Фокс закричал. Ужас придал сил и, сжав винтовку, он начал палить из нее в открывшийся впереди зев. Раздался рев, совершенно не животного происхождение. Так стонут деревья, изгибаясь на сильном ветру, только в этом звуке слышалась интонация, гнев и боль сквозили в нем. От этих звуков у Фокса все похолодело внутри.
«Господи, не дай ЭТОМУ меня сожрать! Умоляю!».
Одним мощным ударом толстое щупальце выбило из рук Фокса винтовку, которая отлетела в сторону, другое продолжало тащить его навстречу неминуемой гибели.
Блэки подскочила быстро, как кошка. Перемахнула через Фокса, припала к земле и рассекла стебель державший его. Он был свободен и тут же, не вставая, на четвереньках как зверь, ринулся прочь от монстра.
Самый толстый и массивный стебель, который и выбил из рук Фокса винтовку, обхватил Блэки за талию, не давая прыгнуть прочь. Тут же еще два обвили ее руки, разведя их в стороны и мешая орудовать ножом. И в таком, распятом состоянии, тварь потащила ее в свою огромную, источающую слизь и зловоние разлагающейся плоти, пасть.
Увидев это, Фокс кинулся к своей винтовке. Схватил ее, но стрелять не стал. Слишком высока была вероятность задеть Блэки если целится в пасть, а в успехе стрельбы по толстой коре монстра Фокс уверен не был. И тогда он впервые обратил внимание на цепной нож под стволом. Раньше он никогда не пользовался такими штуками, считая их бесполезными. «Да когда вообще может выдаться случай воспользоваться подобным агрегатом?» - думал он. Но теперь, похоже, выдался. Фокс нашарил маленькую красную кнопку на винтовке, вжал ее и лезвие тут же, с характерным жужжанием, набрало обороты.
Блэки продолжала бороться. Щупальца уже почти затащили ее в свою пасть, но девушка уперлась ногами в края зева, не давая массивным вертикальным челюстям захлопнуться. Костяные наросты, похожие на огромные поломанные зубы, впивались в обнаженную плоть ее ног, и по икрам ручьями лилась кровь.
Фокс ринулся вперед. Замахнувшись своим оружием он отпилил щупальце, схватившее Блэки за левую руку. Тут же высвободив ее, она перехватила из правой ладони нож и с размаху всадила его в толстый стебель, обвивший ее за талию. Нож вошел по самую рукоять, что означало, что лезвие сантиметра на три ушло в ее живот. В подтверждении этого тут же полилась кровь. Но Блэки никак не отреагировала на это. Она начала проворачивать нож, распарывая щупальце и собственный живот.
«Что за херня?!» - Фокс настолько был поражен увиденным, что не успел среагировать на быстрый удар. Еще одно щупальце, метнувшись из пасти монстра, разбило ему нос, ударив с такой силой, что у Фокса все заискрилось перед глазами, и он упал на спину.
Тем временем Блэки вырвалась из объятий смерти, одним быстрым ударом ножа отрубив последнее щупальце. Тварь снова взывала, понимая, что теряет свою добычу. Но далеко уходить Блэки не собиралась. Она вырвала из рук Фокса винтовку и, издав хриплый, нечеловеческий крик, ринулась прямиком в пасть монстра, вытянув оружие вперед. Зев захлопнулся у нее за спиной и гудение работающего цепного ножа стало еле слышным, приглушенным, как и рев монстра.
Фокс поднялся, зажимая ладонью кровоточащий нос. По ощущением он не был сломан.
«И на том спасибо» - иронично подумал Фокс.
Скоро рев твари затих, и в наступившей тишине единственным звуком осталось жужжание цепного ножа. Она становилось все громче, а затем, сбоку от пня кора пошла трещинами, из которых начала сочиться склизкая, зеленая жижа. Скоро показался кончик ножа и пополз вниз разрезая плоть чудовища. Трещины, паутиной расползаясь в стороны, становились все больше, и через несколько секунд кора лопнула. Из нее на землю выпала Блэки откашливаясь, отплевываясь и хрипя.
Фокс бросился к ней, но застыл в полуметре, увидев, что вся она с головы до ног покрыта этой отвратительной слизью. Тело Блэки содрогалось от спазмов - приступов тошноты, и наконец он выблевала на землю перед собой сгусток зеленой дряни, вместе с желудочным соком и кусочками почти переваренной пищи. Затем ее стошнило еще раз, и еще.
Фокс отвернулся, чувствуя как у него самого ком тошноты подступил к горлу.
- Хреновая идея, - Блэки поднялась на ноги и выпрямилась во весь рост, ее заметно трясло.
- Это был леший да? – Фокс обернулся к ней. – Я о таких раньше только слышал.
- Поздравляю, ты его наконец-то увидел, – Блэки с омерзением осмотрела себя. – Дай воды.
Фокс протянул ей почти опустевшую флягу, и Блэки израсходовала всю оставшуюся у них жидкость, прополоскав рот и слегка очистив руки и лицо от зеленой слизи.
- Если тебе когда-нибудь придет идея, прыгнуть к нему в пасть, – она обтерла губы тыльной стороной ладони. – Не стоит, поверь. Это омерзительно.
Фокс не знал, что на это сказать.
«Ты только что забралась в пасть монстра, и вырезала себе путь наружу через настоящего легионера! Мать твою!!! Это же абсолютное безумие, но выглядело охренительно!».
Он не знал, что преобладает в его чувствах к Блэки, страх или восхищение.
«Ты сумасшедшая, без сомнения. Полностью съехавшая с катушек дьяволица. Но, вашу ж мать, как это было круто!».
- Нужно найти реку, – гримаса омерзения не сходила с лица Блэки.
- Ты ранена? – Фокс указал на глубокое ранение в животе, которое она сама себе и нанесла. Кровь из него струилась вниз нескончаемым потоком, извиваясь красными дорожками по ее бедрам.
- Царапина.
Фокс протянула ей аптечку:
- Тем еще на два приема.
- Вот и оставь себе, – она захлопнула свою мантию. – Хреново выглядишь. А нам еще долго идти.
И они продолжили свой путь через лес, оставив позади убитого лешего. Его пасть приоткрылась, щупальца высыпались из нее подобно червям и конвульсивно подергивались в потоках зеленой слизи.
Глава 5
Каста копалась в разноцветных проводах, торчащих из длинного металлического ящика – того самого гроба, который они с Фоксом везли для Блэки днем ранее. Она пыталась разобраться в сложной системе электронного замка, чтобы в итоге открыть этот чертов ящик и узнать, что же там такое находится внутри.
Такую задачу перед Кастой поставил Макс Номад. Ей понравился Макс. Она назвала бы его очень… милым. Такое определение могло показаться странным, ведь мало кто связывал слово «милый» с образом этого накаченного здоровяка с ирокезом и суровым взглядом. Но в разговоре с Кастой он действительно был мил и дружелюбен, даже слишком.
Попав в плен, девушка рассчитывала, что теперь ее продадут в рабство, об ужасах которого в каких-то мифических южных городах, была наслышана. Однако эта перспектива все же казалась ей лучше смерти. Каста и не знала, что настолько боится умирать, пока не оказалась на самой границе жизни. И это было ужасно. Не скоро еще ей удастся забыть и перестать видеть в кошмарах тот момент.
***
Едкий дым проникал в легкие и раздирал горло. Тактические очки не давали ему подобраться к глазам, но даже имея возможность видеть Каста не знала куда нужно бежать, и потому, выскочив из броневика она ринулась к поваленному дереву неподалеку, первому укрытию которое попалось ей на глаза.
Сзади раздался взрыв и следом оглушительный рев разрушителя.
«Получилось!» - возликовала она мысленно. – «У них получилось добить эту тварь!».
Каста уже почти перемахнула через ствол упавшей сосны, когда резкая боль обожгла ее правое бедро, и вместо удачного приземления она мешком плюхнулась на землю. Зажав рукой пулевое ранение, из которого тут же хлынула алая кровь, и стиснув зубы от боли, Каста обернулась и увидела в маленькую щель между стволом и землей силуэт Дуэйна бегущего следом.
Похоже, что так же как и Каста не зная, куда ему стоит бежать и где прятаться, он приметил это же самое дерево, и несся к нему на всех порах. Однако здоровяку не суждено было добраться до укрытия живым. Каста видела, как Дуэйн упал, всего в полуметре от нее. Он рухнул как подкошенный. Вот бежал, и уже в следующую секунду полетел лицом вперед, но умер еще до того как голова коснулась земли. Пуля попала ему в затылок и вышла через левый глаз. Труп прокатился по земле, шея неестественно извернулась и пустая глазница уставилась на Касту. Кровь несколькими тонкими струйками резво побежала из нее на землю. Каста лежала и смотрела в эту рваную дыру, на месте которой еще минуту назад находился карий глаз Дуэйна, и не могла пошевелиться. Она перестала чувствовать даже боль в ноге, все место у нее в мозгу заняла смерть, осознание смерти, отрицание смерти, и абсолютный, бесконтрольный страх перед ней.
