Кэтрин Куртц - Наследник Епископа

– Мак-Ардри сердечно приветствуют Вас, – ответил Кабалл, прикладывая в знак приветствия руку к своей шапочке и кланяясь своему суверену и своему молодому хозяину. – Дугал, Сам будет рад узнать, что ты приехал так неожиданно. – Он снова обратил внимание на Келсона. – Мы вряд ли сможем предложить что-то большее чем простая пища Приграничья, поскольку нас не предупредили о Вашем приезде заранее, но Мак-Ардри желает увидеть Вас, чтобы лично приветствовать Вас, когда Вы отдохнете, и гостеприимно приглашает Вас и ваших людей поужинать с ним в зале.

– Пожалуйста, сообщите Мак-Ардри, что чуть позже я обязательно увижу его, – ответил Келсон, любезно склоняя голову. – Я не имел этого удовольствия со времени его визита на мою коронацию, а Дугал сообщил мне, что в последнее время он не очень хорошо себя чувствует. Мне очень жаль слышать об этом.

Кастелян, с бороды которого капала вода, медленно кивнул в знак признательности.

– Что же касается пищи, – продолжал Келсон с обезоруживающей улыбкой, – мы провели несколько последних дней в поле. Посему мы будем рады любой горячей пище и крову над головой.

Кабалл снова посмотрел на Дугала, у него явно отлегло от сердца. – Думаю, что это мы Вам предоставим, может быть, даже чуть больше. Дугал, мы разместим Его Величество и тех, кого он скажет, в вашем жилище. Солдаты после ужина могут лечь спать в зале вместе с нашим гарнизоном.

– С нами будет Принц Коналл, – ответил Дугал, обращаясь к Келсону за подтверждением, – и, может быть, Джодрелл и Трейхем – или Герцог Эван, если, конечно, они не предпочтут спать с солдатами. Это приемлемо, Сир?

– Эван Клейборн? – пробормотал Кабалл, вскидывая голову, чтобы рассмотреть всадников за спиной короля. – Разрешите оставить вас, Сир, об остальном я договорюсь с Эваном. Дугал, уведите, наконец, Его Светлость из-под дождя.

Келсон успел только кивнуть, когда он и его свита пошли прочь, инстинктивно направившись к Эвану, опознав его по характерной клетчатой накидке и запоздало отсалютовав Келсону. Поскольку Келсон еще мальчишкой привык к бесцеремонности горцев, познакомившись с Дугалом и его опекуном, Келсон только слегка смутился, но принц Коналл почувствовал себя оскорбленным и был вне себя от гнева.

– Как Вы могли позволить ему так вести себя? – требовательно произнес он громким шепотом, уворачиваясь от капель, падавших с мокрого штандарта Халдейнов, и смотря на Келсона. – Он разговаривал с Вами как со слугой!

– Он спросил моего разрешения уйти. Не устраивай сцен, – предупредил Келсон, кладя руку на поводья его кузена. – У человека есть своя работа, которую он должен выполнять.

– Да! Оказывать должное уважение его повелителю!

– Никто не собирался быть непочтительным, – ответил Келсон, – и, стоя под дождем, нет времени для формальностей. Я не задет.

Но Коналл был задет, и он продолжил кипятиться и бормотать все время, пока поднимался следом за Дугалом и Келсоном по лестнице и не прекращая жаловаться даже когда они дошли до небольшой аккуратной комнаты на самом верху башни. Следом за ними пришел оруженосец Келсона, чтобы помочь им снять ботфорты, а Коналл все продолжал выражать свое недовольство приграничниками вне зависимости от их положения и старшинства, закончив некрасивым замечанием относительно помещения. Келсон отправил оруженосца из комнаты и дал нагоняй Коналлу, извинившись потом перед Дугалом. Когда трое молодых людей начали снимать промокшие доспехи и туники, чтобы помыться перед ужином, воздух был наполнен возмущением и обидой В наступившей мрачной тишине Келсон не мог не заметить контраста между Дугалом, который, казалось, не обращал внимания на инцидент, и раздражающе формального Коналла. Поведение кузена его очень раздражало. Оруженосец, вскоре вернувшийся с их скудным багажом, помог Коналлу облачиться в новую придворную тунику, которая выглядела слишком нарядной для этого места в горах, но когда Келсон попытался тактично объяснить это Коналлу, его кузен разразился новой тирадой об упрямых приграничниках и заявил, водружая на голову серебряный обруч, свидетельствующий о его положении, что он покажет им как должен себя вести настоящий принц, и вышел из комнаты. Келсон послал оруженосца вслед за ним, надеясь, что тот сможет помешать Коналлу оскорбить кого-нибудь из приграничников, с которыми он может столкнуться, и молча достал из своего мешка чистую шерстяную фуфайку.

– Мне действительно неудобно из-за невоспитанности Коналла, – сказал он через мгновение, когда голова Дугала появилась из ворота рубахи цвета шафрана. – Надеюсь, что это просто безрассудство молодости.

– Молодости? – Дугал фыркнул, сменив свои изысканные придворные манеры на обычную для Приграничья прямолинейность. – Келсон, он на год старше меня. Если он ценит только почитание, то он никогда его не получит, если будет так себя вести. Не забывай, что он вдобавок еще и второй по очереди наследник трона.

Келсон, будучи не силах возразить, присел, чтобы помочь своему сводному брату расположить подобающим образом складки килта, лежащего на полу.

– Теоретически ты прав, – сказал он, наблюдая как Дугал ложится на килт, чтобы застегнуть его вокруг своей талии. – Слава Богу, ему предшествует его отец, и я никогда не слушал ни от кого ни единого недоброго слова о Найджеле. И вообще, к концу следующего года может появиться новый наследник трона. Хотя ты прав, молодость не может служить извинением для хамства. Коналл же ужасно хамит.

Дугал, присев, чтобы пристегнуть к плечу свой плед брошью с аметистом размером с птичье яйцо, оторвал взгляд от застежки и уставился на короля.

– Коналл – идиот! А что ты имел в виду, когда сказал про нового наследника? Келсон, ты что, помолвлен?

– Нет-нет, пока еще нет, – фыркнул Келсон. – И не смотри на меня так удивленно. Мне семнадцать, я – король. Так что этого ждут. Найджел и тетя Мерод изводили меня почти год, как и Морган.

– Морган тоже?

Келсон задумчиво пожал плечами. – Ну, они, конечно, правы. У трона должен быть наследник. Я уже потерял счет принцессам, графиням и прочим подходящим девчонкам, на которых я должен был смотреть в прошлом году. Каждый захудалый гвинеддский князек, у которого есть дочка или сестра в возрасте от двенадцати до тридцати находил какие-нибудь причины, чтобы представить ее ко двору. Даже Морган угрожает привезти какую-то Р'Кассанскую принцессу на Крещение. Она – родственница его жены.

– Его жены? – Взгляд Дугала стал пристальнее, хотя теперь он тоже улыбался. – Так вот в чем все дело! Морган женился и теперь считает, что остальные должны сделать то же самое. Кто она?

Келсон покачал головой и усмехнулся. Он все еще забывал насколько Транша далека от столицы и того что в ней происходит.

– Вы здесь ничего не слышали, не так ли? Вы на самом деле не знали, что я сделал его Лордом-Защитником?

– Нет.

– Вы знаете, что в Торенте снова правят регенты? – рискнул Келсон.

– Регенты? Что случилось с Принцем Алроем?

Келсон вздохнул, стараясь не вспоминать о своих старых волнениях.

– Падение с лошади, где-то в середине лета. Он сломал себе шею. То, что я слышал, ясно говорит о том, что это был явный несчастный случай, но он только что достиг совершеннолетия. Поэтому кое-кто поговаривает, что все это было организовано мною – вроде того как Чарисса организовала смерть моего отца.

– Ты имеешь в виду магию? – прошептал Дугал.

Келсон кивнул. – Они не очень хорошо меня знают, не так ли?

– Но зачем тебе это делать, даже если бы ты мог… Келсон, ты можешь убить кого-нибудь с помощью магии?

– Если ты имеешь в виду мою способность убивать магией, мой ответ – да, я обладаю соответствующими знаниями и способностями, чтобы это сделать, – спокойно сказал Келсон. – Я… я уже сделал это однажды. Так я убил отца и дядю Алроя… и графа Марлийского. Я не горжусь этим, но в тот момент у меня не было другого выхода. И я снова сделаю это, чтобы защитить свое королевство.

Он с трудом сглотнул. – Что касается повода. Боюсь, что у меня он тоже есть. Пребывание на троне Торента несовершеннолетнего уменьшает возможность того, что Торент выступит против меня, по меньшей мере, до тех пор, пока новый король не вырастет, если не считать стычек на границе. Лиаму, младшему брату Алроя, сейчас только девять. Значит, у меня есть почти пять лет, если не больше, чтобы разобраться с Меарой, прежде чем я буду вынужден снова серьезно обеспокоиться Торентом. Но, тем не менее, я не убивал брата Лиама.

– Я верю тебе, – сказал Дугал.

Три слова были произнесены спокойно, и Келсон знал, что они искренни. Прошло четыре года с момента их последней встречи с Дугалом, но он чувствовал, что их старая близость не ослабла с течением лет и из-за того, что прошло вместе с ними. Он поглядел на свои руки, руки, от которых в буквальном смысле зависели жизнь и смерть многих, затем покачал головой, осознав, что никогда не сможет отказаться от своих возможностей.