переполз на левую заднюю лапу змея и устроился там, стараясь держаться крепче и не сорваться вниз. Слегка привыкнув к такому положению, он огляделся, и с удивлением увидел волхва, которого мысленно уже похоронил. Тот руками вцепился в правую лапу, а ногами болтал в воздухе.
— Ничего, Молчан!!! — решил ободрить его богатырь. — Только ты держись!!! Авось, куда-нибудь да долетим! — волхв ничего не ответил, только кивнул утверждающе. Паниковать он, судя по всему, уже перестал.
Руслан набрался храбрости и глянул вниз. И почти ничего не увидел. Изредка внизу горели крошечные точечки огоньков — то ли селения пахарей, то ли становища кочевников. Остальное скрывалось во тьме, не пробиваемой ни звездным, ни лунным светом, и даже обостренное смертью зрение Руслана здесь ничем не могло помочь. Змей что-то замыслил, или просто устал так быстро, только он начал снижаться, описывая широкие круги. Руслан как мог сильнее прижался к лапе и старался не отрывать глаз от волхва, которого мотало из стороны в сторону. Держался он явно из последних сил. Почему-то, чем ниже опускался змей, тем больше его самого трясло и болтало, так что Руслан тоже начал беспокоиться: сможет ли он удержаться. Земля была уже близко: смутно, но угадывались очертания редких деревьев. После очередной встряски богатырь расширившимися от ужаса глазами увидел, как Молчан оторвался от правой лапы летающего гада и камнем пошел вниз. Не раздумывая ни секунды, Руслан разжал руки и прыгнул. «А хрен с ним, с колдуном этим. Увлек парнишку за собой, так теперь что? Бросать его, что ли? Это мы еще посмотрим…» — додумать он не успел — со всего маху влетел в ледяную воду, с головой ушел глубоко под воду. Вынырнул, отплевываясь и задыхаясь, неподалеку разглядел барахтающегося Молчана. Подплыл к нему.
— Ну вот, мы снова живы. — отфыркиваясь, сказал богатырь. — Есть соображения, куда нас этот гад занес?
— Озеро какое-то. — сорванным голосом прохрипел Молчан.
— А не море?
— Вода пресная. И волн нет. Так что скоро должен быть берег.
Берег, и в самом деле, вскоре выступил из тьмы. Доплыли до мелководья уже из самых последних сил, на то, чтобы вылезти на сушу, их уже не хватило. Рядом послышался плеск, счастливый девичий смех.
— О, посмотрите только, каких красавцев лихим ветром занесло к нам в гости! — лучезарно улыбаясь, воскликнула подплывшая русалка. — Не желаете ли весело провести время, мальчики?
Руслан вздохнул, собрал волю в кулак и заставил себя вылезти на твердую землю. Волхва он тащил следом за шкирку.
— Ну куда же вы, ребята? — обиделась русалка. — До рассвета еще далеко, можно было бы здорово развлечься…
— Отстань, зеленая, — прорычал Руслан, глядя на нее мутными глазами. — И без тебя тошно.
Едва ночь дала всем понять, что вот-вот уйдет, уступая место веселому солнечному утру, печенеги напали. Полночи они как могли тихо окружали территорию дворца, а с первыми признаками надвигающегося рассвета одновременно напали со всех сторон. Черноморд [В дальнейшем я везде буду называть колдуна этим именем, кроме случаев, когда повествование будет вестись только о нем и как бы от первого лица], поднятый с ложа наслаждений и отдохновения дружно взвывшими магическими сторожами, заметался по всему дворцу, отражая первые робкие атаки кочевников. Взмах руки, должное заклинание — и из центральных ворот навстречу варварам выходит отряд свирепых воинов, закованных в золотую броню. Еще взмах, еще заклинание — и сразу за задней стеной дворца разверзлась широкая и глубокая пропасть, сразу сделав эту стену недосягаемой для штурма. За какую-нибудь четверть часа колдун успел подмести своей длиннющей бородой едва ли не весь дворец. Печенегам в это время приходилось ох как несладко. Пока одних истребляла волшебная стража, другие в нерешительности топтались перед огромной дырой в земле, не зная, что им дальше делать. Впрочем, помялись-помялись, и сообразили: быстренько развели костерок и стали засыпать дворец горящими стрелами.
Рыбий Сын рубился возле парадных врат, рубился лихо и весело. Среди малорослых печенегов он резко выделялся ростом и статью; а сабля его была на добрых пол-локтя длиннее, чем у самого Хичака. Он почти сразу нашел способ нейтрализовать броненосных защитников дворца: пользуясь их неповоротливостью, можно подойти почти вплотную и нанести меткий удар в любое место между пластинами. Какова бы ни была защитная броня, пусть даже дюжину раз заговоренная, а щель обязательно отыщется — между шлемом и ошейником, например. Печенеги, растерявшиеся было после первого натиска золотых воинов, пришли в себя и тоже нашли свой способ борьбы с ними. В воздухе засвистели арканы. Обездвиженных стражников резали, как овец. Дело пошло веселее, степняки ворвались во дворец. Рыбий Сын заметил, что сзади подозрительно тихо, и, ругаясь на чем свет стоит, побежал посмотреть, в чем там дело. По пути ему несколько раз встречались стражи. Некоторые из них были все теми же золотыми броненосцами, другие больше походили на каких-то чудовищных демонов, один вид которых был способен лишить спокойного сна до конца жизни. Впрочем, Рыбий Сын не боялся, у него на это просто не оставалось времени. Как вихрь мчался он вокруг дворца, сметая все, что невзначай попадалось по пути. Добежав до разлома, на мгновение остановился, досадливо поморщился. Затем резко развернулся, подбежал к последнему зарубленному им стражнику, взял из мертвых пальцев огромный топор. Нашел дерево повыше, примерился, и принялся рубить. Четверть часа спустя по поваленному стволу через пропасть начали перебираться первые печенеги. Дворец уже вовсю горел. Рыбий Сын подождал, пока к нему переберется хотя бы два десятка воинов, и вместе с ними вломился в горящие колдовские хоромы.
Черноморд сидел на смотровой площадке своей башни и созерцал побоище, время от времени заклятием вызывая к жизни новых стражей. Он не верил своим глазам: проклятые варвары, кроша его золотых воинов, как трухлявые пеньки, ворвались во дворец! Ну и ладно. Он еще показал им далеко не все! Карлик гортанно рассмеялся, воздел руки и прокричал несколько слов. Дворец заполнился огнем. Огромные огненные шары появлялись из ниоткуда, просто из воздуха, и тут же безошибочно находили цель. Варвары заметались, о погроме уже не думали — как бы шкуры свои спасти… Черноморд усмехнулся. Дворец горит? Ну и что? Пусть хоть дотла выгорит. Ему новый воздвигнуть — раз плюнуть. Гарем вот только жаль, да баб на свете много, хвала всем богам и людской плодовитости! Новых натаскать — тоже дело недолгое. К тому же, эти наложницы уже приелись, а тут такой прекрасный повод обновить гарем… Колдун, злорадно хихикая, потирал ручки, создавал
