class="p1">Пару раз к нам, Альдекальдо, наведывались разные люди с настойчивой просьбой начать делиться с ними прибылью, но итог всегда был один – несколько десятков стволов направленных в их сторону и настойчивая просьба забыть дорогу к нашему лагерю. Впрочем, не всем хватало устного предупреждения, и некоторые группировки пытались нас прощупать и припугнуть. Китайцам хватило одного вида трёх крупнокалиберных пулемётов и «Брэдли», чтобы понять, что связываться с Альдекальдо не стоит. «Русские» пошли на попятную, после того, как их людей, направленных поприжать одну из строительных бригад, нашли только на следующее утро. Восемь избитых тел с приколотыми к ним посланиями изрядно остудили их пыл. Единственные, кто доставил по-настоящему много проблем – были картели.
Главная их проблема с ними была в том, что они решили действовать опосредованно, не в лоб, предлагая начать работать на них или платить дань, а сначала заслали к нам в лагерь несколько своих человек под видом беженцев. А так как большинство Альдекальдо были латиноамериканского происхождения, засланцев от картеля обнаружить сразу не удалось. Действовать они также начали не сразу, а постепенно, узнав слабые стороны лидеров, завербовав несколько человек, и только потом решили нанести удар.
Работая за станком над платой для сверхточного манипулятора, меня привлёк шум с улицы, в разгар рабочего дня обычно потише. Многоголосый гул не стихал несколько минут, пока в мою мастерскую не ворвалась Доминика.
- Учитель, - судя по растрёпанному виду и слипшимся от пота волосам, она прибежала сюда с полигона, - тебе срочно нужно в центр лагеря.
- Это не может подождать? – спросил я, указывая на работающие киберпротезы рук, порхающие над недавно напечатанной платой.
- Нет, всё очень серьёзно, - раз Она так говорит, значит, дело действительно важное.
Помолившись Омниссии о том, чтобы всё прошло без сбоев и дефицитные материалы оказались не испорчены, я покинул своё рабочее место. На улице действительно было шумно, даже слишком. Повсюду раздавались женские причитания и ругались мужчины. Похоже, случилось что-то по-настоящему экстраординарное. В центре лагеря, где обычно устраивали праздники и общие собрания, собралось много людей, кто-то из них был уже с оружием, кто-то даже в той броне, и все они столпились вокруг Мигеля, сидящего на стуле и рассматривающего что-то у себя в руках.
- Так, - немного громче, чем нужно произнёс я, заодно немного надавив аурой, чтобы привлечь всеобщее внимание, - может мне кто-то объяснить, что здесь происходит?
Мигель поднял на меня полные отчаяния глаза, после чего показал, что именно он держал в руках. Маленький палец, скорее всего мизинец, завёрнутый в тряпку, и записка на пожелтевшем от времени листке бумаги.
- Ничего не понятно, Мигель, кто-нибудь ещё, можете поподробней объяснить что произошло? Или пересказать содержимое этой записки?
- Эти hijos de puta, - первым прокричал молодой парень в одной драной майке, но с пистолетом, - они похитили детей! А мы пытаемся убедить этого, - он с гневом посмотрел на Мигеля, а потом махнул в его сторону рукой, - А, что там говорить, надо скорее действовать!
- Кто похитил, чьих детей, как давно, - медленно и размеренно проговорил я, стараясь уменьшить градус праведного гнева собравшихся.
- Perra из картеля, оказывается несколько человек из тех, кто присоединились к нам недавно, были от них, - уже намного спокойней стал разъяснять, пожилой мексиканец с седыми усами, - как появилась возможность, они украли несколько детей и увезли их на машине, которую у нас же угнали. В записке их требования: доля с заработка, участие в перевозке наркотиков, а по поводу тебя, Ангел, и твоих девочек, есть дополнительные указания.
- Дай угадаю, мы чиним их технику и оружие, варим наркоту и иногда танцуем на их вечеринках в неглиже? – уточнил я.
- Почти, - хмыкнул всё тот же мексиканец в усы, - тебя для развлечения просили не присылать, говорят страшненькая.
- Понятно, и что тут тогда за собрание? Известно где засели эти уроды? Сколько их, какое вооружение? – хмыкнув в ответ, сразу начал задавать конструктивные вопросы я.
- У них моя дочь, - впервые подал голос Мигель, аккуратно придерживая отрезанный палец, - и они пообещали присылать по пальцу за каждый шесть часов размышлений. Мы должны согласиться, - с обречённой уверенностью произнёс он.
- Стелиться под картель? – взъярилась толпа, вновь начиная гневно пылать, - Никогда! Я скорее умру!
- Всем тихо! – прокричал я, ещё раз придавив толпу аурой, - Поправьте меня, если я
