хронологии. Программа распознавания изображений не может использовать ваш современный облик для идентификации ваших версий в более молодом возрасте, поэтому ей приходится шаг за шагом отслеживать возрастные изменения, чтобы отыскать начало.
Через несколько минут экран перестал мигать и показал новорожденного младенца с еще не омытым от родовой слизи личиком. Акушерка только-только взяла его с весов. Малыш не плакал и не смеялся, а смотрел широко открытыми очаровательными глазенками, впитывая впечатления от открывшегося ему нового мира.
Большой Начальник усмехнулся:
– Да, совершенно верно, это я. Матушка не раз говорила, что я открыл глаза, как только родился, – сказал он и улыбнулся во весь рот. Он явно притворялся беззаботным, пытаясь скрыть волнение, но на сей раз, в отличие от большинства других случаев, ему это не особенно удалось.
– Посмотрите сюда, – сказал Бай-Бин, указывая на строку меню под изображением. – Эти кнопки позволяют увеличивать масштаб и изменять ракурс. Это ползунок времени. Программа «Цифровое зеркало» продолжит двигаться вперед во времени, следуя за вами как за объектом поиска. Чтобы найти определенное время или событие, нужно делать почти то же самое, как вы в текстовом редакторе искали бы фрагмент документа с помощью полосы прокрутки. Сначала большими шагами во времени найдите приблизительное местоположение, затем более точной настройкой, передвигая ползунок влево или вправо и ориентируясь по тем эпизодам, которые вы сможете распознать. Найти можно все. Это примерно так же, как быстрая перемотка вперед и назад на DVD-плеере, хотя, конечно, чтобы воспроизвести этот диск с нормальной скоростью, потребуется…
– Я полагаю, примерно пятьсот тысяч часов, – сказал Большой Начальник, успевший прикинуть числа в уме раньше, чем Бай Бин. Он взял мышь и увеличил изображение. На экране появилась молодая мать на родильной койке и часть больничной палаты – прикроватная тумбочка и настольная лампа в простом стиле той эпохи, а также окно с деревянной рамой. Но его внимание особенно привлекло пятно красно-оранжевого света на стене. – Я родился вечером, примерно в то же время, что и сейчас. Возможно, это последний луч заходящего солнца.
Большой Начальник подвел курсор к ползунку времени, и изображение снова быстро заскакало. Время устремилось вперед. При следующей остановке на экране появился маленький круглый столик, освещенный свисающей с потолка лампочкой без абажура. За столом его мать – скромно одетая, в очках – занималась с четырьмя детьми. Совсем маленький ребенок, трех или четырех лет (очевидно, он сам), неуклюже ел из маленькой деревянной миски.
– Моя мать была учительницей начальной школы. Ей нравилось заниматься дополнительно с неуспевающими учениками прямо у себя дома. Тогда она и меня пораньше забирала из садика. – Большой Начальник некоторое время наблюдал за происходящим на экране. Его детское «я» случайно пролило на себя кашу из миски. Мать поспешно встала и потянулась за полотенцем. Только после этого он передвинул ползунок дальше.
Время перепрыгнуло на несколько лет. Внезапно экран озарил алый свет пламени горна доменной печи, в его пляшущих вспышках мелькали силуэты нескольких рабочих в грязных асбестовых костюмах. Большой Начальник ткнул пальцем в одну из фигур:
– Это мой отец, доменщик.
– Вы можете изменить угол обзора, – напомнил Бай Бин и попытался забрать мышку из пальцев Большого Начальника, но тот мягко, но неуклонно удержал ее.
– Ни к чему. В тот год шла борьба за повышение выпуска продукции, постоянные сверхурочные, и рабочим часто носили еду из дома. И я носил. Тогда-то я впервые увидел отца на работе, как раз с этого ракурса. И его силуэт на фоне пылающего печного горна глубоко врезался мне в память.
И снова годы устремились вперед, следуя за ползунком времени, и остановились в ясный солнечный день. На фоне лазурного неба развевался алый флаг юных пионеров Китая. Мальчик в белой рубашке и синих брюках не отводил от него глаз, пока другие руки завязывали на его шее красный галстук. Правая рука мальчика взметнулась над головой в салюте, страстно заявляя всему миру, что он всегда будет готов бороться за дело коммунизма. Его глаза были ясны, как чистое голубое небо.
– В пионеры я вступил во втором классе начальной школы…
Время устремилось дальше, и появился другой флаг – Коммунистического союза молодежи Китая, – развевающийся на фоне мемориала павшим. Кучка подростков произносила клятву флагу. Он стоял в заднем ряду, его глаза были ясны, как и прежде, но в них можно было разглядеть энтузиазм и целеустремленность.
– В комсомол меня приняли в первом классе средней школы.
Снова временной скачок. Появляется третий красный флаг – флаг Коммунистической партии Китая. Дело происходит в огромном актовом зале. Крупным планом возникают шесть юношей, произносящих клятву; лицо одного из них заполняет экран.
– В партию меня приняли на втором курсе института. – Большой Начальник указал пальцем на экран: – Посмотрите ему в глаза. Что вы там видите?
В этой паре юных глаз все еще можно было разглядеть ясность детства, пыл и страстное стремление вперед, присущее юности, но в них проглядывала новая, пока еще незрелая мудрость.
– Я чувствую, что вы были… искренним, – сказал Бай Бин, глядя в эти глаза.
– Так оно и есть. И с тех пор до нынешнего дня я помню каждое слово этой присяги. – Большой Начальник вытер глаза; это движение было настолько стремительным, что Бай Бин даже не заметил его.
Ползунок продвинулся вперед еще на несколько лет. На этот раз, похоже, он проскочил нужную точку, но после нескольких небольших уточнений на экране появилась дорожка под тенистыми деревьями. Посреди дорожки стоял молодой человек, глядевший на девушку, которая явно собиралась уйти. Девушка повернула голову, чтобы посмотреть на него в последний раз; ее глаза блестели от слез. Ее словно окружал ореол чистоты и непорочности. А потом она ушла, исчезла вдалеке между двумя рядами высоких тополей. Бай Бин деликатно встал и вознамерился отойти на несколько шагов, но Большой Начальник остановил его.
– Не беспокойтесь, с тех пор я ни разу не видел ее. – Он снял ладонь с мышки и отвел взгляд от экрана. – Ну вот и все, благодарю вас. Можете выключать компьютер.
– Не желаете посмотреть еще что-нибудь?
– Нет, я уже посмотрел все, что было достойно воспоминаний.
– Если хотите, мы можем отыскать ее прямо сейчас. Это будет очень легко.
– Не стоит. Уже поздно, вам пора идти. Я от всей души благодарю вас.
* * *
Как только Бай Бин ушел, Большой Начальник позвонил в охрану и попросил начальника смены зайти к нему в кабинет. Тут же примчался вооруженный полицейский, отдал честь и замер в ожидании.
– Вас ведь зовут… Ян, верно?
– У вас отличная память, товарищ начальник.
– Не беспокойтесь, я пригласил вас не по делу. Вдруг захотелось почему-то сказать вам, что сегодня у меня день рождения.
Охранник от удивления окончательно лишился дара речи.
Большой Начальник
