Сделав это, святые отцы пришли в ужас. Оказалось, что на протяжении почти десяти лет Логвинов успел сформировать в стране разветвленную и хорошо замаскированную сеть эзотерических ячеек. Свои идеи он преподносил адептам под видом собственных же фантастических романов. На семинарах, творческих встречах и ролевых играх вербовал учеников. А критиковать Церковь, пытаясь ослабить ее влияние, начал, лишь когда почувствовал, что его организация набрала достаточную силу.
И снова иерархи совершили ошибку, посчитав, что Ярополк Владиславович пытается таким образом отомстить за довольно давние уже насмешки и подстрекает народ к бунту против религии. Задействовав свои связи в милиции, они попытались привлечь Логвинова к ответственности за разжигание религиозной розни и пропаганду опасных вероучений. Однажды писателя даже вызвали на допрос в прокуратуру. Но этот допрос был первым и последним, ибо проводившему его следователю стало предельно ясно, что никакого состава преступления в действиях Логвинова нет. Он сам потом крутил пальцем у виска, разговаривая со священником, инициировавшим допрос. При этом сотрудник прокуратуры имел в виду вовсе не Ярополка Логвинова.
«Понимаете, все, в чем меня пытаются обвинить, — рассудительно произнес тогда писатель, удобно устроившись за столом напротив следователя, — это никакая не пропаганда, а всего лишь литература, фантастика! Простые развлекательные истории, ими уж лет тридцать каждый третий школьник на задней парте балуется. Вы ведь тоже наверняка любите фантастику? Братьев Стругацких, Кира Булычева, Сашу Мирера? Почему же вам не приходит в голову и этим что-то наподобие «пришить»? А может, еще Гоголя с Булгаковым из могил потянете на допрос? Вот ведь где настоящее «мракобесие»-то!».
Было бессмысленно с этим спорить, учитывая тот факт, что книги упомянутых авторов стояли на полке за спиной следователя, рядом со справочниками по криминалистике и юриспруденции. Как и книги автора, что сидел сейчас напротив.
«Что же до разжигания розни, — улыбнувшись, продолжал Логвинов, — так я никогда и не скрывал того, что являюсь воинствующим атеистом. Я против Церкви, да. Но я ведь не призываю убивать монахов и поджигать храмы. Все, чего я хотел бы добиться от своей аудитории — так это чтобы она перестала ходить в церковь, отдавать свои деньги мошенникам в рясах и поклоняться выдуманному ими Богу. И разве я неправ? Скажите, вот вы сами — верующий человек?», — писатель заметил, что под расстегнутой из-за жары рубашкой следователя не было креста.
И снова тому не нашлось, что сказать в ответ. Допрос Ярополка Логвинова стал самым коротким за всю карьеру этого сотрудника. Он и допросом-то по сути не являлся. Было то, скорее, краткое интервью с известным писателем. Логвинов даже автограф ему оставил — когда подписывал протокол. Кое о чем говорить было бы и вовсе глупо — ну нет в нашем Уголовном Кодексе статьи «за колдовство»! Да если б и была — как доказать, что он действительно колдун? Святой водой облить, что ли? Тьфу, так и кто после этого мракобес?
Узнав об этом, в Церкви поняли, что им попался невероятно крепкий орешек. Следовало раньше присмотреться к нему, как следует, прежде чем он успел сформировать свою организацию и проработать пути отхода. Под прикрытием «Клуба любителей фантастики» функционировал мощный эзотерический орден, возглавляемый писателем-колдуном. И то было самое непробиваемое прикрытие в мире, ведь, как ни крути, в глазах большинства все, чему учил Ярополк Владиславович — действительно не более чем фантастика, не придраться, не подступить! Огромное количество людей — в том числе и верующих — именно так к его книгам и относились. И все они дружно покрутили бы пальцем у виска, узнав о какой-то кампании против «колдуна и мракобеса» Логвинова. Так что, начни Церковь открыто такую кампанию, она неминуемо потеряла бы лицо. Не Логвинов, а тогдашний Патриарх предстал бы в глазах народа отставшим от своего времени мракобесом!
Но именно этот факт стал неодолимым препятствием и на пути самого писателя. Желая дать населению России истинное знание о сущности Вселенной, Ярополк Владиславович замаскировал его, адаптировал для общего пользования, облек в форму развлекательных фантастических романов — и тем самым обрек на несерьезное отношение подавляющего большинства читателей. Да, написано хорошо, глубоко, продуманно, вкусно — но принимать все это на веру? Извините. Может быть, нам тогда еще к вторжению марсиан начать готовиться вместо того, чтоб урожай собирать? Достаточно большая — но все же ничтожно малая на фоне общей массы прослойка последователей Логвинова — никогда не смогла бы обеспечить ему победы на этом незримом фронте. Так что, в этом отношении между Церковью и тем, кого она считала своим главным врагом, установился паритет. Но наказать возмутителя спокойствия все же следовало. Поэтому Ярополка Логвинова объявили сначала еретиком, а чуть погодя — колдуном, и, как в свое время графа Льва Толстого, отлучили его от Церкви. Правда, никто доподлинно не знал, был ли писатель когда-либо к ней обращен…
Фактически Логвинова приравняли тогда к дьяволопоклонникам. Ярополк Владиславович таковым, разумеется, не являлся, и многие в Церкви это понимали. Но церковные законы немилосердны по отношению как к реальным врагам, так и к тем, в ком врагов только видят. Логвинов был для Русской Православной Церкви не врагом даже, а скорее идеологическим противником. Но внутри Дома Господня у писателя сложилась настолько мрачная репутация, что в 2000-м, когда в Москве вспыхнули первые сатанинские волнения, за ним даже на некоторое время установили слежку. Нынешний Патриарх, занимавший десять лет назад пост руководителя Московского епархиального управления, был в ту пору уверен, что за происходящим скрывается в клубах черной гари именно силуэт Ярополка Логвинова. Вскоре выяснилось, что это не так, но лучше к писателю-колдуну будущий владыка относиться не стал. «Наверняка, Ярополк сейчас злорадно потирает руки, наблюдая за происходящим по телевизору», — не раз думал он.
И вот, именно этот человек, долгое время бывший для православных служителей чем-то вроде современного аналога Адольфа Гитлера, вез сейчас Патриарха Русской Православной Церкви на кладбище. Вез для того, чтобы на глазах владыки совершить богомерзкий ритуал некромантии, совершить надругательство над могилой мученика, геройски погибшего во славу дела Дома Господня. И Патриарх почти безропотно согласился на это! Какую же епитимью должен он будет наложить на самого себя, когда все это закончится?
— Мы приехали, — молвил Логвинов, остановив машину. — Дальше вести меня будешь ты, ведь это, все-таки, твоя вотчина. Я знаю, что Амвросий похоронен на этом кладбище, но не знаю, где именно.
— Откуда ты это знаешь? — спросил Патриарх.
— Не только у тебя есть тайные соглядатаи, — усмехнулся Ярополк. — Любая организация должна озаботиться созданием структур разведки и контрразведки. Иначе она потеряет право называться организацией.
Двое пожилых мужчин выбрались из машины и пошли к воротам. Чем-то они были похожи друг на друга — оба высокие, полные, бородатые, в одеждах темных тонов. Оба — в головных уборах, у Логвинова — круглая черная шляпа, у Патриарха же — праздничная камилавка, надетая по случаю долгожданной премьеры христианской мистерии. Ярополк при ходьбе опирался на изящную трость, владыка Церкви — на длинный посох с тяжелым навершием. Со стороны их можно было принять за ангела и демона, стоящих по разные стороны врат Чистилища.
— Стой, кто идет! — раздалось из темноты от ворот. — Стрелять буду!
— Успокойся, Порфирий, — пробасил Патриарх. — Свои.
— Владыка? Вы? — на освещенный фарами машины Логвинова участок вышел растрепанный мужичок, сжимавший в дрожащих руках старенькую берданку. То был кладбищенский сторож. — Какое счастье, что вы здесь! Господь услышал мои молитвы! — тут же Порфирий, опомнившись, заозирался по сторонам. — Уходите скорее! Здесь опасно!
— Что случилось? — этот вопрос задал уже Логвинов.
— Они были здесь, — полушепотом произнес Порфирий. — Они пытались попасть на кладбище. Нескольких я спугнул, — взглядом он указал на ствол берданки. Первосвященник и писатель заметили, что от дула ружья тянутся вверх тонкие струйки сизого дыма. — Но потом пришли другие…
— Сатанисты? — уточнил Патриарх, хотя, наверное, можно было и не спрашивать.
— Хуже! — вытаращил глаза Порфирий. — У них были рога, и клыки, и щупальца! Я видел, как они загорались, когда пытались перелезть через ограду. Она ведь освященная, ха-ха!
— Сколько ты выпил сегодня? — нахмурился Патриарх.
— Немногим больше обычного, — потупив взор, ответствовал Порфирий.
— Понятно. И пил наверняка не кагор. Ладно, чуть позже мы поговорим о том, какова будет твоя епитимья. А сейчас открывай ворота. Нам нужно попасть на кладбище.
