И лишь после того, как кто-то сумел снять левитацией нагромождения обломков непосредственно над моей головой, мне разрешили встать, избавиться от щита, а затем и вытащили из наполовину расчищенного завала. Причем с таким торжественным видом, словно не обычного курсанта спасали, а как минимум президента страны.
Когда же я выбрался на свободу и, оказавшись на твердой земле, принялся под смешки собравшихся вокруг рабочих отряхивать пыльную форму, Эмма тихонько сообщила:
«Фиксирую приближение объекта „лэн директор“. Проводится экстренная деактивация».
Я резким движением вскинул голову и наткнулся на тяжелый, пронизывающий взгляд стремительно приближающегося наставника.
Черт.
Полигон в хлам, тренажеры в хлам, вся установленная маготехника в хлам, сам только чудом выбрался…
Да, я виноват. Полез, понимаешь, экспериментировать. Но мне даже сейчас было не понятно, где же я ошибся и почему моя замечательная, во всех смыслах совершенная, тщательно продуманная и до последней вершины проверенная конструкция вдруг дала здоровую трещину!
Мне было ужасно стыдно, за то, что я его подвел. Он ведь мне доверился, оставил одного, браслет вон позволил снять, а я, блин, так облажался!
Однако лэн Даорн не обратил на мои слова ни малейшего внимания. Вместо этого он просто подошел, все еще не сводя с меня напряженного взора. А потом неожиданно протянул руку, как-то неуверенно взъерошил мои пыльные волосы и, лишь убедившись, что это действительно не мираж, с неимоверным облегчением выдохнул:
Глава 10
Как это ни удивительно, но за расхераченный в пыль полигон меня не только не отругали, но даже наказания за порчу школьного имущества я почему-то не схлопотал.
Когда все успокоились и лэн Нортэн сообщил, что и со мной, и с моим даром все в полном порядке, лэн Даорн отвел меня в кабинет и очень обстоятельно обо всем расспросил.
Я честно сказал, как все было. В том числе и о том, как оно потом развивалось и чем в итоге закончилось. Про найниит только умолчал и совсем не удивился, когда наставник принялся задавать уточняющие вопросы. Мол, какая там была конструкция, сколько в ней вершин и граней, как я наполнял ее магией, когда я почувствовал неладное и что при этом пытался предпринять?..
Я не скрывал ничего. Когда попросили, даже нарисовал каждую фигуру в отдельности. Так же честно высказал свое недоумение и признался, что не понимаю, в чем же все-таки ошибся и почему при нормальном даре и при соблюдении всех мыслимых и немыслимых предосторожностей эта хреновина все равно рванула, да еще и меня чуть не похоронила заживо.
Лэн директор на это ничего не сказал, однако выражение его лица мне не понравилось. Ничего не объяснив, он велел мне вернуться в жилой корпус, а тренировки перенести на новый полигон, благо экзамены почти закончились и мы больше не сможем никому помешать.
— Простите, лэн, — не утерпел я и перед уходом все-таки решив задать мучающие меня вопросы: — А что там с моей заявкой? Как вы съездили? Вам удалось убедить спортивный комитет, что я имею право участвовать в соревнованиях?
Он неожиданно хмыкнул.
— Да, курсант. Удалось.
Йес!
— Хотя это было не так легко, как я думал, — добавил наставник. — И уж тем более никто не ожидал, что представитель от рода Босхо… а в комитет входят представители всех знатных родов… потребует аннулировать твою заявку по причине несоответствия возраста претендента общепринятым требованиям.
Я навострил уши.
— Но если заявку приняли, значит, вам все-таки удалось меня отбить?
— Не мне, — качнул головой. — У меня, как у заинтересованной стороны, не было права голоса. Однако за тебя вступился род Хатхэ, напомнив членам комитета, что на момент соревнования тебе уже исполнится тринадцать. А заодно о том, что в турнире редко участвуют самородки, тогда как наш тэрнэ, наоборот, заинтересован в поощрении юных талантов. И требует неукоснительно соблюдать принцип равенства при проведении подобных мероприятий.
— Хатхэ? — с удивлением переспросил я. — Старший род?
— Да, курсант. Именно они.
— Но какое им до меня дело?
Лэн Даорн странно улыбнулся.
— Скажем так, у старших родов свои интересы, в том числе и в этих соревнованиях. Поэтому считайте, что вам повезло — вы все-таки будете участвовать в турнире. Ну а уж то, до какого этапа вы дойдете, теперь зависит исключительно от вас.
Потом несколько дней было тихо.
Когда экзамены наконец-то закончились, курсанты начали друг за другом разъезжаться по домам. Кто-то чуть раньше, кто-то чуть позже… но школа постепенно пустела, в жилом корпусе и на улице престали слышаться детские голоса. Затем на лето один за другим разъехались и преподаватели. Полигон, соответственно, тоже никому уже не требовался, поэтому я со спокойной совестью его оккупировал и чуть ли не сутки напролет тренировался, доводя до автоматизма те навыки, которые получил за последние несколько лет.
И вдруг в один из дней в учебном корпусе появились какие-то люди, которые, ни слова не говоря, зашли в одну из жилых комнат на первом этаже и принялись вытаскивать оттуда чьи-то вещи.
Я, случайно увидев, как двое одетых в одинаковую форму мужчин несут чужое добро, порядком удивился.
Что за фигня?
Из тех курсантов, кто не смог сдать экзамены или недобрал пропускной балл по итогам учебного года, всех уже давно отправили по домам. Те, кто справился с нагрузкой, тоже уехали, так что не было нужды лишний раз возвращаться за вещами, ну разве что кто-то вдруг решил бросить школу или нашел учебное заведение получше.
Само собой, я сбегал проверить, кто это вдруг надумал так неожиданно нас покинуть, и не на шутку озадачился, обнаружив, что чужаки подчистили комнату Айрда Босхо.
Я поначалу даже не поверил, что крепыш решил уйти, и, улучив момент, заглянул в приоткрытую дверь, решив, что, может, это не Босхо, а все-таки его сосед Ойр собрался переехать. Но нет,
