– Но не вы же лично активировали их всех!
– Конечно, нет. Но если один из моих роботов становится активатором, возникает тот же эффект. Хотя это довольно сложно. Чтобы запомнить, кто кого любит, требуется компьютер.
– Однако я понял, что ваш процесс не работает с записью! – облегченно произнес я и повернулся к Дилан. – Не беспокойся о Санде. Она осталась прежней. Просто теперь она любит другого.
Лару вздохнул:
– Мы сделали все, что могли. Нет причин, чтобы запись не работала, однако это так. Мы проверили это не только на Санде, но и на других, меняя параметры. Бесполезно. К сожалению, вы пока нужны мне!
"Опять мой ход, – подумал я, – и спасибо Дюмонию или кому-то еще".
– Вы готовы подвергнуться обмену? – спросила Дилан.
Девочка кивнула:
– Мне потребуется полчаса, чтобы подготовиться. Однако предупреждаю сразу: любой ваш фокус, любой сбой в моей программе, даже случайный – и мои роботы разорвут вас в клочья.
– Никакого обмана, – заверил я его. – Мы тоже заинтересованы в этом. Мы единственные, кто не может стать роботами, и поэтому вы нужны нам, чтобы снабдить в необходимый момент новыми телами. Это честная сделка.
– Надеюсь. – В девичьем голоске звучали те же угрожающие нотки.
Мы с беспокойством ожидали окончания приготовлений. К нашему разочарованию, выбранное Лару тело было весьма непримечательным. Стандартный мужчина цивилизованных миров.
– Неглупо, – заметил я Дилан. – Он меньше всего хочет привлекать к себе внимание.
– Оно не так плохо, – критически произнесла Дилан. – Даже немного напоминает тебя.
– Большое спасибо.
Тело девочки ненадолго увезли и снова доставили в соседнее помещение. Не мешкая, мы обработали тело мужчины на машине со шлемами. Его тоже увезли.
Я осматривал лабораторию, задавая Мертон пустячные вопросы. Меня насторожило, что Лару слишком легко согласился. Я чувствовал какой-то подвох. Спустя некоторое время я поделился с Дилан догадкой: еще один трюк. Смотри в оба!
Она нахмурилась и прошептала так тихо, что я еле услышал:
– Откуда ты знаешь?
– Там, наверху, вчера были приборы, а сегодня – это лазерные пушки.
– Ты уверен?
– Именно. Хитрый мерзавец, но мы его раскусили. Не расслабляйся.
Прошло чуть больше часа, и тело ввезли назад. Началась обычная процедура пробуждения. На сей раз мы успели зажать уши, когда раздался звон. Человек ощутил то же самое, что и Самаш накануне, и, спрыгнув на пол, с удивлением осмотрелся.
– Черт бы меня побрал!
Мертон подошла к нему:
– Код активации AJ360.
Человек помолчал, улыбнулся и покачал головой:
– Нет. Когда вы произносите это, я ощущаю какое-то покалывание, словно из меня что-то рвется наружу. – Он вздохнул. – Я понимающего чувствовал Самаш. Он чувствовал себя Богом! Невероятно! – обратился он к Мертон. Потом повернулся к нам.
– Что ж, – произнес он. – Действительно получилось! Вы не догадываетесь, какую силу я чувствую в себе. Мне даже трудно подстроиться под ваши ритмы, чтобы просто беседовать с вами. Каждая клетка моего тела жива! Жива и чувствует! Чувствует и подчиняется! Сила неслыханная! До сих пор я не предполагал, сколь могучи и универсальны эти тела. И никакой боли! После рождения каждый испытывает боль. Мы живем с болью. Свобода быть полностью защищенным от нее почти пугает.
– Мне непонятно, – заметил я, – зачем, если Чужаки так умны, зачем они оставили эту лазейку?
Он пожал плечами:
– Не знаю. Это тоже тревожило меня, но не теперь. Ничто, – злобно добавил он, – не будет больше тревожить меня. Ничто и никто. – Он снова посмотрел на нас. – А теперь скажите, существует ли причина, по которой я позволил бы вам прожить еще хоть мгновение?..
Дилан строго посмотрела на меня, как бы спрашивая: ты уверен, что это Лару?
– Доверься мне, – прошептал я и снова обратился к Лару. Я убежден был, к мнимому. – Гарантии? Вспомните Самаша. И того робота, которого поймали в Командовании Боевыми Системами. Трудно его убить – да. Совершенство? Да. Бессмертный? Нет. Но не только это. Мне известно, чем Чужаки подкрепляют свои гарантии!
Мертон и "Лару" выглядели смущенными.
– Продолжайте, – решил он.
– Они заключены в телах роботов. Роботы когда-то выйдут из строя независимо от того, насколько они хороши. И если здесь не окажется кого-то, кто очистит программу робота, вам, Лару, придется вернуться в человеческое тело!
– Никогда! – отрезал он. – Побывав однажды в этом теле, вы никогда не захотите вернуться обратно. Ни на мгновение! Ни за что! – Он понял, что увлекся. – Да, вы правы. Но тогда вы останетесь здесь, на острове, моими постоянными гостями – навсегда! Получите новые тела. Вы, кажется, хотите иметь детей и воспитывать их самостоятельно? Отлично! Здесь, в роскоши, и приступайте!
– Вы имеете в виду роскошную тюрьму, – уточнила Дилан.
Он пожал плечами:
– Считайте так. Она будет обтянута бархатом и позолочена. Вы ни в чем не будете нуждаться. Конфедерация быстро поймет, что вы провели ее. Вас захотят достать любой ценой, чтобы стереть информацию. Возможно, с помощью какой-то простой команды. Я ее не знаю и поэтому не могу позволить вам общаться ни с кем. Кроме меня…
– А если они уничтожат остров? – язвительно спросила Дилан.
– На это они не пойдут, – твердо заявил он. – Они не уверены! А мы покажем им трупы и сочиним правдоподобную историю, которая сведет на нет слухи о проекте "Феникс". Все будет нормально, уж вы поверьте!
Я вздохнул и пожал плечами.
– У нас нет выбора?
– Нет, – злобно ответил он.
В этот момент я заметил, что он стоит в центре помещения. Включилась лазерная пушка, и он тоже растаял.
Я посмотрел на коричневое пятно, оставшееся от Самаша, несмотря на все усилия уборщиков. Все так, мой ход – удача! И проверка.
Дилан, задыхаясь, прошептала:
– Ты был прав. – Но потом заколебалась: – Но как мы узнаем настоящего?
– Никак, – ответил я. – Положись на меня.
Мы присутствовали еще при трех обменах. Каждый из них был таким же убедительным, как и первый. Робот неожиданно расплавлялся. Мне было интересно – оставались бы они такими уверенными, если бы узнали о судьбе своих предшественников?
Однако четвертый, такой же, как остальные, в конце повел себя иначе. После "светской" беседы он улыбнулся и вздохнул:
– Отлично. Хватит ломать комедию. Я убедился. – Он сделал нам знак, и мы с беспокойством последовали за ним, обходя мокрые места и опасливо косясь на пушки.
Мы все благополучно вышли из лаборатории. Ожидавший нас Боген поклонился:
– Как дела, повелитель?
– Превосходно. Похоже, наши друзья не смошенничали. Позаботься о них, Боген. Дай им все, что они захотят, кроме связи с внешним миром. Понял?
– Как вам будет угодно, повелитель, – почтительно ответил Боген.
Мы двинулись по коридору, и я принялся тихонько напевать песенку, которую никогда не знал раньше, но ее очарование было хорошо мне известно:
Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.
Лару остановился и удивленно воззрился на меня:
– Что это?
– Песенка из моего детства, – объяснил я. – Не забывайте, что последние недели я прожил в страшном напряжении. Теперь оно ушло.
Он недоверчиво покачал головой:
– Гм. Какие-то безумные слова…
– Мы еще увидимся с вами? – кокетливо спросила Дилан.
– Конечно. Я не собираюсь покидать остров прямо сейчас.
– Возможно, через месяц, – предложил я. – По крайней мере, мы сможем обсудить нашу жизнь здесь.
– Конечно. Но через месяц!
Мы с Дилан пошли к себе, а они с Богеном отправились куда-то еще.
Освободившись теперь хотя бы от постоянного конвоя, мы отправились на лужайку и, наслаждаясь теплом и солнечным светом, разделись и легли неподалеку друг от друга. Некоторое время мы молчали. Наконец Дилан заговорила:
– Мы действительно контролируем теперь властителя Цербера?
– Я пока не уверен. Через месяц мы, пожалуй, это узнаем. Если его цель – покинуть остров, – значит, он настоящий. Если нет, мы будем повторять это до тех пор, пока не получится. Я думаю, что это был настоящий.
Она захихикала:
– У нас впереди целый месяц райской жизни. А потом…
– Теперь весь Цербер принадлежит нам, дорогая. А старый добрый Дюмоний…
Она удивилась:
– Кто?
– Доктор Дю – почему я вспомнил его?
Она пожала плечами:
– Не знаю. Нам, конечно, больше не потребуется психиатр. Разве только удалить из твоего мозга команду докладывать.
– Да, но доктор Мертон, наверное, справится с этим не хуже.
Она повернулась ко мне:
– Знаешь, за что я люблю тебя? Ты все сделал сам! Невероятно!
– Нам помогала Конфедерация.
– Чепуха. Каждый из твоих безумных, бессмысленных планов сработал. Прошло чуть больше года, и ты из ссыльного превратился в настоящего властителя Ромба.
– Не забывай, что ты тоже теперь властительница Ромба.
