Стив Эриксон - Сады Луны

Торговое судно отчалило от южного берега, взяв курс на Дхавран и устье реки. Калам прислонился к планширу, глядя на покрытые снегом неровные вершины на севере. Рядом с ним находился еще один пассажир, он был охвачен тяжелыми воспоминаниями, и от этого неразговорчив.

Единственное, что слышал убийца – голоса Крокуса и Апсалы. Они были взволнованными, полными эмоций, для выражения которых они с трудом подбирали слова. Легкая, едва заметная улыбка тронула губы Калама. Он в последний раз слышал подобный наивный разговор давным-давно.

Секунду спустя перед ним появился Крокус, у него на плече фамильярно устроился дядюшкин демон.

– Колл говорит, что столица империи Унта такая же большая, как Даруджистан. Это правда? Калам пожал плечами.

– Может быть и так. Она намного уродливее. Не думаю, впрочем, что у нас будет время ее посетить. Итко Кан находится на южном побережье, а Унта – в заливе, то есть на северо-востоке. А ты уже скучаешь по Даруджистану?

На лице Крокуса отразилось сожаление. Он уставился на воду.

– По некоторым людям в нем, – ответил он. Убийца вздохнул.

– Я понимаю, что ты ощущаешь, Крокус. Черт, смотри-ка, Скрипач слоняется по палубе, воображая, что у него нет одной руки и одной ноги.

– Апсала все еще не может поверить, что вы пошли на все это ради нее. Она не помнит о времени, проведенном в отряде.

– Но это же была не она. Ведь так? Та девушка, что у нас сейчас, просто деревенская рыбачка. Она далеко от дома.

– Но она гораздо больше, чем просто это, – пробормотал Крокус. Он рассеянно поигрывал монеткой в руке.

Калам быстро взглянул на него.

– Да. Это так. – отозвался он. Крокус вежливо кивнул. Он зажал монетку в руке. Потом посмотрел на лицо, отчеканенное на ней.

– Ты веришь в удачу, Калам?

– Нет, – отрезал убийца. Крокус счастливо улыбнулся.

– Я тоже, – он подкинул монетку в воздух. Они посмотрели, как она взлетела, потом стала падать, шлепнулась об воду и исчезла в волнах.

Стоящий на носу корабля Рушащий Круги медленно кивнул. Угря обрадует эта новость, не говоря уже о том, какое принесет облегчение. Потом посмотрел на запад и подумал, как все будет, когда он перестанет быть человеком без имени.