Лес. Просто Лес… - Константин Владимирович Утолин

Прекрасно, когда утром, проснувшись, ты видишь голубое небо и отсветы солнца на ветвях, листьях и иголках деревьев. Настроение сразу повышается. И вдвойне приятно, если это утро дня, когда не нужно трудиться и можно делать только то, чего хочет твоя душа.

Именно таким было это утро. У комля огромной вековой сосны, стоящей на опушке посреди леса, по коре словно пробежала рябь, а потом возникло тёмное пятно, из которого на землю шагнул маленький лешачок. По понятиям своего народа он был уже не ребёнок, но ещё и не подросток – по меркам людей, в возрасте лет эдак 10-12. Хотя жил он в этом Лесу уже более 300 лет и повидал, и претерпел много чего. Хорошо хоть, сам Лес, в котором был его дом, хотя и сильно сократился в размерах, уцелел. И он смог остаться здесь жить. Потому что для жизни лешего нужно, чтобы в лесу был некий, как сказали бы люди, «минимально необходимый объём биоразнообразия». Вот поэтому то вся его семья вынуждена была переселиться далеко отсюда, а он смог остаться. Благо, многие нужные для своей жизни навыки лешие получают сразу от рождения, а остальное успевают выучить за первые лет 100-120 своей жизни.

Так совпало, что у лешего в его непрестанной заботе о своём доме, каким был весь Лес, сегодня был выходной, который пришёлся на воскресенье людей. Которых, не смотря на хорошую погоду, в этот день в Лесу было очень немного. Что позволяло лешачку побродить по своему дому, не перескакивая из дерева в дерево, а ступая ножками по мхам, земле, траве и уже довольно сильно опавшим листьям. Потому что был октябрь и деревья вовсю готовились к приходу холодов.

Ближайшие люди были далеко, однако наученный довольно горьким опытом лешачок всё-равно сразу же после появления из ствола дерева создал вокруг себя «облако непрогляда». И теперь любой человек, даже смотря в самое хитрое из сделанных людьми хитроумных устройств, вместо лешачка видел бы то, что находилось позади него. Так, словно лешачка и вовсе не было.

Идти по Лесу ножками, смотреть на него просто глазами и слушать шелест ветвей, звуки птиц и шорохи перебегающих по подлеску маленьких зверьков (больших, увы, в его Лесу уже не было) было очень приятно. Обычно лешачок ощущал Лес сразу весь изнутри, потому что так было легче помогать Ему жить настолько гармонично, насколько позволяло нахождение Леса вблизи от города. Сейчас же он просто наслаждался, получая удовольствие от прогулки солнечным ясным утром по своему Дому.

Спустя некоторое время он вышел к забору, которым люди отгородили часть его Леса. За забором люди создавали какую-то очередную, ещё более сложную, чем предыдущие, штуковину. С помощью которой, как чувствовал лешачок, хотели сначала расщеплять какие-то части природы, а потом пытаться соединять их как-то иначе. Надеясь, что с помощью таких действий они лучше поймут суть мира, в котором живут. Лешачку это казалось очень странным. Однако его радовало хотя бы то, что, создавая эту свою штуковину, люди не вырубили все деревья и кусты и не так уж сильно изгадили землю и подземные воды. Из общения с другими лешими он знал, насколько беспощадными, безжалостными и глупыми могут быть люди и как сильно они могут корёжить и убивать всё живое вокруг себя и в самих себе. Так что его Лесу, можно сказать, ещё относительно повезло, поскольку рядом с ним был город, в котором в основном жили люди, которых называли учёными, а не город лесорубов, создателей искусственных морей, или копателей земной плоти.

Поскольку разум лешачка, как и всех из его народа, был открыт для единения с Матерью-Землёй, то он мог получать знания и о том, что делали люди. Поскольку и их мысли и намерения также попадали в общее хранилище образов и смыслов, которое некоторые из людей называли ноосферой. И лешачка не переставало поражать, как люди ухитрялись настолько искажать и перевирать то, что они видели. Вот взять хотя бы то, что люди называли «соревнованием самцов» животных и птиц за право продолжения рода. Смешно и грустно! Не было в этом ничего того, что люди вкладывали в смысл их слова «соревнование». На самом деле всё в природе уже было решено и подчинялось высшей целесообразности, а все эти типа «бои» были не более чем некими внешними проявлениями этой целесообразности, предававшими ей красоту и завершённость на этом, видимом людям слое Бытия. Чем-то типа представлений, которые давали люди в своих спектаклях в театрах, или изображениям в созданном людьми кинематографе. Однако люди этого не понимали! Не видели! Они смотрели на происходящее в природе словно через какие-то искажающие всё очки, привнося в то, что видели, свои собственные домыслы, казавшиеся им самим очевидными.

Лешачок тихонько вздохнул. Он слышал ещё от своего дедушки, что люди когда-то давным-давно заболели и с тех пор им все представляется не таким, как оно есть на самом деле, а словно отражённым сразу во многих кривых зеркалах. И «зеркалами» этими являются искривления и помутнения в их душах, вызванные той когда-то давно поразившей их болезнью. Вот и считают они с тех пор, что развиваться можно только постоянно стремясь быть первым и обогнать остальных. И что без этой постоянной изматывающей их разумы, тела и души гонки, которую они называют конкуренцией, развитие невозможно. И этому с детства учат своих детей, корёжа и ломая даже те немногие остатки здорового восприятия мира, имеющиеся у маленьких человечков от рождения. Живя в этой постоянной гонке, люди накапливают усталость, а вместе с ней и злость к другим людям и к самим себе, не способным остановиться и начать жить иначе, вернувшись к здоровому состоянию. И накапливая эту злость от поколения к поколению, они искажённо видят и то, как всё происходит в природе, полагая, что всё в ней развивается также только благодаря тому, что они называют эволюцией, суть которой в процветании самых хитрых и изворотливых созданий. И не видя ни Замысла, ни Гармонии, изначально заложенных во все Миры. А Лешачок знал, что Мир, в котором он живёт, не один, и что достаточно сильно соединившиеся с Мудростью своего Мира старшие из его народа получают возможность и право ходить по Небесным Тропам, чтобы постичь Гармонию Лесов, растущих в других Мирах.

Подумав об этом, Лешачок остановился, вдохнул чистый и