Говорить не хотелось, а наоборот — хотелось сидеть и слушать. Вот и пришло в голову, спихнуть рассказ на Людмилу. Как она видела наш вояж по заграницам со стороны. Ведь практически сопровождала меня повсюду и даже на конгрессе.
Девушка попыталась детально пересказать наши приключения, но ей не хватило мастерства рассказчика. Не всегда на мой взгляд она выделяла важные моменты и делала правильные акценты. Взгляд со стороны показался достаточно чуждым, хоть в рассказе присутствовали те же самые события. Но они давались с точки зрения стороннего наблюдателя и часто отличались от моих собственных впечатлений.
Да и её рассказа надолго не хватило, а она стала повторяться и перескакивать с одного события на другое. Так что мы пожалели девушку и отпустили её спать. Вряд ли ей станут интересны наши семейные разговоры, а она всё время пребывания в Швейцарии несла охрану моей тушки, а в некоторых местах практически единолично. Отчего сильно вымоталась и устала.
Сами продолжили наши посиделки в тесном семейном кругу, и я постарался очень вкратце изложить свои впечатления от поездки. Посетовал, что интересовавших меня природных красот Альп посмотреть не удалось, а сам преимущественно находился в помещении. Так что самой Швейцарии практически не видел.
Не получилось у меня простого общения с её людьми, и страна осталась чужой и незнакомой. Но от себя могу добавить, что заходы их органов опеки меня окончательно выбесили, так что сам, на манер слона, постарался перебить всё в их швейцарской лавочке, и как можно больше дорогих им безделушек.
Пусть любуются, как ведёт себя дикий русский медвежонок, вырвавшийся из своей глухой тайги в их европейский город, и разгуливающий пьяным, в ушанке и с балалайкой. Ведь такие стереотипы у них прививают населению.
К ним, там в Давос, обычно стекается на свои сходняки вся мировая финансовая элита. Вот я постарался оставить им объёмную и благоухающую медвежью кучку у порога их фешенебельных хором.
Первой на мою тираду среагировала Вероника Степановна, заключив, что нечто подобное они с Севой и решили, читая западную прессу. Это очень сильно не походит на вполне вежливого и воспитанного мальчика, присутствовавшего на сегодняшней встрече в аэропорту. Согласно заверениям их прессы, в меня там прямо бес вселился.
Пришлось пояснять, что терпеть не могу идиотов, которые восхищаются русскими классиками и искусством, но свято верят, что по улицам наших городов бродят медведи, а народ сплошь тёмный, невоспитанный и вечно пьяный.
Вкратце пояснил им значения термина тролль и глагола троллить, а свою книгу о Шреке привёл примером лютого троллинга их расхожих киношных и литературных шаблонов. Если бы её там прочли те же журналисты, то возможно не стали задавать мне столь тупые вопросы, и не писали ещё более глупых статей.
Так что в их буржуазном рае я с самого прибытия занялся троллингом. И вся их писанина — это лишь наветы и брехня, сам же сидел пай-мальчиком в номере отеля и высовывал оттуда нос лишь для участия в конгрессе и общения с коллегами.
Единственный раз прошёлся по Женеве, а журналюги столько шума понаделали вокруг этой прогулки. Сам себя не узнавал в их статьях. «Слушай, обидно, клянусь, обидно, ну, ничего не сделал, да, только вышел!»
А что неожиданное совершил? Как примерный советский турист прошёлся по всем ленинским местам. Поддержал реноме верного ленинца, и возможно меня за это досрочно примут в октябрята!
А что критиковал магистрат Женевы, так поделом им! Вождь революции у них столько обретался, а ни одного дома-музея скопидомы не открыли, ни одного памятного места. Газеты всё это преподнесли, что я намерился чуть ли не организовать компартию и учинить Великую Швейцарскую Революцию. Вот, брехуны!
Нет, революцию я к ним экспортировал. Не отрицаю, но ведь только научно-техническую. И международное сотрудничество в столь важной области, того определённо стоит. К тому же сами согласились на проведение конгресса и работу учёных на своей территории. Чего тогда пищать?
Разумеется в тех действиях присутствовала изрядная доля буффонады [141]. Таки нечего им расслабляться, и клювом щёлкать. Я ещё не раз намерен посетить их тихую богадельню. Пусть привыкают!
А вот моё прощальное обращение к соотечественникам за рубежом, с призывом о помощи, в деле реставрации памятника, посвященного легендарному переходу русских войск через Альпы. Так это стало, как озарение свыше, и его выдал экспромтом перед посадкой в самолёт.
Ни в посольстве, ни руководство нашей делегации его явно бы не одобрили, без долгих консультаций с Москвой. Потому решил действовать смело и решительно, по-суворовски. Так что теперь возникло некоторое затруднение и большая просьба. Не смог бы Всеволод Никитич взять на себя координацию действий с соотечественниками, которые откликнутся на этот призыв о помощи в реставрации памятника русских воинам и самому знаменитому походу под предводительством генералиссимуса Суворова.
Ему это будет проще сделать, так как призыв был обращен к русским проживающим в странах Европы. Многие из них являются потомками видных дворянских родов, а им проще будет общаться с потомственным дворянином из приличной московской семьи, нежели со мной — крестьянским внуком.
Прадед совсем не был обрадован такой перспективой и отметил, что его они будут воспринимать предателем их дворянских традиций, но согласился помочь, если справится. Имелся у него негативный опыт подобного общения со своими детскими приятелями во время войны.
Я же предложил ему «перековывать тех на советский манер». Доказать и показать, что именно он остался верен своему народу и отечеству. Продолжает служить им верой и правдой! Чем и им не грех бы заняться.
И сам русский народ уже давно не тот грядущий хам, которым они друг друга стращали все прошедшие годы. Специалистов с высшим образованием в Союзе не меньше, а значительно больше, чем в большинстве развитых стран Запада. Его правнук, и по другой линии внук простого земледельца выступил на всемирном конгрессе учёных и принял деятельное участие в его работе.
А вот МИДовцам я такую координацию действий не доверю. Нет у них понимания тонких моментов. Да и кто находится на высоких постах в посольствах? Зачастую бывшие партийные функционеры сосланные в изгнание за провинности, а иногда молодая номенклатурная поросль, исключительно которой и открыта дверь в элитный МГИМО. Ни те, ни другие тактом и воспитанностью никогда не славились.
Тут я задел болезненную тему, и разговор перешёл на обсуждение их первых впечатлений о местном серпентарии.
Да, уж! Подсуропил я им со своей протекцией, и не говори. Трогать побаиваются, ибо известно по чьему хотению и велению они оказались в ГДР, но за спинами шепчутся и бросают косые взгляды.
Из всего состава посольства им удалось установить более-менее нормальные отношения лишь с несколькими сотрудниками, И скорее всего с такими же изгоями, как они сами.
Я выразил им свою непреклонную уверенность в их способностях, что они замечательно справятся с возникшими сложностями. А за Всеволодом Никитичем прабабушка, как за каменной стеной. Он и её, и себя защитить сумеет, и не даст спуска любому хаму, будь тот отставной козы барабанщиком или сынком высокопоставленных шишек.
Они не на синекуру приехали, а их сюда направили по указанию самого генерального секретаря, которому я сдуру сболтнул про их успехи в культурном обмене с ГДР. Повинился перед ними, что «сознаю свою вину, меру, степень, глубину» но плечо своё подставлю, и дрекольем подмогну. В прямом и переносном смысле. Не думаю, что среди посольских найдутся маньяки с суицидальными наклонностями, чтобы на практике проверять возможные последствия.
Но ежели чего, то злопыхателей легко заткнуть собранным компроматом. А сбором я знаю кого можно озадачить, есть у меня на примете.
Да и общаться излишне часто им не грозит, так как рассиживать в посольских кабинетах им не придётся. Просто не будет на это времени, как и на встречи со всеми посольскими бездельниками. И тут же вывалил на опешивших родственников все свои задумки и конкретное их участие в реализации оных.
