Полет, сначала над Подлунным царством, а потом над Биармией и Угорьем доставил витязю немало неприятных минут. Четыре гарпии влекли по воздуху беспомощное тело, рискуя уронить его с довольно приличной высоты. Мортимир был слишком тяжелой ношей для крылатых женщин, и поэтому они довольно часто менялись в полете, чем приводили витязя в ужас. Тем более что делали они это довольно небрежно, с непозволительным, по его мнению, шиком. Гарпии просто выпускали тело витязя из своих когтистых рук, а потом новая четверка подхватывала его на лету. Ощущения, которые при этом испытывал Мортимир, никого не волновали. А его ругательства, скорее всего, даже не долетали до ушей резвившихся гарпий. К счастью, все в этом мире рано или поздно заканчивается. Закончился и беспримерный перелет Мортимира. Гарпии стремительно спикировали вниз и опустили тело витязя на траву. Довольно долго Мортимир неподвижно лежал на земле, обретая себя в полузабытом качестве ходящего человека. Потом он все-таки поднялся на ноги и даже похлопал себя ладонями по бокам. Все вроде было на месте, включая меч, висевший у пояса. Мортимир вновь почувствовал себя витязем и даже погрозил кулаком притихшим гарпиям. Княжич Ратмир перенес полет куда легче, чем витязь, возможно потому, что он не был для него первым. Он даже нашел в себе силы, чтобы поблагодарить крылатых негодяек, которые глумливо скалились мужчинам в лицо.
– Мы будем ждать тебя, витязь, здесь на поляне через два дня, – сказала Мортимиру гарпия по имени Икера и взмахнула перепончатыми крыльями.
– Век бы тебя не видеть, – не слишком любезно пробурчал он ей вслед и воровато огляделся по сторонам. Двое суток вполне приличный срок, чтобы выбраться из этого леса и затеряться среди людей. Мортимир уже открыл рот, чтобы поделиться с безумным княжичем своим замыслом, но тут из-за деревьев на поляну хлынули странные одноглазые существа с секирами и копьями в руках.
– Это орики, – пояснил Ратмир и, подняв руку, крикнул: – Мы с миром. Благородный Студень ждет нас.
Мортимир даже зубами скрипнул с досады. Надо же такому случиться! Проделать по воздуху долгий и опасный путь, рискуя головой, чтобы оказаться в руках существ, чья принадлежность к Навьему миру ни у кого не вызывает сомнений. Воистину Мортимира можно смело называть самым невезучим из людей. Ну, разве что княжич Ратмир мог оспорить у него это непривлекательное звание.
Орики окружили гостей плотным кольцом и скорее потащили, чем повели их по горной тропе. У Мортимира остался только один путь для побега – головой в пропасть, однако витязь еще не потерял надежду на спасение, а потому и не готов был к столь крайним действиям. Шли они недолго. Видимо, гарпии знали, где находится замок Цепень, и доставили своих жертв едва ли не к его стенам. Замок, стоящий на горном плато, понравился Мортимиру. Демон Студень мог чувствовать себя здесь в полной безопасности, даже имея такого непредсказуемого и опасного соседа, как князь Волох.
Этого имени ты здесь лучше не упоминай, – тихо посоветовал Мортимиру князь Ратмир. – Князь Волох крепко насолил своему единоутробному брату, пытаясь отнять у него жарцвет.
– Но ведь жар-цвет сейчас находится у Мораны? – припомнил витязь.
– Богиня обманула и того и другого, – вздохнул Ратмир. – И Студень страшно на нее зол. – А ты что, не мог мне рассказать об этом раньше, дорогой дядя? – рассердился на княжича Мортимир.
К сожалению, Ратмиру не хватило времени, чтобы оправдаться. Ворота замка Цепень открылись, пропуская в логово демона людей, совсем не жаждущих с ним встречи. Во всяком случае, за себя Мортимир ручался.
– А это что за страхолюдины? – кивнул витязь на странных существ, окруживших со всех сторон пришельцев.
– Это ягыни, – пояснил Ратмир. – Матери тех самых гарпий, что принесли нас сюда. Мортимиру очень хотелось сплюнуть, но он удержался от недружелюбных действий в сторону и без того чем-то сильно раздраженных ягынь. Недружелюбие ориков и их подруг не на шутку, видимо, озаботило и княжича Ратмира. Во всяком случае, уверенности на его лице явно поубавилось, и смотрелся он сейчас при свете факелов довольно бледно. – Ведите нас к хозяину, – прикрикнул на расходившуюся челядь Мортимир. – Благородный Студень сгорает от нетерпения.
Витязь полагал, что внешность сына тролля столь же отвратительна, как и внешность его верных слуг, но ошибся. Студень смотрелся писаным красавцем и ничем практически не отличался от людей. Судя по всему, кровь матери возобладала в нем над кровью отца, во всяком случае в том, что касалось внешнего облика. Что же касается его души, то здесь можно было строить разные предположения. На своих гостей Студень смотрел с видимым интересом. И по его лицу трудно было пока определить, огорчен он их появлением или обрадован.
– К сожалению, кормить и поить вас я вынужден с глины, – печально сказал Студень, жестом приглашая князя и витязя к столу. – Князь Волох выгреб из моего замка всю золотую и серебряную посуду.
– Мы люди не привередливые, – утешил сына тролля Мортимир. – К тому же хорошее вино и в глиняном сосуде не киснет.
Кривая усмешка скользнула по лицу демона и на какое-то мгновение витязю показалось, что сквозь благообразную личину Студеня проступила жуткая образина, но, видимо, виной этому была тень, упавшая на хозяина. Во всяком случае, через мгновение наваждение исчезло, и Мортимир вновь увидел человеческое лицо с большими серыми и очень печальными глазами.
– Вас прислала матушка? – вежливо полюбопытствовал Студень.
– Княгиня Турица действительно заинтересована в нашем договоре, – откашлялся Ратмир. – Но мы прибыли от богини Мораны.
Руки Студеня, лежащие на столе, забарабанили нервную дробь. Похоже, хозяин с трудом сдерживал себя, чтобы не разразиться проклятиями. И витязь Мортимир очень хорошо его понимал. Пока его смутило другое – изящные руки хозяина стали вдруг обрастать шерстью на глазах удивленного зрителя, и Студень убрал их со стола слишком поспешно, чтобы у витязя вновь возникли сомнения по поводу собственного зрения.
– Я понимаю твое недовольство, князь Студень, – продолжал, как ни в чем не бывало, Ратмир. – Но, возможно, нам удастся уладить недоразумение, возникшее между тобой и богиней Мораной.
– Ты называешь это недоразумением, княжич Ратмир? – процедил сквозь зубы Студень. – Она украла у меня жар-цвет!
– Возможно, она сделала это только для того, чтобы вернуть его тебе после заключения договора, – сказал Ратмир, пристально глядя на хозяина.
Ты однажды уже обманул меня, княжич, – холодно произнес Студень. – Неужели ты думаешь, что я поверю тебе во второй раз. Богиня Морана совершила ошибку, поручив именно тебе договариваться со мной.
– В данном случае я всего лишь посредник, – развел руками Ратмир. – Свою вину перед тобой я признаю, хотя вина эта была невольной. Я слишком мелкая сошка, князь Студень, чтобы сильные мира сего посвящали меня в свои великие замыслы.
– Морана жаждет договориться с Вием, – вмешался в разговор Мортимир, дабы предотвратить закипающую ссору.
– А что думаешь по этому поводу ты, витязь? – холодно глянул на гостя Студень. Вопрос был задан в лоб, что очень не понравилось Мортимиру. Договариваться с богом смерти он не хотел. Хотя бы потому, что договоры с богами всегда чреваты большими неприятностями для людей. Витязю Мортимиру за глаза хватало брачного союза с богиней Мораной. И брать на себя новое бремя он не собирался.
– Наше дело служивое, – увильнул от прямого ответа Мортимир. – Лично мне ничего не надо кроме Асгарда, который должен принадлежать мне по праву крови.
– Чьей крови? – удивленно спросил Студень.
– Я сын князя Родегаста, – надменно вскинул голову Мортимир.
– Вот как, – прищурился демон. – А я слышал, что княгиня Леля родила тебя совсем от другого человека.
Мортимир обернулся за поддержкой к княжичу Ратмиру, но тот почему-то промолчал. Возможно, не считал этот вопрос важным. И, скорее всего, он был прав. Не Студеню решать, кто станет владыкой Асгарда.
– Меня не интересуют слухи по поводу моего рождения, – произнес Мортимир почти равнодушно. – Слово бога в любом случае выше людского мнения. А Перун уже высказался на мой счет, сделав меня своим витязем.
– Я не хотел тебя обидеть, – пожал плечами Студень. – Просто, по моим сведениям, на булаву владыки Асгарда хватает претендентов. Среди них называют в частности царя Таксака, ставшего совсем недавно мужем твоей матери.
– Клевета! – вспыхнул Мортимир. – Мать никогда не станет поддерживать другого человека в ущерб собственному сыну.
– Твоя мать ведунья богини Деваны, – небрежно бросил Студень. – А ты муж богини Мораны, связанной с Навьим миром. Мой тебе совет Мортимир, прежде чем бросаться в омут, потребуй развода у своей божественной жены. Иначе Перун отринет тебя.
