— Я начинал ассистентом у Фолкена. А кто рассказал тебе?
— Я читал статью, которую вы написали с ним, — о покере и атомной войне.
— Стратегия блефа? — с растущим интересом откликнулся Маккитрик. — Да, в свое время она наделала много шума.
— Он был, наверно, удивительный человек.
Маккитрику, похоже, не понравилось последнее замечание.
— Я кое-чем дополнил его работы… кое-чем существенным. Стивен Фолкен, конечно, был блестящий ученый, но витал в облаках. Он не отдавал себе отчета в практической значимости своих открытий, отказывался спуститься на грешную землю, в реальный мир. Я внес в них необходимые коррективы и внедрил в практику. Моя стихия — железки, — он открыл дверь. — Ну вот мы и пришли, Дэвид. Это — компьютерный центр. Сейчас у нас идет перестройка. Все аппараты здесь — подлинные шедевры.
Дэвид затаил дыхание. Как красиво… изысканные металлические формы и стекло… плоды человеческого гения. Сколько мощи и знаний крылось в этих приборах, длинный ряд которых с трудом охватывал глаз. Сколько секретов таилось в них. Созвездия голубых и зеленых огоньков светились в рабочих зонах, где сидели техники в белых халатах, похожие на учеников чародея. Шагая по машинному залу, Дэвид Лайтмен чувствовал, как у него по спине побежали мурашки.
Сбоку показался ряд небольших красных цилиндров на подставках из пенопласта.
— Ой! — сказал Дэвид. — Это же «Крэй-2»!
— Десять штук, — уточнил Маккитрик.
— Я не знал, что их уже выпустили.
— Только десять экземпляров, — не без самодовольства промолвил Маккитрик. — Пошли, покажу тебе еще кое-что.
Немного дальше Маккитрик остановился у несколько старомодно выглядевшей машины. На ее потертой передней панели крупными буквами значилось — «ОПРУ». Блок был отделен от стального центра перегородками из дымчатого стекла.
— Эта машина играет в фолкеновские игры.
— Значит, Джошуа здесь, — прошептал Дэвид, часто моргая. Он смотрел на Маккитрика. — Вы по-прежнему пользуетесь оригинальной конструкцией?
Маккитрик кивнул и слегка постучал по кожуху.
— Фолкен создал для игр новый язык программирования, а затем сконструировал машину — специально для этой программы. Она до сих пор прекрасно работает. Мы увеличили ее мощность и память в десять тысяч раз.
— Но, простите… она же предназначена для игр… Какое они имеют отношение к тому, чем здесь занимаются?
— Генералы, с которыми я работаю, — сказал Маккитрик, — принимают решения на основе информации, которую им выдает эта машина. Как она действует, для них не совсем понятно. Они побаиваются ее.
— А какие данные вводятся в машину?
— Пойдем покажу.
Маккитрик провел его через круглый отсек, где перед крупными экранами сидели работники в белых комбинезонах, и стал подниматься по металлическим ступеням на мостик, возвышавшийся над пещерным Хрустальным дворцом. Дэвид не мог оторваться от экранов. На них мелькали кадры, которые после каждого нажатия кнопки компьютера мгновенно приближали и укрупняли изображения. Сначала это был видимый сверху город… потом появились дома… оживленный перекресток… запряженная осликом тележка перевернулась, вызвав уличную пробку.
Маккитрик задержался на мгновение и взглянул на экран.
— Похоже, Бейрут.
— Невероятно…
— Ребята из Пентагона говорят, что наши спутники могут различить номер машины «Волга» с высоты сто километров или сказать, чем бреются утром русские солдаты. Это шутка, но она недалека от истины.
— Технология…
— Спутник «Кэй-Эйч» цифрового изображения. Спутник «Большая птица». Спутник «Пристальный взгляд», «Шале»… и прочие. Они следят за планетой, Дэвид, и вся передаваемая ими информация проходит через наши компьютеры, включая фолкеновские ОПРУ, после чего выводятся на экраны. Фолкеновская программа игр — нервный центр системы, она собирает в фокус все данные… Ты своим вмешательством сбил этот фокус, и игры, заложенные в нее первоначально, вылезли на наши экраны. Можешь представить, какое это вызвало смятение.
— Боже!
— Вот так, — вздохнул Маккитрик. — Сейчас нам надо застраховаться от повторения подобных случаев. Ты нащупал в системе слабое место, о котором мы не знали. — Маккитрик оглянулся. — Мир ведь зависит не только от компьютеров, но и от людей, знающих, как они работают. — Он посмотрел на мальчика. — Ты и сам, наверно, почувствовал это, Дэвид… Сидя один в комнате, взламывая системы, расшифровывая коды, добираясь до других миров… ты ощущал себя властелином, верно?
— Да, — ответил Дэвид. — Думаю, во многом из-за этого я так стремился войти в программу.
— Значит, ты можешь представить, что мы чувствуем, стоя здесь, — Маккитрик поднялся на мостик. — Вот, Дэвид, — сказал он, указывая на табло. — Видишь это обозначение? Оно отражает состояние боеготовности Соединенных Штатов на текущий момент. На табло должно было бы быть СТОГ 5… то есть мир. Однако из-за твоей проделки мы все еще сохраняем СТОГ 4. А если бы мы не обнаружили в последний момент, что на наших экранах — имитация атаки баллистических ракет, мы перешли бы на СТОГ 1. А это означает третью мировую войну.
Дэвид не знал, что сказать. Он ощущал пустоту внутри… Все свалилось на него так неожиданно.
— Ответь мне вот что, — продолжал Маккитрик. — Ты влез в систему ради игры, правильно?
— Правильно.
— Мой кабинет здесь рядом.
Дэвид вошел за мужчиной в хорошо обставленный кабинет с видом на Хрустальный дворец.
— Садись.
Дэвид опустился в кресло, а Маккитрик подошел к холодильнику.
— «Кока-кола»? Лимонад? Гранатовый сок?
— «Кока».
Маккитрик продавил пальцем банку и протянул ее мальчику. Дэвид жадно глотнул. Только сейчас он понял, как все это время ему хотелось пить.
— А почему, узнав по телевизору о случившемся, ты вновь не подключился к Джошуа?
Дэвид закашлялся — газ ударил ему в нос.
— Ты ведь знал, насколько все было серьезно, так ведь?
— Я бы никогда больше не стал подключаться, — решительно сказал Дэвид. — Я даже выбросил номер телефона!
— Знаю. Мы нашли его в мусоре.
— Джошуа сам позвонил мне.
— Дэвид, ты можешь морочить голову этим дуралеям из ФБР, но со мной это не пройдет.
— Но это правда! Машина все еще думает, что мы играем.
— Играете. — Маккитрик сел и перебрал на столе бумаги. — С кем ты должен был встретиться в Париже, Дэвид?
— В Париже?
Он вдруг вспомнил: Дженифер хотелось совершить романтическую поездку. Он заказал билеты и забыл снять заказ.
— Да нет… вы не понимаете…
— Ты заказал два билета. Кто еще знает об этом, Дэвид? — мягко спросил Маккитрик.
— Никто, — ответил Дэвид. «Они не должны приплести Дженифер к этому делу», — подумал он.
Маккитрик, перестав притворяться, вперил в него ледяной взор.
— Я тебе не верю.
Дэвид похолодел от его взгляда. Он поставил банку «Кока-колы» на стол и сказал:
— Я, наверно, не должен ничего говорить без адвоката.
— Забудь про всех адвокатов, — Маккитрик встал и навис над столом. — Ты отсюда не выйдешь, пока я не добьюсь от тебя правды! Желторотый недоучка не может так манипулировать моими машинами, ясно? Тут замешан еще кто-то. С кем ты работаешь?
— Сколько раз можно повторять! — в отчаянии воскликнул Дэвид. — Я просто хотел поиграть. И мне повезло…
— Дэвид, здесь не школа. Твои поступки имеют далеко идущие последствия… Ты даже не можешь представить какие. Пойми, я хочу помочь тебе…
— Я уже говорил им раз десять. Я подключился к системе для того, чтобы поиграть. Разве я виноват, что вы здесь не можете отличить имитацию от настоящей атаки!
Зазвенел телефон. Маккитрик снял трубку. Лицо его тревожно нахмурилось.
— Что?! — недоверчиво переспросил он. — Хорошо. Сейчас спущусь. — Он положил трубку. — Сиди здесь и не двигайся. Понял? Никуда отсюда не выходи.
— Куда мне идти? — сказал Дэвид. — Вы уж, пожалуйста, выясните все у своих работников.
Маккитрик, не слушая, бросился из кабинета. Дэвид подошел к окну. Маккитрик быстрым шагом направлялся к группе военных в генеральских и полковничьих мундирах. Они вели какой-то ожесточенный спор.
Дэвид посмотрел на людей, управлявших военной машиной, способной разнести на куски планету, и горестно покачал головой.
Маккитрик вытер покрывшийся испариной лоб. Было впечатление, что в животе и груди разгорается пожар. Он едва кивнул Кэботу, спустившемуся с командного мостика.
