Выхожу из палатки на улицу. Географы сворачиваются, цельный день по полям ползали, устали. Там все-таки больше девчонок. Солнце ушло, стих ветерок, зажужжали комарики, их время пришло! В палатке камеральщиков шумно, это наша московская половина команды намечает будущие высоты, что начнем штурмовать завтра. Сначала снимать дерн, потом работа по квадратам, просеивание грунта, поиск ништяков. Обязательное описание и съемка найденного археологического материала.
Вот здесь мой «Зенит» уже не катит против «Никона» москвичей. Я лишь облизнулся, заметив у них камеру известного японского бренда. В принципе могу попросить Маргариту привезти такой же. Но не хочется излишне светиться своим материальным благополучием. Я в столичной комиссионке такой видел за две с половиной тысячи. Больно уж жирный куш для обычного студента. Так что успел сегодня наснимать две пленки для себя и стенда, а там посмотрим. Пленки и всего прочего мне от щедрот обкома выделили без меры. С базы на Жаровихе увез полный багажник фотобумаги, пленки, и разнообразной химии.
Ребят уже ждет ПАЗик, москвичей возит в город Львовский «Турист», более комфортабельный автобус. Живут они в нашей институтской общаге. В лагере остаются дежурные и охрана из местной милиции. Тут до моста ехать минут пятнадцать, а там и город. Хотя в горячие деньки можем ночевать и здесь. Посмотрим, как дело пойдет. Я прощаюсь со всеми и двигаю к бежевому «Москвичу».
— Караджич, постой, — меня догоняет Якушев. — До города подбросишь?
— Садитесь!
Московский верзила, казалось, занимает все пространство салона. Надо же таким увальнем вырасти! Наверное, в экспедициях всех объедает. Хотя подобный монстр может много чего на себе уволочь. Я выруливаю на дорогу, мы проезжаем через деревню Рикасово и вскоре едем мимо более современного поселка Большой Анисимово, в котором стоят пятиэтажки, есть немаленькая школа, клиника и даже кочегарка. Разговорное словечко Заостровье обозначает на самом деле целый куст деревень и поселков. А расположилась они и в самом деле на островах дельты Северной Двины. Вот и сейчас у меня слева речка Заостровка. Дальше за полями течет Левковка, с левой же стороны до Белого моря находятся реки-притоки Двины Исакогорка, Лая, которые размером не уступят многим известным речкам средней полосы. Лая точно шире Дона в среднем течении. Ну а мелких проток и ручьев и вовсе не счесть.
— Серега, машина откуда у тебя? Это явно не заурядный серийный экземпляр.
Якушев провел рукой по панели, осмотрев заодно приборную доску и ощутив под собой кресло. Экспортный вариант! Я решил не тушеваться:
— Это из обкомовского гаража, выделили нам на время раскопок.
— Нам, это тебе? — с хитрецой посматривает на меня археолог.
— Да больше ни у кого прав нет.
— Хитер бобер! — заржал Якушев. — Можешь не при всех меня Валерой называть. Мы с тобой точно сойдемся. Ты такой же деловой, как и я. А пока, мил человек, просвети меня насчет ваших злачных заведений. Куда, почем и зачем можно сходить.
— Валера с какой целью интересуетесь? Выпить, потанцевать или…?
— Или. Девки у вас больно хороши, а я нынче в разводе. Не будут же я к студенткам приставать? Несолидно как-то! Эту прерогативу тебе оставлю, сразу заметно видного ходока. Та рыжая и грудастая так на тебя заигрывающе поглядывала!
Я притворно вздохнул:
— Ходок нынче крепко занят.
— Да ну? — дернулся Валера.
— Погулял и хватит. Любов.
— Бывает! –глубокомысленно заключил Якушев, и мы оба заржали.
Точно с ним сойдемся!
Глава 5 Первые находки
С утра почувствовал себя неважно. За эти почти два года новой молодой жизни успел позабыть, что такое недомогание. В том мире братец в детстве был ребенком болезненным, да и потом всякое случалось. Но то ли новая энергетика, то ли мои постоянные физические упражнения, но болячки и простуды ко мне не прилипали. А тут все-таки продуло. Июнь сей год выдался прохладным. Дожди, редкое солнце, докучливые комары.
Народ пока не раскисал, еще не растеряв начальный энтузиазм. Ну а столичные археологи были и вовсе людьми привычными. Болота, леса, степи и пустыни. Везде чай работать не сахар, если ты в отрыве от цивилизации. Так что мужики пахали спокойно, без надрыва, умея устроить себе и нам относительно комфортные условия труда. Это они добыли огромный тент из капрона, научили его грамотно ставить. Зато сейчас мы под дождем могли работать в относительной сухости. Хотя в ветровке все равно потеешь изнутри, да и резиновые сапоги не самая лучшая летняя одежда.
Эх, надеюсь, июль не подкачает! Хотя с десятого числа мне придется сидеть взаперти в огромном комплексе, что построили на улице Нагорной, между кладбищем и кварталами. На мои хрупкие плечи повесили заведовать разделом древней истории Архангельска, для которой выделили целый отсек. Вернее, официально им заведовал Овчинников, но фактически работать буду я. Хорошо, хоть знания по этому периоду в голове. Не зря зимой глотал все книги и брошюры по данной теме. И их было довольно немного. А пока главный археолог области и его сотрудники готовили экспонаты, в том числе и найденные в прошлом году. Для тех раскопок строят целую экспозицию. Интересно «Золотого божка» из Москвы привезут?
— Эй, Серый, я что-то нашел!
Как самого здорового, Кочергина со спортфака поставили таскать породу на просеивание. В первые несколько дней после снятия дерна мы довольствовались обычной деревенской бытовой мелочевкой. Куски кирпича, кости животных, смятые гвозди, несколько монет двадцатых годов. Этого мусора полно в любой деревне, только копни. А если найти старинную свалку, то и вовсе можно «озолотиться». Но нам нужно совсем иное.
— Какое-то украшение, — металл потемнел, мне ничего не понятно.
— Дай-ка сюда, — пробасили рядом. Якушев внимательно посмотрел на кусок металла, подцепил ногтем и уверенно произнес. — Часть подвески «конь на змее». Показывайте, откуда порода. Сергей, за мной!
Наблюдать выверенные действия профессионала бесценно! А у Якушева вдобавок имелся собственный набор инструментов, который он носил в красивом пластмассовом ящичке, обозвав его словом из будущего «Органайзер». Явно заграницей купил. Лопатки, скребки, кисточки, все одинаково ловко работал в его мощных руках.
— Вот и искомое. Смотрите, братцы!
Столичный археолог осторожно извлек из почвы почти целую подвеску. Затем потер металл и удовлетворенно кивнул:
— Это и есть тот самый «конь на змее». Оловянистая бронза. Распространенное украшение именно у финско-угорских народов. Это, можно сказать, их маркер. Возникли в Прикамье примерно в 9 веке, а потом распространились дальше. Это мы удачно зашли! Эй, ребята! Все усилия на эти два квадрата. Бригадиры, отметьте на своих планшетах. Сергей, — он повернулся ко мне, — как работать, ты видел. А я пока к роще прошвырнусь. А то без пинка эти деятели будут долго там копаться. И запомни главный принцип любого руководства — кнут и пряники. Кнут и пряники! И никогда не путай их местами. Иначе тебе на голову сядут. Харизма у тебя есть, набирайся опыта, парень. Вижу в тебе большой потенциал.
Похвала такого уважаемого человека всегда радует. Даже тогда, когда ты представляешь свой настоящий жизненный опыт. Ведь все равно я ощущаю себя в некоей инициативе. Нет, не правы те книжки о попаданцах. Ты проживаешь не повтор той прошлой, а полностью новую жизнь. И дело даже не полученной сверху странной энергетике. Ты личность и хочешь, как личность состояться и в этом мире. А для этого надо много учиться и трудиться. Почивая на лаврах прошлых знаний, ничего не добьешься. У меня перед глазами отличный пример в качестве Маргариты. Её нынешней жизни могут позавидовать все авантюристки мира.
Иногда также подмывает ввязаться во что-то странное. Или в подобном желании виноваты те сны, что начали сниться в последний месяц? Еще бы понять, что это за светящаяся изнутри штука в них снится! И ведь все так реально, когда просыпаешься!
