Кэтрин Куртц - Высший Дерини

Лорис с негодованием отвернулся.

– Это недопустимо. Вы отменили решение Курии! Почему я должен верить вам? Вы сошли с ума!

– Тогда выслушайте своего короля, – сказал Келсон. Его глаза сузились и в них засверкал гнев. – Между нами лежит еще одно дело: действия вашего союзника Варина. Его банды целых шесть месяцев совершали в Корвине грабежи, убивали моих баронов, жгли поля и поместья, призывали к восстанию против меня.

Варин поправил его:

– Не против вас, сэр. Против Дерини.

– Разве я не Дерини наполовину? – спросил Келсон. – А если ты выступаешь против Дерини, то, значит, и против меня.

Варин смотрел на Келсона холодными серыми глазами.

– Очень жаль, сэр, что в ваших жилах течет кровь Дерини. Но мы решили пренебречь этим обстоятельством, раз вы наш король. Мы объявили священную войну настоящим Дерини, вроде тех, кто сейчас рядом с вами. Вы не должны быть с ними, сэр!

Келсон рявкнул:

– Ты смеешь указывать своему королю! Варин, у меня нет ни времени, ни желания обсуждать с тобой вопрос о Дерини. Венсит из Торента стоит у наших границ и готов вторгнуться в страну. А Венсит несет зло, даже если бы он был не Дерини. Все наши внутренние распри ему только на пользу.

Лорис сердито покачал головой и принял горделивую позу.

– Не впутывайте сюда Венсита, сэр. Дело не в нем. Я не отрекусь от заветов Господа даже по приказу самого короля!

– Вы лучше слушайте своего короля, – спокойно сказал Келсон, но в его голосе зазвенела сталь. – Как вы сами сказали, я законный король Гвинеда. Вы сами совершили церемонию помазания и коронации. И то, что было сделано тогда, люди не могут отменить. А теперь, своей властью, которую вы от имени Бога вручили мне как королю, я требую, чтобы вы сложили оружие и сдали город его законному господину. Позже, когда у нас будет достаточно времени, мы обсудим наши точки зрения на вопрос о Дерини.

В окружении Лориса послышалось перешептывание, а сам архиепископ покачал головой:

– Я признаю ваше право приказывать, сэр, но, к сожалению, я не могу подчиниться этому приказу. Я не могу сдать город. Далее, я предлагаю вам и вашей армии покинуть долину, а то ваши слова достигнут ушей моих людей и разбудят в них гнев. А я вовсе не желаю, чтобы кровь короля Гвинеда была бы на моей совести.

Несколько бесконечных секунд Келсон смотрел на архиепископа. От гнева он не мог произнести ни слова. Затем ударил шпорами коня и поскакал назад, к своему войску.

Сопровождающие поскакали за ним, правда, внимательно следя, как бы не стать жертвой стрелы какого-нибудь рьяного фанатика, о которых их предупредил Лорис.

И только когда они отъехали на безопасное расстояние, Келсон остановился. Он справился с душившим его гневом и заговорил:

– Ну, Морган? Что я должен был сказать этому наглому священнику?

– он стянул с головы шлем и бросил его пажу. – Ответь, Чемпион короля! Что я должен был сказать? У него хватило дерзости угрожать мне!

– Спокойствие, мой принц, – прошептал Морган.

Лошади Келсона передался гнев хозяина, и она, заржав, поднялась на дыбы. Морган взял поводья, чтобы успокоить ее.

– Господа, простите нас, – обратился он к окружающим. – Причин для тревоги нет. Нигель, ты поезжай и проверь, как разбили лагерь. Лорды епископы, вы тоже следуйте с ним. Дункан, ты и епископы Арлиан и Кардиель поедете с нами. Его Величеству нужен совет.

– Я не ребенок, Морган, – пробормотал Келсон. Он вырвал поводья из рук Моргана и зло глянул на него.

– Но Ваше Величество должны выслушать совет людей, которым он доверяет, – продолжал Морган, оттесняя своей лошадью лошадь Келсона от собравшихся офицеров к королевскому шатру. – Дункан, ты осмотрел окрестности замка Корот?

– Конечно, – ответил Дункан, понимая, что Морган старается отвлечь внимание от Келсона. – Мой принц, я уверен, что у Моргана есть план.

Келсон позволил увлечь себя туда, где солдаты только что поставили королевский шатер.

Король повернулся к Моргану, и было ясно, что он уже остыл, гнев его угас. Он тихо сказал:

– Прости. Я не хотел устраивать сцену. Это Лорис взбесил меня.

У тебя действительно есть план?

Морган наклонил голову, на его губах играла легкая улыбка.

– Да.

Он осмотрелся вокруг, спешился и предложил остальным сделать то же самое.

Когда они вошли в шатер, он подождал, пока все рассядутся по местам, и тогда изложил свой план:

– Сейчас нам делать нечего, так как требуется темнота, чтобы все подготовить. Но когда наступит ночь, я предлагаю сделать вот что…

Ночью тысячи сторожевых огней зажглись в открытой всем ветрам долине под Коротом. Эти мерцающие огни, как тысячи глаз, следили за настороженным городом.

У королевского шатра стояли наготове пять лошадей. Сбруя и копыта были обмотаны темными тряпками, чтобы их невозможно было ни видеть, ни слышать в темноте.

За ними присматривал сын Нигеля Конал. Его задачей было привести обратно лошадей, когда те, кто поедет на них, достигнут места назначения. Мальчик закутался в темный плащ и бесцельно ковырял землю носком сапога.

Он встрепенулся и обернулся, когда сзади откинулся полог палатки. На пороге стоял его отец. Мальчик подошел к нему, и тут из палатки вышли Морган, Дункан, король и все остальные.

– Ты все понял, что надо делать, если наша попытка не увенчается успехом, дядя? – спросил Келсон.

– Все понятно, – кивнул Нигель.

– А ты, епископ Арлиан? – повернулся король к епископу. – Я знаю, что могу на тебя рассчитывать.

– Думаю, моя помощь не потребуется, сэр, – сказал Арлиан, и легкая улыбка скользнула по его губам. – Ваш план предусматривает все неожиданности. И вы знаете, как вызвать меня в случае необходимости.

– Мы будем молиться, чтобы этого не случилось, – ответил король.

Он опустился на одно колено. То же сделали и Морган с Дунканом. После некоторого колебания к ним присоединился и Конал. Кардиель склонил голову.

– Бог с вами, мой принц, – прошептал Арлиан, благословляя их.

Благословение закончилось, мужчины поднялись с колен и сели в седла, взяв в руки поводья. Морган двинулся вперед. За ним Дункан. Арлиан положил руку на шею лошади Кардиеля и попросил его наклониться к нему.

– Храни себя, друг мой, – сказал он тихо. – Мне бы не хотелось, чтобы ты погиб раньше времени. Впереди у нас много работы.

Кардиель молча кивнул, не решившись заговорить, и Арлиан улыбнулся ему.

– Ты понимаешь, почему вместо меня едешь ты?

– Я знаю, что ты остался помогать принцу Нигелю, если будет нужно. Кто-то должен остаться с ним, вдруг, не дай бог, принц Нигель погибнет.

Арлиан засмеялся и покачал головой.

– Это одна из причин, но не основная. А тебе не пришло в голову, что из всех четверых, которые отправляются в путь, ты один не Дерини?

Кардиель посмотрел на своего коллегу несколько мгновений, а затем опустил глаза.

– Я решил, что поскольку все считают, будто я возглавляю мятежных епископов, то меня будут слушать. Разве не это другая причина?

Арлиан хлопнул его по плечу, чтобы успокоить.

– Да, это вторая причина, но опять не главная! Просто я хочу дать тебе возможность увидеть настоящих Дерини в действии. Знаю, ты поверил мне, когда я рассказывал тебе о них, но я хочу, чтобы ты все увидел собственными глазами и поверил всем сердцем в то, во что уже поверил твой разум.

Кардиель поднял глаза, встретил взгляд Арлиана и улыбнулся.

– Спасибо, Денис. Я… я постараюсь держать открытым разум и… сердце.

– Большего я и не прошу, – кивнул Арлиан.

Кардиель пришпорил лошадь и поехал догонять остальных. Постепенно он растаял во мраке. Вокруг было тихо, лишь слабо потрескивали, разгоняя тьму, огни костров.

Арлиан с улыбкой на губах повернулся к Нигелю, который все еще стоял у входа.

Пять всадников сначала двигались прямо на запад, а затем повернули на юг и поехали под защитой прибрежных скал. Примерно через полтора часа всадники остановились в глухом ущелье к юго-западу от замка Корот и спешились.

Они находились в полумиле от передовых постов обороны города. Морган потребовал строгого соблюдения тишины, связал всех лошадей в цепочку и передал поводья первой лошади Коналу.

– Давай, Конал, – прошептал он. – Поезжай и не сворачивай в долину, пока не доберешься до места, где свернули мы. Я не хочу, чтобы тебя заметили из замка.

– Я буду осторожен, Ваша Светлость.

– Хорошо. Бог с тобой, – напутствовал его Морган, легонько хлопнув мальчика по колену. – В путь, друзья.

Конал повернул лошадь и вскоре исчез во тьме.

Морган подошел к каменной гряде и стал взбираться наверх, ловко выбирая путь между острыми камнями.

Остальные ждали, закутавшись в темные плащи, и наблюдали. Наконец, Морган поднял руку. Это был сигнал следовать за ним.

Морган привел их к узкой расщелине в камнях, которую, если не знать о ней, невозможно было бы найти, настолько искусно она была укрыта камнями и зарослями колючего кустарника.