остриём брусочек из дерева, вставленный в дно. Затем, немного подумал и почему-то решил, что узкая часть может просто сдвигаться наружу.
Навил сверху пальцем и попытался сместить её в сторону от центра шкатулки. К его сожалению, это ничего не дало. Кожа подушечки скользила по гладкой дощечке, пропитанной лаком, и не могла ни за что зацепиться.
Он поднял голову и осмотрел просторный компьютерный стол. Наткнулся взглядом на тонкую пластинку карандашного ластика, лежавшего здесь с давних времён. Приложил мягкую резинку к брусочку. Сильно надавил сверху пальцами и сделал вторую попытку.
Планка чуть поддалась под нажимом и, словно крышка пенала у школьника, нехотя стронулась с места. Дошла до самого края дощечки. Двинулась дальше и выскочила из узких пазов, искусно вырезанных краснодеревщиком.
В днище открылось неглубокая выемка, размером полтора на семь сантиметров. Преисполненный любопытства исследователь с большим любопытством заглянул в небольшой тайничок.
Внутри лежал какой-то тонкий и круглый предмет, завернутый в кусочек белой, слегка пожелтевшей, шёлковой ткани. Его длина не превышала половину среднего пальца, но что это такое, было совсем непонятно.
Яков Брюс. Огнедышащий дракон
Кавалькада сияющих лаком карет вынырнула на опушку густого дубового леса. Пересекла широкий скошенный луг и подкатила к высокой ограде, сложенной из больших валунов. Миновала створки чугунных ворот, раскрытых настежь холопами. Нырнула под сень старых лип, стоящих рядами вдоль мощёной камнем аллеи. Простучала колёсами по гладким камням и оказалась возле великолепного барского дома.
Посреди просторной площадки, находилась огромная клумба, усаженная крупными цветущими розами. Дорогие коляски медленно двигались одна за другой. Каждая из них огибала шикарный розарий, где были цветы самых разных оттенков. Проезжала по отличной светло-серой брусчатке, уложенной перед высоким крыльцом, и замирала напротив парадного входа.
Ливрейные слуги стремительно бросались вперёд. Подбегали к лакированной дверце, украшенной пышным золочёным гербом. Открывали блестящие остеклённые створки. Откидывали резные ступеньки, до сих пор скрытые под дном экипажа. Подхватывали под локотки выходящих господ и помогали им осторожно спуститься на землю.
Не дай Бог, у какого вельможи закружиться голова и он случайно оступится. Дорога да имения Якова Брюса достаточно долгая и, несмотря на долгую летнюю сушь, очень разбитая.
Сорок вёрст это тебе братец не шутки. Ехать приходится долго. Новомодные стальные рессоры, мало чем помогают. Внутри шумных повозок сильно трясёт и часто бросает на стенки, обитые шёлком и бархатом. Хочешь, не хочешь, а нужно помочь господам. Тем более, что уже близится вечер и стало быстро смеркаться.
Едва ступая на затёкшие ноги, гости двигались к основанию внушительной лестницы. Медленно шли по широким ступеням, изготовленным из белоснежного мрамора. Поднимались на большую площадку, устроенную под высоким греческим портиком, где, наконец-то, встречались с благородным владельцем имения.
Радушный хозяин стоял перед входом в свой огромный дворец и приветствовал сановных вельмож одного за другим. Яков Брюс широко улыбался. Раскидывал руки в разные стороны, словно закрывал путь, ведущий к дверям.
Каждого обнимал, целовал, по русскому обычаю трижды, и говорил, как он рад его видеть. Потом, добавлял: — Не уходите мой дорогой господин. Постойте минуточку здесь на крыльце. — после чего, поворачивался к новому гостю.
Сбившись в плотную кучку, дворяне послушно стояли на указанном месте. Болтали о том и о сём и с нетерпением ждали неизвестно чего. Многие предполагали, что возможен какой-нибудь небывалый кунштюк, но какой это будет сюрприз, не имели никакого понятия.
Этим и отличались визиты к большому учёному, который познал целую прорву очень сложных наук. Москвичи говорили, что он мог творить чудеса. С ним нельзя никогда угадать, что случится через пару минут?
Наконец, все дворяне поднялись на крыльцо и были обласканы любезным хозяином. Яков Брюс убедился, что уже все собрались и, весело улыбаясь гостям, пригласил пройти «в его небольшое жилище».
На правах владельца имения, он двинулся первым. Шагнул в широкую и высокую дверь, остеклённую на голландский манер, от порога до притолоки. Сразу свернул в левую сторону и устремился вглубь помещения.
Все приезжие думали, что их поведут прямо к комнатам, где они смогут оправиться после долгой дороги. Слегка отдохнуть и очистить одежду от пыли, осевшей на платье за время пути.
Они весьма удивились, почему Яков Брюс пошёл впереди, а не послал с ними домовых холопов? С недоумением переглянулись, но помня, к кому сегодня приехали в гости, безропотно потянулись за ним.
Прошли анфиладу шикарно отделанных и богато обставленных комнат. Увидели такие же остеклённые двери, как на крыльце. Переступили порог и, к своему удивлению, оказались на широкой открытой веранде, устроенной вдоль бокового фасада огромного дома.
Яков Брюс шагнул к балюстраде, изготовленной из белоснежного подмосковного камня. Обернулся к сановным вельможам. Указал на прекрасно ухоженный сад и предложил всем внимательно взглянуть на него.
Не зная, чего ожидать от хозяина, гости потянулись за ним. Устало опёрлись на ограждение и посмотрели вперёд. Стало довольно темно, и хорошо разглядеть цветники и аллеи, разбитые на английский манер, уже не представлялось возможным. Тем более, что у них за спиной, на стене, висело несколько крупных светильников. Свечи горели ярким тревожным огнём и сильно мешали хоть что-то увидеть в саду.
— Господа. — услышали они громкий голос хозяина. Поняли, что звук доносится откуда-то сзади. Предположили, что за этим последует что-то весьма необычное, и, боясь пропустить новый необычный кунштюк, разом повернулись к нему.
Теперь все прибывшие находились затылком к обширному саду и с интересом, смотрели на Якова Брюса. Он медленно поднял руки над головой и ливрейные слуги, стоявшие у больших фонарей, ловко погасили огни.
Яркий свет мгновенно погас, и веранда тотчас погрузилась в плотный непроницаемый мрак. Лишь открытые настежь огромные окна и стеклянные двери неверно мерцали во тьме.
— Теперь можно запускать фейерверк! — пискнул чей-то радостный голос: — Его станет видно на несколько вёрст.
Следом за восторженным криком раздался голос Якова Брюса. Только в этот раз он не был мягким и вежливым, словно у доброго дядюшки. Наоборот, он оказался жёстким и властным, как у боевого полковника, в ходе решающей битвы.
— Посмотрите назад, господа! — сказал вдруг хозяин. Причём, произнёс её тем самым тоном, который всегда зовут командирским. Все поспешили выполнить грозный приказ. Повернулись к барскому саду и увидели то, от чего у всех вельможных господ волосы встали торчком. Хорошо, что их прикрывали парики с длинными локонами.
В быстро темнеющем небе висел ужасный дракон великанских размеров. Он со злостью смотрел на людей, стоящих на открытой веранде, и лениво помахивал невероятно
