Лицеем «закрыли». И, естественно, я напоролся на торжественную встречу по возвращении. И, пожалуй, могу гордиться оказанной мне честью: встречал лично Директор. Да не один, а в паре с Куратором нашей группы.Всё, как полагается: на боевых «крылатых» конях с мечами на золотых перевязях… Без торжественных речей, правда, обошлось — выматерил меня Вадим Александрович, спеленал какой-то воздушной техникой, притянул к себе, насильно усадил на пустое седло перед собой и пошёл на снижение.
Рук, что показательно, не распускал. Даже на подзатыльник не решился, хоть и чувствовал я буквально всем своим существом, как ему мне его отвесить хотелось! А лучше высечь! И, что б, обязательно солёными розгами!..
Блин, не знаю даже, откуда у меня именно такой вот образ взялся, но сомнений в его правильности у меня не было никаких — достаточно было лишь глянуть на лицо полковника, чтобы любые сомнения развеялись.
Однако, сдержался. Помнит, видимо, наш с ним первый разговор, помнит!
— Ты точно Водник, парень? — задал он уже ставший почти традиционным вопрос, когда за нами закрылась дверь его кабинета в административном здании, куда мы с ним пришли после возвращения на землю. Коня он, не глядя, передал подбежавшим служителям (служащим, служкам, слугам? Как их тут правильно величать?), бросив им поводья.
В кабинет мы вошли с ним вдвоём, Куратору полковник велел ждать в приёмной.
— А есть сомнения? — показательно сформировал прозрачную водную сферу над ладонью я.
— Да уж больно ты не типичный для Водника, — вздохнул он. — Это ж надо удумать было такое: с Водным Даром в небо подниматься! — поднял он перед собой руку с согнутыми пальцами и потряс ей, а после постучал ей же по своему лбу, оставив отогнутым только указательный, остальные собрав в кулак. — Как тебе это в голову-то пришло вообще⁈
— Ну, так нас же готовят к десантированию с «крылатых» коней? Точнее, сбрасыванию, — удивился в свою очередь я. — Разве, не так? В программе обучения же это есть?
— Десантирование в паре с Воздушником! — как малому ребёнку проговорил он. — С Воздушником! Под его присмотром, контролем и с участием! Причём, с малых высот и на пятом курсе!!
— Эм… а разве… эм… — даже слегка потерялся я с ответом.
— Откуда ты вообще эту идею со сбрасыванием взял? — строго посмотрел на меня он.
— Ну, ребята болтают… — уклончиво ответил я. — А, разве это невозможно? — тут же перешёл в наступление, чтобы сбить тему. Быть стукачом и закладывать Макса не хотелось. Я с ним потом лучше сам разберусь. По-свойски. Без привлечения руководства. — Вон, Рюрик же не был Воздушником, а прыгал…
— Ты себя с Рюриком не сравнивай! — тут же отреагировал Булгаков. — Рюрик Богатырём из Богатырей был!
— И всё же?
— Пестуны и Богатыри могут уже со своей Стихией сливаться. Для них такой фокус провернуть не то, чтобы сложно, — пожал плечами полковник. — Но тебе-то ещё даже до Витязя далеко!
— Слияние со Стихией… — остекленел я взглядом, пытаясь себе такое представить. И то, что представить получалось, было чертовски пугающим! Это ж уже не человек, не «супер», а Элементаль какой-то получается! Нечто трансцендентное…
— Эй-эй-эй! Парень, даже и не думай!! — не на шутку обеспокоился полковник. — Я тебе прямо запрещаю даже пытаться пробовать что-то в этом духе, пока ты в моё Лицее!!! Вот выпустишься, совершеннолетним станешь, тогда твори, что хочешь! Но, пока ты здесь, и я за тебя отвечаю — даже не думай!!
— Так я и не… — с удивлением посмотрел на него я, вернув взгляду осмысленность.
— Думал-думал! — хмуро ответил он. — С тебя станется!
— Да я ж не совсем уже…
— «Не совсем»? И это ты мне говоришь после того, как из-за дурацких детских страшилок, полез в небо без подстраховки⁈ И, главное, мать твою, смог это сделать!!! — от избытка эмоций матюкнулся и ударил ладонью по крышке стола он.
— Ну, вообще-то, не из-за «страшилок», — даже слегка обиделся я.
— А из-за чего же ещё?
— А то вы не знаете, что мой самолёт пытались сбить неделю назад в Москве, во время взлёта «Народовольцы». Причём, специально дождались, пока борт высоту наберёт под два с лишним километра…
— Самолёт? — нахмурился Булгаков. — Но ведь не пробили, вроде?
— Не пробили, — согласился с ним. — Только потому, что я вовремя сообразил «водный покров» на обшивку самолёта накинуть. В этот раз. А в следующий? Успею?
— Кхм… — остановил готовую уже сорваться фразу Булгаков. — «Водный покров»? Не на себя, а на самолёт? Покажи! — хмуро и серьёзно потребовал он.
— Здесь нет самолёта… — удивился требованию я.
— На стену, — поморщился моей недогадливости он. Проследил направление моего задумчивого взгляда и уточнил. — На стену здания. Внешнюю.
Я пожал плечами, затем повёл головой, разминая шею и пошевелил пальцами, словно к спаррингу приготовился. Так-то, эти все движения не обязательными были, не мышцы же напрягаться будут. Но психологически, это позволяло приготовиться, собраться с мыслями перед тяжелейшей задачей. Почему, тяжелейшей? Так, напомню, административное здание Лицея — огромное! Собрать и уплотнить такое количество влаги, да ещё и, когда на улице температура градусов на десять-пятнадцать ниже отметки её замерзания — не самое лёгкое дело.
— Стой! — почувствовав начало моих манипуляций с атмосферной влагой, вскинулся Булгаков. — Не всё здание! Только стену моего кабинета!
— А-а… — выдохнул я как-то даже разочарованно. После чего пренебрежительно дёрнул рукой, и «покров» тут же соткался, накрыв и всю внешнюю стену, и рамы окон, и стёкла тонким слоем сильно спрессованной воды.
— Нда… — пробарабанил по крышке своего стола пальцами Булгаков. Потом подкрутил свой ус. — А с полётом что? Смог бы приземлиться?
— Да без проблем, — пожал плечами я, так как действительно был уже в этом уверен. Более того! Вот именно сегодня, когда летал просто так, не в поисках смерти и не пытаясь отрабатывать конкретные элементы, именно просто так, без какой бы то ни было цели, я понял, насколько был глуп. Насколько всё усложнял и переусложнял со своим «самолётостроительством». Ведь, ответ-то всё время был совсем рядом, прямо перед глазами, его надо было просто увидеть. Открыть глаза и увидеть!
Ответ на вопрос, как научиться летать?
Он оказался прост, как
