***
Перед сном, широко распахнув окно, София любовалась звездами. В эту ночь они были острыми, словно осколки и яркими, как алмазы.
Скрипнула дверь. Василиса, шурша длинными душистыми юбками, присела рядом.
– Как ты похожа на мою Гретель, – грустя, вздохнула женщина. – Когда–то я потеряла обеих моих девочек из-за глупых, никому ненужных предрассудков. Сто лет назад лживые принципы, дурацкие обычаи казались мне значительней материнских чувств. Теперь я знаю истину: магия, знания, материальные блага – всё это ерунда. По–настоящему значение имеет только любовь. Дамбалдор прав: любовь – это величайшая сила.
– Вы – враги?
Василиса задумчиво опустила голову, перебирая руками складки пышной юбки.
– Мой муж, Марволо Мракс, мой внук, Волдеморт – оба были открытыми врагами Дамблдора. Геллерт Гриндевальд когда–то предал Дамблдора из любви ко мне, а я, в свое время, помогла Дамблдору одержать победу над Гриндевальдом. Потом Дамблдор поспособствовал свержению моего любимца Тома Риддла. Всё так запутано и сложно. Наверное, если принять в расчёт все факты, то мы с Дамблдором скорее враги, чем друзья.
Голос Властелины, как всегда, убаюкивал.
– Я решила, что для тебя будет лучше не упоминать имени Мраксов. Оно – увы! – слишком широко и печально известно. Отныне ты Астория Дафна Гринграсс! Ну? Что скажешь?
– Если честно, мне все равно. Астория – так Астория, – ответила София.
На следующее утро София обнаружила на столе чехол, напоминающий ножны. В простом деревянном ящичке была угрожающая, темная красота, обычно свойственная оружию. Холодно поблескивал он серебряной инкрустацией, изображающей кобру с раздувшимся капюшоном и раздвоенным языком.
Под чехлом лежало письмо:
«Палочка принадлежала моей дочери и твоей прабабушке. Очень редкая по своему составу: 13 дюймов, рябина, жила сердца гарпии. К ней прилагается книга с заклинаниями. Попробуй потренироваться самостоятельно, может быть, что-нибудь получится? В колдовстве при помощи волшебной палочки нет ничего сложного: замах – желание получить результат – заклинание. Как говорят, на твоей родине: «Не боги горшки обжигают».
Удачи
Василиса».
– Ух, ты! – восхитилась София, высвобождая палочку из чехла.
Светлая, цвета топленого молока, полированная, изящная, она напоминала жало осы.
Движением от себя – вниз она прочертила дугу, распрямляя руку. Сноп алых искр цветком распустился в комнате, медленно расстаев в воздухе.
Встав вполуоборот, словно на дуэли, София резко вскинула руку, словно бы рисуя кистью запятую:
– Ассио, книга!
И едва успела отскочить – книга упала прямо в руки.
Получилось! У неё – получилось!
Пробежавшись взглядом по странице, София выхватила глазами следующее заклинание:
Адеско Файр?
Ну, уж нет. Вызывать Адский огонь не хотелось. Она ещё слишком хорошо помнила, чем это кончается.
Так, что там дальше? Авис заклинание, создающее птиц? Повышенной сложности. Гм-м! Не годится. И птицы ненужны, и повышенная сложность никчему.
Агуаменти?
Через пять минут София вышла на улицу, зажав книгу подмышкой и с палочкой на боевую изготовку.
– Агуаменти!
Взмах палочкой над головой и, к полному восторгу Софии, прямо из земли забил фонта.
– Фините Инкантатум!
Фонтан исчез.
–Агуаменти!
Появился.
–Фините Инкантатум!
Исчез.
–Агуаменти!
Фонтан взметнулся вверх, переливаясь в солнечных лучах радужными бликами.
К букету полевых цветов было применено леветирующее заклинание – венок плавно воспарил в воздухе.
В доме потрошению подверглась подушка, за этим последовало:
– Левиоса!
Пух закружился теплым снегом.
– Репаро!
Полетели к центру комнаты, собираясь, пушинка к пушинке, и подушка, целёхонькая, упала на руки.
Трясясь от страха, возвращалась София на поляну. Она отлично понимала, чем рискует. Очень. В случае неудачи может к чертям все спалить – страховать-то некому. Впрочем, оставалась почти полная уверенность что заклиание такой сложности ей просто не под силу.
Судорожно глотнув воздух, подавляя желание зажмуриться, София вскинула левую руку, на сей раз рисуя дугу снизу – вверх и уверяя себя, что бояться нечего, всё равно ведь не получится.
– Адеско Файр!
Палочка в руке завибрировала, совсем как живая. В лицо ударил порыв ветра. София чувствовала сопротивление, словно призываемая горячая стихия бунтовала, не желая подчиняться.
– Адеско Файр!!!
Полыхнуло, обдавая жаром и пламя полилось из палочки, растекаясь по земле багровой рекой.
– Агуаменти!
На пути распространяющегося пламени забил фонтан.
– Агуаменти! Глациус!
Пожар стихал, утрачивая яростную силу. Через минуту на месте пляшущих алых языков мертвели проплешины опалённой земли словно ожоги на зеленой плоти. Птицы и насекомые смолкли.
Дрожащей рукой София отерла пот с лица.
Смогла. Справилась! И чувствовала триумф победителя.
Дома её встретили перепуганные эльфы.
– Госпожа! – робко заперебирал лапками Ланко. – Не стоит использовать столь сильные проклятья.
Эльф по обыкновению втягивал голову в плечи, опуская перепончатые уши.
София ласково провела ладонью по морщинистой голове домовика.
– Не переживай. Больше не буду, – эльф моргнул. – Ты хороший. Очень хороший.
Безгубый рот растянулся в довольной улыбке.
– Госпожа прикажет накрывать на стол? – с надеждой заморгал он.
Василиса не нуждалась в еде, тепле, защите или уюте. Служение ей не могло доставить домашним эльфам того удовольствия, которое давало им взаимодействие с её внучкой.
– Ещё бы! Я с этими заклинаниями проголодалась, как волк. Будто весь день фитнесом занималась!
Эльф свел надбровные дуги (бровей на морщинистом лбу не наблюдалось).
– С Фитнесом развлекалась? – подозрительно повторил он. – Фитнес – поклонник молодой госпожи?
София не сдержала хохота: домовики, повсему видать, не одобряли добрачных связей.
– Скорее уж это госпожа его поклонница, впрочем, не слишком рьяная. Спи спокойно, Ланко. Фитнес не в состоянии посягнуть на святое.
– Не в состоянии? И зачем госпоже – такой? – выпучил и без того пучеглазые глаза эльф.
– Это вид спорта у магглов,– приняв заговорщицкий вид, таинственным шёпотом поведала София.
– А–а! – довольно дернул ушами эльф.
И рассмеялся.
***
Сумерки сгущались быстро, но Василиса всё не торопилась появляться.
Придвинув жирандоль со свечами ближе, София, поудобней устроив книгу на коленях, перелистывала страницы, стараясь запомнить как можно больше заклинаний.
Бомбарда – взрывает цель
Ваддиваззи – направленная на врага левитация, предметы летят в противника.
Вердимилиус – в противника ударяет молния.
Диффиндо – заклинания разрезания.
Разлетевшиеся со звоном оконные стекла заставили Софию вскочить на ноги. Рука интуитивно потянулась к волшебной палочке.
– Все в порядке! – произнес, выпрямляясь, мужчина в странной одежде.
Прежде чем он успел сказать что-то ещё, черное облако, (скорее даже вихрь) метнувшийся из окна, обернувшись Василисой (очень разгневанной Василисой!) сбило его с ног.
Рыча, словно зверь, она швырнула незваного гостя на пол. Его тело проехалось через всю комнату, опрокидывая перед собой стулья и сбивая в ком ковровые дорожки, пока с силой не ударилось об стену.
Ручейком с потолка просыпалась штукатурка.
Коршуном Василиса упала на грудь противнику. Разведя руки в стороны, одним движением разорвала на нём кожаный жилет и, обнажив клыки, с хрустом смачно вгрызлась в выпирающую мужскую ключицу.
София не успела заорать от ужаса лишь потому, что чья-то рука, подставив острие ножа ей под горло, не позволила открыть рот.
– Прекратите, Ваше Темнейшество…
Однажды София уже слышала этот голос. Именно – этот! Сомнений нет.
– Или у малышки сейчас на подбородке появится второй рот.
Василиса медленно повернулась к ним окровавленным лицом.
Страшнее зрелища София в жизни своей не видела: глаза ведьмы заполнились кровью, зрачки-лезвия светились алым блеском, в оскаленной пасти багровели обнаженные змеиные клыки.
В следующий миг выгнув спину, словно кошка, ведьма одним плавным движением снова оказалась на ногах.
София всё же завизжала, пронзительно и дико, словно пойманный в ловушку зверь. Только реакция незнакомца, успевшего отвести клинок в сторону, спасла ей жизнь – доля секунды и она сама бы напоролась на нож.
– Заткнись! – грубо встряхнул он Софию.
– Отпусти девочку, Скабиор, – угрожающе предупредила Василиса. – Немедленно, – потребовала она.
