Музыка Дебюсси разливалась вокруг, и он рассматривал Клич.
Что делать? – думал он. – Я ждал довольно долго и пришло время прекратить ожидание, время действовать. Если бы я смог обнаружить его месяц назад, этого могло бы не случиться. Я должен найти его как можно скорее и поговорить с ним, убедить довериться моим заботам и оставить мир пока я не решу этого. Хотел бы я знать, пожелает ли он войти в то состояние, в котором я нахожусь? Оставит ли жизнь, которую знает и станет ли – привидением – как я? Поменяет свое настоящее существование на бессонную, без страстей, жизнь пустоты? Если он осознает что делает, я уверен, что он должен согласиться. Это, или самоубийство – единственный выход для нормального порядочного человека… Но что если он сумасшедший? Что если он помутился в рассудке и это наследственное или произошло от какого-либо эффекта его заболевания? Что тогда? Это тоже может быть объяснением его исчезновения.
И что если его состояние так же не поддается воздействию как и мое собственное? – размышлял Пелс. – Возможно заморозка будет ответом. Иначе это может обернуться таким долгим ожиданием. Но без гарантии пробуждения он не сможет на это согласиться. Как я буду с ним обращаться, когда найду его? Время действия определенно наступило, а я не знаю, что делать. Ждать, полагаю. Ничего еще не остается.
Через некоторое время он послал сообщение Координатору Общественного Оздоровления на планету, предлагая свои услуги в борьбе с многочисленными эпидемиями, которые так опустошили два континента. Затем он настроился на Центр Новостей. С тех пор, как он мог круглосуточно слушать передачу, он надеялся, что вовремя узнает о новом местонахождении инфекции. И приготовился записывать.
Затем он слушал новости и впечатление моря, которого никогда не видел сопровождало их в его сознании.
– Это прошло прекрасно, – говорил ей Хейдель. – Буквально за минуты. Процессы, кажется, каким-то образом убыстряются.
– Это потому, что ты лично присутствуешь. Ты становишься фокальной точкой. Скоро ты будешь еще и центром циклона. Однажды, в недалеком будущем, ничто не сможет устоять перед тобой. Тебе будет нужно только показать пальцем на людей, и они умрут.
– Леди – я знаю теперь, что ты настоящая, а не образ бреда от лихорадки. Я знаю это, потому что после пробуждения, твои обещания сбываются…
– Ты тоже держишь свои. Вот почему я наградила тебя так.
– Ты не такая, как была перед…
– Нет. Я сильнее.
– Это не то, что я подразумевал. Хотя и это тоже правда, но я хотел сказать, что что-то изменилось. Что случилось? Я обнаружил, что не всегда могу ясно мыслить.
– Это как я тебе предсказывала. Ты становишься подобным богу.
– Еще, часть меня где-то, кажется вопит.
– Это тоже пройдет. Это только временно.
– …И ты не сон. Ты реальность. Кто ты – настоящая? И где я теперь нахожусь?
– Я божество, которому ты поклялся в верности, и мы обитаем на моих личных небесах.
– Где это?
– Мое королевство внутри тебя.
– Ты не искренна со мной, Леди.
– Я даю только правдивые ответы.
– Где мы встретились?
– Мы всегда знали один другого.
– Это было на Дейбе, ведь так?
– Там, где мы имели формальный контакт, да.
– Я не могу припомнить знакомства.
– Ты был болен. Мы спасли тебя.
– Мы?
– Я. Я спасла тебя в тот раз, чтобы мы могли послужить на пользу один другому.
– Почему ты ждала так долго?
– Не было подходящего момента – до недавних пор.
Он повернулся и посмотрел на нее. Затем быстро нагнулся, так как перед ним не было ничего, кроме голубого льда и голубого пламени.
– Что произошло? – пробормотал он.
– Тебя привело сюда кое-что большее, чем простое «добро пожаловать», Дра ван Химак. Минорным настроениям не место в наших делах теперь. Изгони их. Ты уже более не тот, каким был на Дейбе или даже на Кличе. Поклоняйся мне. Я возвеличу тебя. Я дарую тебе благодать.
– Я почитаю тебя и обожаю тебя.
– Когда ты проснешься, ты будешь идти, пока не придешь к городу.
Там ты не скажешь ни одного слова. Только укажешь пальцем на первого встречного.
– …Я укажу пальцем на первого встречного.
– Ты почувствуешь как сила ширится в тебе, будто распускается цветок, словно поднимается змея…
– …Я почувствую силу.
– Потом ты уйдешь оттуда и перейдешь к другому городу…
– …Я перейду к другому.
– Ты прекрасен передо мной, и я люблю тебя, Дра ван Химак.
Он почувствовал, ее губы коснулись его глаз, как плата Харону. Через некоторое время, откуда-то донеслось ее пение. Луна сияла голубизной. Кровь стекала с кончиков ее пальцев на его ладонь. Песня была частицей вечности.
Он дал ей транквилизатор и отправил на ее койку. Было бы лучше – отключить экраны, которые служили причиной ее головокружения. Он мог работать и без экранов, но ее появление сказывалось на его душевном спокойствии со времени их отъезда.
«И это не только потому, что она очаровательная девочка, – думал он. – И не из-за ее бесконечных разговоров об Общем Деле или из-за факта, что она хотела пробудить в тебе громкие воспоминания. Какого же дьявола тогда? Только из-за сидения взаперти с другим человеком в течение двух недель в субпространстве? Нет, не то. Может из-за внезапно подорожавшего времени. Она выносит на мое рассмотрение дела прошлых лет, контраст между тем, чем я был и чем стал. Действительно ли я ненавидел с таким пылом в старые времена, что должен был сжечь город, чтобы убить предателей? Когда я стал мягче, перейдя от чистой мести к этим полунаивным планам о статусе лиги? Это такие постепенные изменения и отклонения, которые никогда не происходили со мной до недавних пор. Я хотел карать, а теперь уже не так уверен, что это правильный путь. Я хотел бы узнать насчет Сэндоу. Мог он действительно помочь ДиНОО? Сделал бы он, если бы я попросил? Это звучало разумно. Но весь тот треп о Странтрианских божествах… Это не так, даже если Сэндоу сам верил в это. – Эта девочка выявит во мне наихудшее или полностью закроет меня. Не правда. Я делаю это сам. Еще… Я попытаюсь заснуть когда она пробудится. Если люди Сэндоу свяжут меня в связи с этими событиями, появятся значительные затруднения. Они не заботятся о политических границах. Ну что ж, другой расклад, другие дни. Тяжело будет, когда я пущу в бой ван Химака. Кое-кто определенно попытается осудить меня, когда однажды установят непосредственную связь. Глупо было посылать тот шар. Я должен был держать его, а не грузить на корабль. Ослабил ли я позиции в связи с этим? Внесут ли меня в список на memento more? Трудно сказать. Сколько тех тупиц из ОЛ Высшего Командования я лишил жизни? Они не прошли С-С, путь который мы проходили. – Земля, из всех мест! Бифрост, я буду должен получить разрешение на посадку. Я должен высадить ее на Бифрост. Там ДиНОО. – Итак она познакомится с вулканом, изучит пути распространения заразы… Но почему я так тороплюсь? Потому что хочу сделать это как можно скорее? Вероятно. – Боже, не давай совести заговорить теперь. Я не готов для этого сегодня. Я долго шел к нему. Я мог бы идти немного дольше. – Это красиво, ее спадающие волосы и те испуганные глаза…»
Голубая звезда появилась в центре водоворота, и он смотрел на эти спиральные разводы, затем вылетел как камень из пращи.
– Тот разрушенный город Пей-ан, ничего кроме необычной реликвии, – сказал он, махнув, – когда ты рассматриваешь целую планету в этой форме.
Джакара вглядывалась в то, что осталось от Манхеттена.
– Я видела картины, – выговорила она в конце концов, – но…
Он кивнул.
– Я возьму тебя сегодня на Миссисипи. Я покажу тебе где когда-то была Калифорния.
Он активировал экраны, один за одним, и запечатленные спутником пестрые картины других уничтоженных мест.
– Это полная картина, – сказал он.
«Почему, черт возьми, он делает это? – подумал Морвин, притворяясь, что с того места, где стоит, изучает кратер. – Где бы ни нашел он ту девушку, он превратил бы ее в такую же, как он. Путь, о котором она говорила за ужином прошлым вечером… Еще год и она будет еще хуже, чем он. Может уже. И это то, что нужно, чтобы быть командиром флота? Сила склонить к тому же образу мыслей, как его собственный? Не мое дело, но она кажется так молода… Может это я тот, кто нуждается чтоб его переубедили. Может они правы. Я зажирел со времен войны, пока люди продолжали бороться. Что это если не предательство своего дела? Подразумевается, что так или иначе Капитан выигрывает? Там, вероятно, не будет больших внешних перемен. – Материал для новостей. Нереально… Пока… Я развиваю овечьи настроения? Или заигрываю со сновидением слишком долго? Девочка должна едва помнить конфликт, но она с ним. Для чего он ее предназначает?»
– Это довольно ужасно, – он обнаружил, что говорит, переводя глаза с девушки на экран. Затем через некоторое время:
– Капитан, почему вас вдруг заинтересовали эпидемии?
