Отец подходит к бассейну с пластмассовыми шариками, достает один.
— Самое простое манипулирование в предметной сумме: изменение плотности — то есть размера. И веса. Сделать и то и другое разом очень тяжело. Но вот по отдельности — довольно просто. Если у тебя есть талант, то через месяц ты уже свободно будешь владеть этим мастерством. С нитью ты уже так и сделал. Смотри.
Отец кидает шарик в стену. Он с легким шлеп отскакивает.
— Так реагирует обычный полый пластмассовый шарик.
Берет другой, смотрит на него. Вижу, как шар увеличивается до размеров мяча. Отец кидает, и тот не долетает до стены.
— Я затратил ту же силу, но шар стал бесконтрольным. Он даже не долетел. По аналогии работает все и с весом предмета. Грамотно играя этими физическими явлениями, из обычного шарика можно сделать оружие.
Отец подбирает третий шар. Он увеличивается в размерах и чернеет. Кидает. От стены откалывается кусок.
— А теперь представь, что ты можешь изменить размер шара, его вес и форму. Ты можешь создать любой предмет, который пожелаешь. Смотри, сын.
Примерно минуту отец держит в руке шар. Он деформируется, меняет цвета. И вот становится… кунаем. Таким же, как у меня. Отец смотрит на меня:
— Предметная сумма может изменить реальность, сын. Это страшное оружие, если им овладеть.
Признаю. Я впечатлен. Сделать один предмет из другого… Это не просто магия. Это чуть ли не изменение реальности. Спрашиваю:
— Сколько суммы ты затратил?
— Примерно десять единиц.
Немало. Очень немало. Но теперь я знаю к чему стремиться. Сумма могущественнее, чем я думал. Осторожно задаю еще вопрос:
— Какой размер твоего сосуда?
— Чуть меньше среднего, сын. Он может вместить восемьдесят семь единиц суммы.
— И насколько ты можешь его заполнить?
Отец улыбается:
— Пятьдесят семь. По силе я примерно равен заместителю директора твоей школы. И смогу тебя заверить, это очень немало.
Хм. Хорошо, сделаю вид, что я не принимаю во внимание, но мой отец появляется из ниоткуда, имеет такие же направленности, как и я (хоть это и закономерно) и при этом довольно сильный и знает заместителя моей школы и уровень его суммы. Иначе паранойя схватит инфаркт.
До конца дня отец проводит ликвидацию моей безграмотности и еще несколько раз показывает, что при наличии определенного количества суммы шары могут превратиться практически во все, на что способно воображение при понимании свойств материи. Самих тренировок немного. По словам отца, я должен сначала понять, прежде чем приступать к практике. И после всех азов мы перейдем к веселью.
Под конец дня мозг уже устает впитывать информацию чужого мира о технологиях и умениях. Многое мне в новинку и приходится додумывать, не задавая уточняющих вопросов, потому что отец говорит так, будто многие вещи я должен понимать без объяснений.
Покидаю торговый центр с ощущением непотерянного дня. Отец сообщает, что ждет меня завтра в это же время и на этот раз сделает мне какой-то сюрприз. Последнее мне понравилось и не понравилось одновременно.
Что ж. Пока я жив. На подставу не похоже. Наоборот, одни плюсы. Посмотрим…
Зевая, выхожу из торгового центра, отправляюсь на автобусную остановку.
Интерлюдия.
Мужчина дожидается, когда парень покинет территорию торгового центра. Он проверяет это. Смотрит в окно и видит, что тот сел в автобус и уехал.
Мужчина возвращается в детский центр, вздыхает, залезает в бассейн с шариками, сидит какое-то время. Берет мячик, кидает. Второй, третий. Потом ему надоедает, и он достает телефон и набирает номер.
— Почему вчера не позвонил? — слышится заглушенный женский голос.
— Дела.
— Говори.
— Это не Константин Киба, — докладывает мужчина. — Он искренне признал меня своим отцом, хотя должен знать, как тот выглядит. Он даже не удивился откровенной лжи про его мать. Просто импровизировал на ходу.
— Филзели?
— Нет, я бы заметил.
— Кто тогда?
— Не знаю.
— У тебя точно сумма хитрости?
— Кто знает…
Женщина неестественно посмеивается:
— Продолжай. Узнай, кто он такой.
— За твои деньги любые прихоти. Ты в курсе, что я не дешевый. И мне нужны еще зелья. Если бы не они, мальчишка убил бы меня еще на подходе. Он думает, что я «крепкий».
— Будет. Пришлю к тебе человека. Ты же знаешь, что я не жадная.
— Точно…
Мужчина сбрасывает вызов, кладет телефон в карман. Вздыхает, берет шарик. Кидает…
… шарик отскакивает от стены.
Глава 14. Сумма личностей
Суббота
29 октября 2022
Время: 20:07
Семейный ужин. Разве это не мило? Смех, радость, любовь. Детки кидаются яблоками, родители кокетничают, чокаясь бокалами с дорогим красным вином.
Когда-то я представлял себе семейный ужин именно так.
А не вот так.
Стол. Борщ. Брат. Сестра. Мать. Я. И тишина. Только звяканье ложек о тарелки.
Я не знаю, что сегодня за праздник, но мы почему-то собрались все вместе. Брат торопится к кому-то, сестра тыкается в телефон, мать разглядывает в жирных кружочках на поверхности борща смысл своего существования.
Какая милая семейная идиллия. Глаза матери, ни с того ни с сего, начинают слезиться.
— Константин, у тебя… проблемы? Ты влез в неприятности? Ты оставлял деньги. Откуда они?
Таким вопросам я немного удивляюсь. Но лишь немного.
— Совсем нет. Честно заработанные деньги. Консультирую людей в школе, как избавиться от компьютерной зависимости.
Брат почему-то смотрит на меня со злостью.
Говорю:
— А еще я переезжаю, мам. Тут вчетвером тесновато.
Теперь брат довольно скалится. Его мечта так близка.
— А ты переезжаешь со мной, — смотрю на него.
Парень будет моим прикрытием. Оставлять всю родню в одном месте не хочу. Кто надо обязательно узнает, что я живу с братом и, возможно, захотят воспользоваться им, а не матерью и сестрой, чтобы надавить на меня. А я и не сильно против. Да и слабость у меня есть: если я что-то обещаю, я делаю. А я обещал матери, что возьмусь его воспитанием.
— ЧОООО?! Совсем чокнулся? С какой стати?
Улыбаюсь:
— Комп с собой заберу.
Брат впадает в ступор. Что-то орет, ругается. Мать плачет. Да чтоб тебя. По сценарию мне надо ее пожалеть? Зачем слезы? Сын стал самостоятельным, дает денег. Одной обузой меньше.
— Маму-у-уль, ну не надо, — тянется к матери сестренка. — Братик не хотел ничего такого…
Киваю:
— Вообще ничего такого.
Мать смотрит на меня:
— Константин, что… что происходит? Я не дура, я вижу… сначала тебя избивают, потом похищают, потом калечат. В школе теракты, ты подружился с Мацуо. Что… вообще происходит?
Протираю губы полотенцем, поднимаюсь, беру тарелку и ложку, подхожу к раковине, мою. Не торопясь. Чувствую на себе взгляды трех пар глаз. Вычищаю тарелку так, чтобы не осталось ни единого пятнышка или жирного развода, вытираю, ставлю на стойку для посуды.
Возвращаюсь к столу:
— Мам, хочешь правду? Я расскажу.
— Хочу, сынок, очень хочу. Что происходит?
Сажусь, достаю из кармана зубочистку, сую в рот:
— Но сначала погорим о семейном, никто не против? Скажу начистоту. Я сто раз облазил весь дом, поковырялся в компах и телефонах, но не нашел ни единой фотографии нашего отца. Даже никаких документов нет. В наших свидетельствах о рождении он не вписан. К тебе, мама, я подходил с этим вопросом раз пять, но у тебя постоянно то дела, то еще что-нибудь. Больше я за тобой бегать не буду. Рассказывай все начистоту. И больше не убегай.
— Братик! Ты расстраиваешь маму! Нельзя о папе говорить!
— Да и плевать на него… — шепотом говорит брат.
Мать бледнеет. Скрещиваю руки на груди:
— Почему нельзя?
— Сынок, просто… я хочу, чтобы наша семья забыла его. Он… он ушел. А я его любила. И больше не вернется. Никогда. Зачем ворошить прошлое?
