и подстраховался на всякий случай руной подчинения. Ничем иным, выведенный им знак быть не мог.
Наивный, знал бы он, что на ней никакая магия долго не живет, растворяясь и поглощаясь! Но, пусть пребывает в иллюзии, так даже полезнее, меньше будет её опасаться и глядишь, больше доверять.
Дальнейшие события ясно показали, молодой воин оказавшийся одним из предводителей нападавших, крепко запал на неё. Было приятно, но что важнее, он был магом. Последнее обстоятельство было очень важно для неё. Не было необходимости искать партнера для разрядки. Убивать кого то, что бы сбросить лишнюю ману, или самостоятельно искать нового покровителя, было не надо. Вдвойне приятным обстоятельством было то, что её новый мужчина, а он точно решил забрать её себе, был молод, довольно красив и точно не равнодушен к ней. Равнодушие прежнего хозяина переносить было больнее всего с её то сильнейшей эмпатической связью.
Что бы усилить это чувство, она, как могла, по своей инициативе постаралась ещё больше понравиться ему и залечить след от её кинжала оставшийся на его лице. Третий уровень конечно немного для такой, не самой простой операции, но на большее её организм был не способен. Это по размеру резерва она была магом восьмого уровня, по выходящим каналам — мановодам, едва перешагнула тройку. Вот такой вот перекос в развитии всякой ламири. Выходные каналы развивались куда медленнее входящих.
Мужчина благосклонно принял её лечение, она это уловила однозначно по усилившемуся истечению неуловимых флюидов от него и что было совсем странно, чего она никогда ранее не наблюдала за собой. От неё к нему, протянулась тонкая ниточка маны, совсем крохотная, но он однозначно поглощал её ману, пока она сидела у него на коленях. Поток был едва ощутим и заметила она его совершенно случайно, привыкнув время от времени контролировать свой резерв, это было жизненно необходимо для неё. Но сам факт, поразил её до глубины души. Она даже на некоторое время перестала чувствовать боль в медленно заживающем горле и шейных мышцах. Даже слышать о такой возможности, ей раньше не доводилось. И об этом, надо было крепко подумать!
Между тем, тяжело нагруженное добычей войско выдвинулось в обратный путь. Поинтересовавшись у неё, может ли она сама идти, князь поставил её на ноги и заботливо, некоторое время поддерживая за талию шел рядом, пока не убедился, что она вполне способна идти самостоятельно. К её удивлению, все люди шли пешими, даже предводитель. Она быстро поняла причину, обнаружив что все повозки и вьючные животные нагружены до предела. А еще, она обнаружила, что как только она слезла с его коленей, поток истекающей от неё маны, прекратился. Было немного жаль, но уже сам факт такой возможности, сильно приободрил её. Следовало как следует разобраться в причинах.
Долгий переход к морю, на протяжении которого случилось несколько кровопролитных стычек с преследователями, Натэйша запомнила надолго. Она считала себя очень выносливой, с её то регенерацией, но к концу пути, еле переставляла ноги. Возможно, виной тому была её травма, но эребианцы, проделавшие этот маршрут в обе стороны меньше чем за день и участвовавшие не в одной стычке и сражении, выглядели вполне себе бодро. По пути, Натэйша проверила действие наложенной на неё руны и по подступившей слабости, едва не заставившей её рухнуть на землю и резко усилившейся боли в голове, поняла действенность наложенного на неё заклятия. Впрочем, убегать она не собиралась, только проверяла.
Уже ночью, в городе, где захватчики развили бурную деятельность по погрузке добычи на корабли, она снова решила поэкспериментировать с так удивившим её феноменом потери маны, улучив момент, снова устроившись у предводителя эребианцев на коленях. Тот очевидно удивился её действию, но противиться не стал, позволив ей посидеть у него на руках. Натэйша явно ощутила его недоумение и легкое напряжение от её непонятной ему инициативы. К её глубокому разочарованию, ничего не произошло. Её мана оставалась при ней и не думала перетекать к князю. Было так обидно и разочаровывающе. Она только понадеялась! А на что она собственно понадеялась? Натэйша и сама себе не могла сказать. Но, всё равно, было очень обидно не получить желаемого. Возможно, в открывшемся эффекте таился ключ к её свободе, когда она не будет зависеть от партнера, но, видно это была просто случайность.
Разочарование разочарованием, но этот день, давно уже сменившийся ночью, изрядно её вымотал, а сидеть на руках у мужчины было удивительно удобно и она непроизвольно уронила голову ему на плечо прикрыв глаза. Очень хотелось спать, усталость брала свое, она слегка поерзала стараясь поудобнее устроить голову у него на плече случайно коснувшись носом его шеи. В тот же момент, мужчина положил руку ей на бедро и легонько так погладил, но она уже не обращала на это внимания быстро проваливаясь в царство Морфея и уже засыпая, почувствовала вновь возникшую ниточку маны протянувшуюся от неё к нему.
Если бы не сонное состояние, она бы возможно, испытала куда как большие эмоции, но и простое ощущение вновь проснувшегося эффекта, наполнило её душу радостью и странным умиротворением, сопровождавшимся подзабытым чувством безопасности и уюта. Еще немного поёрзав в таком удобном и полезном «кресле», она со счастливой улыбкой провалилась в сон.
Как она попала на корабль и в постель, Натэйша помнила весьма смутно. Каждый раз когда она просыпалась, когда её несли, потом укладывали в кровать, она автоматически фиксировала наличие ниточки маны протянувшейся между ней и её мужчиной и снова засыпала со счастливой улыбкой на лице.
В нерешительных раздумьях я так и стоял над ней любуясь и не решаясь что либо предпринять. Устроить ложе себе на полу, было, как то не по статусу, как бы на меня посмотрели мои люди обнаружь такое, а это, было более чем вероятно. Пренебрегать мнением окружения я себе не мог позволить. Ложиться рядом с прекрасной бараханкой я боялся уже сам. Мне вполне хватило одного эксперимента устроенного мной из озорства, а теперь, у меня имелись некоторые обязательства перед парочкой хорошеньких беглых аристократок, по крайней мере одна из которых, я был уверен, втрескалась в меня без памяти. К тому же, обе доверились мне, а наплевать на возникшие пусть и по глупости близкие отношения, я не мог себе позволить по моральным принципам, так как сам и был их виновником. Да и, честно говоря, испытывал к девчонкам искреннюю симпатию. Закручивать в это же самое время отношения еще с одной,
