— Давай за ним, Серый, — Дениса потряхивало от возбуждения, глаза лихорадочно блестели.
— Еду уже, — недовольно пробурчал опер, трогая машину. — Не суетись.
— Парни, держимся сзади в пределах видимости, как Герман просил, — напомнил я.
— Я так и собирался делать, — буркнул опер. — Миша, у меня уши есть, я тоже всё прекрасно слышал.
КАМАЗ, тяжело покачиваясь, выехал из широкой тропы на асфальтированную дорогу, поворачивая направо. Затем двинулся по трассе, медленно набирая скорость. Мы держались сзади так, чтобы не упускать из виду кузов грузовика. Через пару минут одноэтажные хозяйственные постройки депо сменились зеленым ковром деревьев и кустов. Дорога была почти пустая, и грузовик продолжал ускоряться.
— Похоже, ушли, — облегченно выдохнул опер, сжимая руль.
— Ни фига, — крикнул Денис, указывая ладонью. — Смотри!
Откуда-то сбоку, из проселочной дороги, вынырнул юркий темный «жигуленок» и красиво подрезал КАМАЗ, рванул вперед, и развернулся, перегородив дорогу. Негодующе взвыл клаксон, противно заскрипели тормоза, громко взвизгнули шины, оставляя на трассе жирные черные следы. Кузов тряхнуло, грузовик чуть не занесло, но машина сумела удержать равновесие, прижаться к обочине и чудом не врезаться в «жигуль», остановившись совсем рядом.
— Что ты делаешь, идиот! — взвыл Денис. — Таранить нужно было к чертовой матери!
Поздно. КАМАЗ уже стоял в паре метров от «жигуленка».
Из легковушки выпрыгнули четыре фигуры и на всех парах понеслись к грузовику.
Сергей нажал на газ, и «пятерка», взвыв мотором, ускорилась.
— Стволы достаем, — процедил я, вытаскивая «макар» и передергивая затвор.
— Я торможу, и берем этих уродов, не миндальничаем, — добавил опер. — Если у них стволы, валим сразу, если холодняк, командуем лечь. Отказываются, простреливаем ноги.
— Без проблем, — хищно ухмыльнулся Денис. Тускло блестевший в полумраке «ТТ» уже находился в его ладони с патроном в стволе.
Кузов КАМАЗА промчался перед нами за секунду. Возле кабины слышалась ругань и звуки драки. «Пятерка» объехала темную «копейку» и сразу затормозила у обочины. Резко клацнули двери, и мы рванулись назад к грузовику, выставив перед собой стволы.
Леня орудовал деревянной дубиной с неистовством берсерка, рычал забористыми матюками, отбиваясь от парочки нападающих, вооруженных арматуриной и туристическим топориком. Седой ежик волос потемнел от крови, красные ручейки бежали вниз, стекая на правую бровь и висок. Ещё двое, полный и худой, прижали к двери отмахивающегося монтировкой водителя и пытались попасть в него палками, наскакивая по очереди с разных сторон.
— Ложись, суки, — заорал опер, но увлеченные сражением бандиты его не слышали.
Хлопнул выстрел. Отморозок с арматуриной обернулся, и сразу пропустил удар в голову дубиной и рухнул навзничь подрубленным деревом, выронив звякнувшую об асфальт железку. Второй, оценив ситуацию, бросил нож и улегся сам, прикрыв руками голову.
Двое, напавшие на водилу, тоже решили не искушать судьбу. Выбросили палки и плюхнулись на асфальт, кидая на нас опасливые взгляды.
последовали примеру подельников побросав палки и кидая на нас опасливые взгляды.
Сволочи, — выкрикнул Паша, подскочил к лежащим, и от души зарядил ногой по ребрам пузатому бандиту. Тот взвыл, и свернулся калачиком, прижав руки к больному месту.
— Пашка, идиот, ты почему не снес это старое корыто? — прорычал Денис. — Совсем что ли, с ума сошел? А ты, Леня, какого хрена допустил, чтобы он затормозил?
— Так я ему и кричал, «рви вперед», — пробурчал седой. — А он мне «казенное имущество, директор убьет». Он наше руководство больше, чем бандитов боится.
— Отсюда нужно сваливать как можно скорее, — опер окинул озабоченным видом трассу. — Не дай бог, милиция пожалует. Только этого нам ещё до полного счастья не хватало.
— А с этими что делать? — поинтересовался Денис — Завалить и сбросить в канаву?
Бандиты испуганно замерли, раскорячившись на асфальте. Даже дышать перестали, ловя ушами каждый звук.
Опер на секунду задумался.
— А ничего. Одного взять с собой для разговора по душам. Остальных вырубить и на обочину выбросить. А из машины пару проводов выдернуть, на всякий случай.
— Так и поступим, — решил я.
— Тогда давайте начинать, — Леня, прижал ладонь ко лбу, глянул на кровавые разводы и забористо выругался.
— Что, в голову прилетело? — сочувственно поинтересовался я. — Как себя чувствуешь?
— Нормально, — процедил седой. — Вскользь зацепило.
Он подошел к лежащему бойцу, махавшему арматуриной, и оценивающе глянул. Тот лежал неподвижно, раскинув руки. Возле головы отморозка уже накапал маленький ручеек крови.
— В расчёте, — тяжело обронил седой. Положил дубинку на плечо, приблизился ко второму, раскинувшемуся в позе морской звезды в паре метров от своего тесака, ногой отшвырнул нож подальше, в кусты. Нехорошо прищурился и веско заметил:
— Чем раньше начнём, тем быстрее закончим.
— Давайте, — согласился я. — Вы вообще можете уже отъезжать. Только двигайтесь медленно, и больше не останавливайтесь до самого завода, если что. Мы вас догоним.
— Добро, — согласился Лёня, — но прежде…
Он рубанул ножищей в кроссовке, снизу вверх по голове любителя тесаков. Брызнули карминовые капли. Бандит хрипло булькнул и расплылся по асфальту раздавленным тараканом, пятная запыленную поверхность густой темной кровью.
— Вот теперь квиты, — с удовлетворением заявил седой, и пошел к грузовику, по пути прихватив за локоть и подтолкнув к грузовику водителя.
— Ты же его убить мог, — выдохнул я.
— Ничего ему не будет, оклемается, — бросил Лёня, повернувшись. — Таких можно вместо лошадей в телеги запрягать…
Когда бандиты были вырублены, толстый отморозок связан, помещен в багажник «пятерки» с кляпом во рту и заботливо укрыт брезентом, Сергей устроился за рулем, Денис занял место рядом.
Я остановился, открыв дверцу, и оглядел место разборки, прикидывая, ничего ли мы не забыли. Вдалеке показались огни приближающейся машины.
— Миша, не спи, прыгай в тачку, ехать надо, — крикнул Сергей. — Нам ещё грузовик до завода сопровождать.
— Гуд, — сказал я, открыл дверь… и заметил, как неожиданно ускорилась подъезжающая «победа», рванув к нашей «пятерке».
— Мозг осознал надвигающуюся катастрофу за долю секунды. Меня прошибло холодным потом.
— Атас, — закричал я, рыбкой прыгая в кусты на обочине.
Но было уже поздно. «Победа» боком, на полной скорости, столкнула нашу «пятерку» с трассы. Скрежет сминаемого железа, машина с парнями крутнулась юлой, вылетела на обочину и полетела вниз по склону, сминая кусты и небольшие деревья.
«Серега, Денис, млять, да что же это такое?! Только бы пацаны остались живы», — мелькнуло в голове.
Раздавшийся скрежет заставил меня встревожено глянуть вниз. «Пятерка» с вмятиной на боку, стояла неподвижно, врубившись правой фарой в дерево. Капот чуть смялся, но вроде почти уцелел.
Я откатился в сторону, и встал на ноги под прикрытием дерева. Саднила поцарапанная лодыжка. Сделал шаг и почувствовал ноющую боль в ноге. Терпеть можно, скорее всего, сильный ушиб.
— О, смотрите, прыгун оказывается, здесь за деревом спрятался. Сюда иди, быстро, — скомандовал насмешливый голос.
Я обернулся. Сзади меня на обочине стоял крепкий мужик в бордовой клетчатой рубашке, небрежно помахивая железной дубинкой. Через секунду к нему присоединились ещё трое пассажиров «Победы»: первый — лысый, широкоплечий с наглым взглядом, крутящий в пальцах финку, второй — сутулый и худой со сбитыми костяшками и стальным кастетом на правой ударной руке. Третий — черноволосый, курчавый с насмешливыми холодными глазами держал под мышкой деревянные палочки нунчаков, соединенных черным капроновым шнуром.
— Я кому сказал, сюда иди быстро, шевели булками, ну, — вызверился тип в клетчатой рубашке.
— Да пошел ты, — сплюнул я. Ладонь опустилась на пояс и вместо ребристой рукояти «макарыча», нащупала пустоту. Пистолета не было! Я похолодел.
