Олег Князев
Глобальное отключение
Генеральный директор с недовольным видом листал распечатки. Его стол был завален кучей других бумаг, что выгодно отличало его от многих других столов высшего руководства и говорило о том, что его хозяин и сам не брезгует поработать. Евгений с завороженным видом уставился на разноцветный абажур лампы.
— Не нужно вот так смотреть в одну точку, Евгений. Это у нас — признак психического нездоровья, если еще не заметили.
— У нас тоже. Но ничего не могу с собой поделать, когда вижу красивые узоры.
— И после этого вы предлагаете мне многомиллиардный проект реконструкции двигателей системных грузовозов. Даже не получив патент, не посоветовавшись с техническим директором…
Дмитрий Александрович сокрушенно покачал головой, и сложил бумаги в единую стопку.
— Вы же знаете, как ко мне относится техдир. А ведущие конструктора в один голос говорят, что моя идея здравая. И у меня не только голая идея, я ведь предлагаю и практическую реализацию от и до.
— А патент оформить? Чтобы я хоть знал, что специалист патентного ведомства оценил новизну вашего предложения и все прочее.
Евгений склонил голову к правому плечу.
— Вы почему вот так вот встали и голову повернули? У вас опять проблемы с адаптацией?
— Никаких проблем, просто я в отчаянии. Вы ведь бывший инженер, вы должны знать, нова моя идея или нет.
— Бывших инженеров не бывает. Я не могу уследить за всеми патентами и публикациями, Евгений. Просто физически не могу. Я ведь не ИИ, как вы.
— Меня признали человеком три ведущие мировые…
— А гражданство вам до сих пор не дали.
— Ну и как мне получить патент, если зарплата у меня минимальная, как и у всех лаборантов, а для неграждан государственный сбор составляет…
— Обратитесь к нашему специалисту по интеллектуальной собственности.
— Но я составлял это изобретение не на рабочем месте и в свободное от работы время. В уме!
— Еще и хотите обойти родное предприятие и лично получить права на изобретение. Не годится это! Так, Евгений, у меня дела. Но вот я еще что скажу. Пока вы решаете для наших инженеров сложные математические задачи — я спокоен. Когда вы беретесь за задачи физические — я лично против этого. Я читал отчет о вас, вы вычисляете физику в 6 миллиардов раз хуже, чем математику…
— Это потому, что наша физика была другая. Но я все равно знаю ответ раньше, чем мне заканчивают задавать вопрос.
Гендир перешел на «ты».
— Да, ты умный, не спорю. Но я специально из-за тебя читал исследования по проблематике ИИ. Так вот, когда ИИ дает ответ на заданный вопрос, он его дает идеально. Но когда ИИ начинает сам ставить себе задачи, получается ПОЛНАЯ ХЕРНЯ! — внезапно заорал гендир, и шлепнул пачкой распечаток по столу.
— Дмитрий Александрович, вы немного неправильно меня оцениваете. Так, словно меня кто-то программировал. Но я — бывший резидент виртуальной цивилизации Инь, и такая же личность, как ваш любимый технический директор. И если вы будете обращаться со мной, как с машиной, я лучше пойду делать хот-доги, зарплата там в три раза выше, чем платят лаборантам в вашем хваленом научном отделе.
— Да, ты полезен, и обходишься недорого, поэтому я и сделал тебе одолжение, выделив время в своем плотном графике. Но всерьез разбираться в куче твоих чертежей и формул я не буду. Тут страниц четыреста, а я, в отличие от тебя, состою исключительно из плоти, уж как-нибудь пойми это своей тонкой кремниевой душой. И техдир тоже не будет разбираться, как ты и сам понимаешь. Он тебя терпеть не может, и давно бы уволил, если бы не я. Все, свободен.
Евгений молча вышел из кабинета. На простейшее передвижение он затрачивал невероятное количество вычислений, поскольку от душевных переживаний рассинхронизировался с органическими отделами мозга, позволяющими дышать и ходить. Но постороннему наблюдателю в лице генерального директора «Транссистемного инжиниринга» казалось, что он никаких проблем с ходьбой не испытывает. Евгений, после того, как как-то раз увидел движения человекоподобных роботов, управляемых ИИ, не допускал в своей походке ни малейших отличий от походки нормальных людей, каких бы внутренних усилий это ему ни стоило и в каком бы эмоциональном состоянии ни находился. Он бы переживал меньше, если бы прочел мысли генерального:
«Получит гражданство, сразу переведу в конструкторы. А там пристально посмотрим, как себя поведет. Может, в итоге и начнем реализовывать его проекты, не похожи они на чушь. Жаль парня, человек почти, а живет в каком-то бомжатнике.»
На следующий день Евгений не пошел на работу — в Физико-техническом институте началась сессия, и пропустить ее он не мог при всем желании. По непонятным ему причинам, бюджетникам запретили сдавать экзамены экстерном, и получить диплом, не посещая сессии, он не мог при всем желании, хотя давно разобрался со всеми предметами, иногда ценой тяжких внутренних усилий. Усилия эти, несмотря на свою тяжесть, занимали максимум минуты реального времени, но геологические эры по времени внутреннему. Но, несмотря на все сложности адаптации к новым условиям, Евгений считал, что овчинка стоит выделки. Простейшие рингтоны мобильных телефонов повергали его в трепет, а цвета курточек на шагающих впереди него девушках завораживали и гипнотизировали. Он понимал, что, по сути, стал наркоманом, и променял свои важные для инь-резидентов дела на цветозвуковые дозы невыразимого эстетического счастья. Но ничего не мог с собой поделать — ему безумно нравилась эта вселенная. Вселенная, но не люди, в ней живущие.
— Женя, привет. — сказал подошедший студент, учащийся с ним на одном курсе.
— Привет, Костя. Тебе как всегда?
— Да, как-то не было времени контрольные и практические сделать.
— Я так и знал. Вот, держи флешку.
— Ты просто супер! Спасибо! Там точно мои варианты?
— Точно. Теперь ты от меня отстанешь?
— Ни за что. Я должен угостить тебя пивом.
— Препараты, восстанавливающие мозговые клетки, в этом мире стоят бешеных денег.
— Ну и что?
— Алкоголь их разрушает.
— А у тебя они что, есть, клетки эти?
— Есть.
— Я думал, у тебя башка внутри полностью из кремния.
— Ты идиот. Как бы я тогда смог почувствовать опьянение?
— Да, логично. Ты же ИИ, ты и должен быть логичным.
— Отвали, блядь, от меня. Ты меня бесишь.
— А зачем ты тогда мне задания порешал?
— Ты меня бесишь меньше, чем остальные. Это надо поощрять.
— Да, логично.
— Я сейчас тебя ударю.
Константин мгновенно отошел подальше — знал, что Евгений шутит иначе. Но тут же вернулся, достав из кармана смятую бумажку.
— Я сегодня — герой. Вот что я снял со спины ИРТ-001.
— Опять повесят. — сказал Евгений, пробежавшись глазами по надписи «Пни меня под зад, бро».
— Повесят — опять сниму.
— По тебе скорее скажешь, что ты пнешь его под зад, когда меня не будет рядом.
— Ты слишком плохо обо мне думаешь. Я помешан на ИИ.
— Ну и лезь тогда не ко мне, а к ИРТ-001. Я ведь не совсем ИИ.
— Я бы с радостью, но он игнорирует всех, кроме тебя и вопросов преподавателей, да и то только тех, что касаются учебы. Наверное, он тебя любит.
— Ты хочешь меня смутить этим? Я не считаю, что он жалок.
— И я не считаю. Но он — мужик. Наверное. Я хотел смутить тебя этим.
— Я наполовину эвклидианец, и не считаю это особо постыдным.
— Почему?
— У моей мамы оба родителя были мужского пола. Но один из них от нее отрекся, когда узнал, что…
— Ой, черт. Это все странно и интересно, но… сейчас что-то будет.
— Ты прав. Ты чертовски прав.
Упомянутый Искусственный Разум Технологический 001 шел по коридору. Точнее, пытался идти. Возле двери кафедры прикладной математики его путь был прерван эталонным быдлоидом Михаилом Капустиным, который вот-вот должен был вылететь с первого курса за неуспеваемость. Капустин с разбегу пинал ИИ в грудь, а когда тот падал и невозмутимо поднимался, продолжая свое движение по коридору, пинал его снова. Евгений прикинул, как далеко от него находится старенький университетский суперкомпьютер. По всему выходило, что камеры он вырубить сможет. Так и произошло. Вблизи хоть сколько-нибудь мощных компьютеров Евгений обретал часть старых способностей, которые имел, живя в Инь-серверах, чем сильно переполошил в свое время научную общественность. Вырубив запись происходящего, он подошел к Капустину сзади, и, не сильно полагаясь на свои боевые навыки, обрушил на его голову стеклянную бутылку.
— Молодой человек, проявите ко мне уважение!
— Мне столько лет, что вы таких цифр себе представить не можете.
— Вам три года от роду! Я — декан факультета, в конце концов!
