Разумеется, встречались и такие, кто не мог или не хотел приспосабливаться. Зачастую они проходили процедуру «перевоспитания» – комплекс очень сложных методик социального обучения, – хотя некоторым не помогало и это. Например, особо чуждым инопланетным цивилизациям, которые в принципе не могли адаптироваться к общепринятой системе. Такие цивилизаций безжалостно истреблялись. Кроме того, в каждой системе всегда найдутся индивидуумы, которые, обладая и волей, и умением, обходят закон. Такие люди исключительно опасны, а потому их необходимо выявлять и либо отправлять на принудительное перевоспитание, либо уничтожать на месте.
– Прежде законы были помягче, – сказал командор Крег. – Только теперь наша система достигла абсолюта. А тогда неисправимых преступников отправляли в вечную ссылку на Ромб Вардена. Мы и поныне ссылаем туда тех, кто, обладая исключительными талантами, способен на крупные интеллектуальные достижения. Такая политика полностью окупается, хотя приходится отправлять туда ежегодно не меньше сотни человек.
– Так вот куда Чужаки отправились за помощью. Значит, робот пытался скрыться в Ромбе Вардена… – в ужасе прошептал собеседник капитана Крега.
– Угадали, – ответил Крег.
В мире, основанном на безукоризненном законодательстве, подобии и гармонии, на твердой вере в естественные законы. Ромб Вардена был просто сумасшедшим домом, воплощенным отрицанием всего и вся в Конфедерации.
Хальден Варден, разведчик Конфедерации, открыл эту систему лет двести назад, когда Ромб находился далеко за пределами административной зоны. Варден слыл чем-то вроде живой легенды – человеком, ненавидевшим общественное устройство, а заодно и других людей. С таким характером он бы долго не протянул, но в те времена уже существовала развитая отрасль психологии по выявлению социально опасных личностей, их изучению и использованию для общественно полезной деятельности. Только человеконенавистники вроде Вардена становились отшельниками, способными перенести многолетнее одиночество, сохранив нормальную физическую и психическую форму, столь необходимую разведчику глубокого космоса. Согласно стандартам Конфедерации, ни один здоровый человек был не в состоянии выполнять подобную работу.
И по этим меркам Варден был не то что не здоров, а просто тяжело болен. Он старался не задерживаться надолго в «цивилизации», приближаясь к обитаемым планетам только для заправки горючим и пополнения запасов. Он летал дальше, дольше и чаще, чем любой другой разведчик, а от количества сделанных им открытий просто захватывало дух.
К несчастью для руководства, Варден считал открытия своей единственной целью. И в погоне за ними забывал обо всем, в том числе и о предварительных исследованиях, и о подробных докладах. Не сказать, чтобы он полностью игнорировал планетную разведку – просто он старался как можно реже выходить на связь с Конфедерацией, часто доводя всех до белого каления.
Когда однажды в пункт управления пришел его сигнал «4ПП», все почувствовали предвкушение чего-то необыкновенного. Шутка ли, четыре пригодных для жизни планеты в одной системе! Согласно теории вероятности, только одна из четырех тысяч звездных систем в среднем содержит что-либо подходящее для использования, не говоря ухе о планетах земной группы. Сгорая от нетерпения, каждый хотел поскорее услышать, что столь немногословный разведчик сообщит о небесных телах. С трепетом ожидали, как этот безумный Варден наречет новые планеты и поддастся ли дешифровке его очередное послание.
Действительность превзошла самые худшие опасения. Чем дальше уходил Варден, тем короче и непонятнее становились его двусмысленные сообщения.
– Харон, – говорилось в первом отчете. Затем следовала подробная характеристика: – Похожа на Ад.
– Лилит, – сообщалось далее. – Она прекрасна, но в траве затаилась змея.
– Цербер, – обозвал Варден третью планету. – На собаку похожа.
И последнее:
– Медуза. Как посмотришь – сразу окаменеешь.
Затем шли координаты и новая информация, подтверждавшие, что Варден провел дистанционное обследование планет. То, что он не высаживался, не вызывало сомнения. Завершали сообщение символы « ZZ «, которые привели всю Конфедерацию в еще большее смятение. Эти буквы означали наличие чего-то очень странного, так что изучение новых территорий требовалось проводить с исключительной осторожностью.
Так как безумный Варден не сообщил больше ничего, Конфедерация решила снарядить обыкновенную экспедицию из двухсот самых лучших, самых опытных исследователей и разместить на четырех больших крейсерах с боевым вооружением.
Самым неприятным в варденовских описаниях было то, что, несмотря на всю свою лаконичность, почти всегда они оказывались правдивыми. Но вот что именно он хотел сказать, оставалось непонятным до тех самых пор, пока вы сами не попадали на планету.
Когда корабль вышел из гиперпространства, глазам ученых предстало совершенно необычное зрелище: горячая звезда F-типа со сложной системой из газовых планет-гигантов (а у каждой – свое кольцо), огромные астероиды и множество планет с привычной твердой поверхностью. Внутри системы, недалеко от звезды, находились четыре планеты, изобилующие кислородом, азотом и водой, – четыре драгоценных приобретения Конфедерации, всем своим видом сообщавшие о наличии на них жизни. Ближайшая планета находилась в 158 миллионах километров от звезды, а самая дальняя – в 308 миллионах. Тем не менее, в момент прибытия экспедиции их взаимное расположение оказалось странным, просто невероятным: небесные тела выстроились точно по вершинам ромба. Хотя подобная геометрия являлась просто счастливым совпадением и повторялась очень редко, планеты получили еще одно, общее название – «Ромб Вардена». Даже самые безнадежные материалисты восприняли это как знамение. Как и Варден, они не стали торопиться с высадкой. Последовало длительное зондирование, автоматический забор проб, анализ, но… ничего подозрительного. Планеты не отличались ничем сверхъестественным, разве что были подозрительно хороши. Вскоре первоначальные страхи и сомнения рассеялись, и члены экспедиции слегка расслабились. Возникла смелая гипотеза, что Ромб Вардена – плод инженерной деятельности неизвестной древней цивилизации, но никаких доказательств обнаружено не было.
Экспедиция с максимальными мерами предосторожности приступила непосредственно к исследованиям.
Харон, ближайшая к звезде планета, оказалась очень горячей. Практически постоянно там шли сильные дожди. На поверхности обитали крошечные ящеры, и, хотя их с некоторой натяжкой можно было счесть страшными и даже опасными, ничего невероятного они собой не представляли. Опасность скорее всего таилась в глубинах океана, занимающего большую часть планеты, но исследовать его могла только экспедиция, базирующаяся на планете. Сушу покрывали непроходимые джунгли; наклон оси составлял 6 градусов, температура на поверхности изменялась в пределах 28-60 градусов по Цельсию. Благодаря удачному расположению материков-континентов планета вполне подходила для жизни. Но не отличалась гостеприимством.
Да, пожалуй, Харон действительно был похож на Ад.
Следующая планета, Лилит, являла собой хрестоматийный пример планеты, пригодной для жизни. Чуть поменьше Харона; 70 процентов поверхности покрыто водой; более умеренный климат и более приглядный пейзаж. Невысокие горы, обширные равнины и топкие болота в низинах – замечательное разнообразие ландшафта при отсутствии сколько-нибудь серьезных опасностей. Наклон оси – 84 градуса, почти как у Земли, небольшие сезонные изменения климата. Правда, большей частью здесь стояла сильная жара – температура нередко поднималась до 40 градусов по Цельсию и даже выше; минимальная температура составляла 20 – 25 градусов.
Леса, напоминавшие вечнозеленые джунгли, составляли зеленый массив планеты, и хотя деревья мало походили на земные, сочные плоды оказались вполне съедобными. В фауне доминировали насекомые самых разных форм и размеров – от гигантов, смахивающих на бегемотов, до крошечных созданий, размером с булавочную головку. Именно такие планеты и нужны были Конфедерации, и именно такие планеты практически никогда ей не попадались. Просто настоящий, воочию явленный Эдем. И – что самое главное – никакой змеи в траве. Пока.
Цербер оказался более суровым. При 25-градусном наклоне оси сезонные изменения климата были очень сильными и резкими, так что в то время как на экваторе температура поднималась до сорока градусов по Цельсию, на полюсах царила лютая стужа. Но самая большая неприятность ждала на поверхности, практически полностью поросшей разноцветными лесами. Приземление оказалось делом нелегким, площадку удалось найти с немалым трудом. Огромные, растущие со дна океана деревья вытянулись вверх на многие километры и образовали местами столь плотный покров, что на него, как выяснилось, можно было спокойно сажать тяжелые межзвездные корабли. На вершинах этого удивительного полуподводного леса рос, в свою очередь, еще один лес, так что вместе они образовывали уникальную экосистему. Животный мир составляли преимущественно птицы, хотя попадались и насекомые. Наземные животные практически не встречались, но о том, что творилось в глубинах совершенно не изученного океана, можно было только догадываться. Человек вполне мог селиться на верхушках этих деревьев и даже строить большие города – странный, чуждый, но не такой уж и непривычный мир. Здесь не имелось никаких природных ресурсов, кроме древесины, и обеспечить принятый в Конфедерации уровень жизни было практически невозможно. Здешние поселения вряд ли могли считаться надежными и долговечными. Планета действительно чем-то напоминала собаку, и тут Варден не ошибся.
