличия парадокса? Тен-Тен не знала, но на всякий случай убрала кунай в свиток. Зажигалку положила рядом с мужчиной — проверить, останется ли вещь после пропажи одержимости.

Затем куноичи сложила десяток ручных печатей и хлопнула ладонями по груди Габриэля. Тен-Тен вложила все остатки своей чакры в технику, которой Ино, — да и Сакура, — пользовалась по двадцать раз на дню: Техника Запечатывания Сознания.

Такахаши не была искусна в делах допросов и в разведке, но эту технику куноичи знала в совершенстве. Техника Запечатывание Сознания, несмотря на своё название, взаимодействовала с памятью, блокируя нежелательные воспоминания. Сил у Тен-Тен было немного, но она надеялась, что их хватит для перекрытия короткого боя.

А уж про обморок пусть Нурру думает. И объясняет тоже он.

С ушедшей чакрой пропали и силы. Тен-Тен закрыла глаза, мысленно прощаясь с собственным телом: она вновь вернула облик Хлои Буржуа, даже не заметив момента перехода. Что обидно, рёбра от этого болеть не перестали.

В кармане джинсов было йо-йо Ледибаг. Тен-Тен подняла зажигалку с пола, достала игрушку и пару раз швырнула её — на пробу. Йо-йо слушалось, как вторая рука. Хорошие новости.

Она зацепилась за одну из балок и дёрнула леску на себя. Йо-йо спружинило, тело Тен-Тен легко поднялось чуть выше нужной высоты, игнорируя законы физики. Как раз, чтобы было удобно забираться на выбранную балку.

— Спасибо, — сказала куноичи, поцеловав игрушку.

Поскольку чёрный выход был запечатан, а лифтом Тен-Тен пользоваться не собиралась, оставался лишь один способ выйти из убежища Бражника — через витражи. Бить их Такахаши не собиралась, да и незачем: прямо по центру отсутствовал кусок стекла. Достаточно большой, чтобы пролезть сквозь него.

Ну или пролететь, как хотела сделать это Тен-Тен.

Она обвила леской руки, чтобы не травмировать запястья, зацепила йо-йо за балку выше и принялась раскачиваться, как на качелях. Почему-то была уверенность, что игрушка Ледибаг не подведёт и отцепится именно тогда, когда это потребуется. Так и произошло: во время одного из раскачиваний Тен-Тен почувствовала, что больше не держится за балку, а свободно летит вперёд, ровно в отсутствующее стёклышко.

Она вылетела из витража, не задев ни одной стекляшки. В воздухе её перехватили знакомые руки, не давая упасть.

— Привет, принцесса, — хмыкнул Лука, не смотря на неё.

Парень был в своей змеиной форме — то есть чертовски горяч и привлекателен. Но Тен-Тен так вымоталась из-за самоакуманизации и последующих нервов, что была просто неспособна оценить открывающийся экстерьер.

Она скатала леску на йо-йо и позволила себе наконец расслабиться. О том, почему Лука не пришёл раньше, она тоже не стала спрашивать — мало ли дел у супергероя со стажем.

— Подработаешь сегодня курьером?

Надо было найти Адриана и успокоить его насчёт Тен-Тен. Саму Такахаши стоило бы отнести домой. То есть, в отель.

И, конечно, нужно было вернуть йо-йо Ледибаг.

Лука улыбнулся, обнажив клыки.

— Из-за этого я и здесь, змейка.

Лука отнёс Тен-Тен в комнаты Хлои, а сам убежал возвращать оружие местной супергероине. Такахаши, очутившись в спальне, просто прошла к кровати и рухнула в неё лицом, даже не разуваясь.

Рёбра ныли, челюсть тянуло. Тен-Тен лежала, уткнувшись носом в пахнущие лимоном простыни, и хотела спать. Но не позволяла себе этого. Ещё столько предстояло сделать…

К примеру, нужно было позвонить Адриану и сказать, что с Тен-Тен всё в порядке. С Агрестом-старшим, правда, не очень, но это её уже не касалось. Ещё стоило сходить в обувную и проверить, не нашёл ли всевидящий Жан вещи, которые Тен-Тен себе оставила.

В том, что они не исчезли, Такахаши была уверена: зажигалка Шикамару всё ещё была у неё в переднем кармане джинсов и пребольно впивалась в бедро. Это зудящее ощущение не давало Тен-Тен уснуть, но и двигаться девушке было слишком лень. Вот и лежала, таращась открытыми глазами в бежевые простыни.

Пошевелиться ей всё-таки пришлось: в пальто от Бражника оказалось слишком жарко. По-змеиному извиваясь, Тен-Тен кое-как расстегнула дизайнерские пуговицы и сбросила вещичку с плеч. Сразу стало легче и появилось желание жить.

Не теряя этого ощущения, Тен-Тен перевернулась