экспедиции меня не пугала, почему бы и нет, в принципе? — Или вместе с мешком спущусь, если подцепить на карабин удастся.
Отдохнуть от суеты и бесконечной круговерти вопросов и проблем Орды, которые приходилось решать в последние месяцы, попробовать отыскать пропавших девчонок-идиоток, которые решили, что можно просто так взять и отправиться в горы Сан-Себастьянского сервитута, раз они такие сильные и независимые. Найти колдуна и его ценное имущество, о котором все только и трендели с тех пор, как я вернулся на Маяк, ну, и шахтеров — по возможности. Но это вряд ли, с нападения на Акарамарские шахты таинственных тварей прошло больше двух недель…
Даже Воронцов, который и предложил мне организовать экспедицию, пообещав хороший денежный приз от нескольких кавказских горнодобывающих компаний — и тот не настаивал на том, что я должен найти бедных работяг живыми. Прояснить их судьбу — это другой вопрос. А вот девчонки — они пропали три дня назад, и всякое могло быть. Вдруг — получится?
— А че с пеммиканом случится? — удивился Кузя. — Я кидаю, нах!
И кинул.
— А шнур, дебил? — заорал Евгеньич. — Я тебя убью!
— А… Ять! Эй, не бейся, эй! Одбузди бой доз, дабдалзя дуддых бдивыдек од дубого удуга! Одбузди, говодю!
— Кончайте потасовку! — рявкнул я. — Главное — остальное не швыряй! Мне тут всё, что угодно может понадобиться… Я буду двигаться потихоньку, а вы не тупите — соберите ресурсы в кучку, спустите мне что можете и двигайте в «Орду», у Хуеморгена есть связь с Воронцовым, нужно его предупредить о ситуации!
Так что я спускался, монотонно перещелкивая карабины от колышка к колышку, которые тут набили прежние поколения спелеологов-альпинистов чуть ли не через каждый метр, и пытался понять, что это за странное такое нападение произошло. Явно — целились лично в меня, а не в Орду. Не оставили бы они в живых Евгеньича и Кузю, и всех остальных, если бы хотели нанести нашей организации максимальный урон. Явно — миндальничали, но ко мне испытывали стойкую неприязнь. Кто захочет так избирательно со мной расправиться? Мне приходили на ум только две категории граждан: эльфы и аристократы. И тем, и другим присуще понятие о чести, и среди тех, и среди других есть персонажи, которые с радостью бы от меня избавились. И возможностей куча, магических и технических.
Так или иначе — с причинами каталепсии, которая охватила моих товарищей, разберутся потом. Это может быть магия, дротик со снотворным, стазис-поле техногенного характера… Что угодно!
Мимо меня на капроновом шнуре спустилась непромокаемая сумка, и я крикнул:
— Вира помалу! Метра два вытяните, я перехвачу!
— Ты как выбираться-то собрался? — Евгеньичу приходилось кричать изо всех сил, потому как двигался вниз я довольно шустро.
— Так выходов несколько! И спелеологи до Прорыва писали в сети, что есть ход к морю, значит, надо просто идти за текучей водой. Если не вернусь через три дня — падажжите!
Сумку я подцепил на один из карабинов альпинистского обвеса, рядышком с кардом, и принялся спускаться дальше: потихонечку, помаленечку… Фонари на каске работали исправно, колышки, вбитые в скалу, держались крепко, я насвистывал мелодию за авторством Высоцкого из фильма «Вертикаль» и думал про мультик «Ну погоди», где Волк так же ее насвистывал, цепляясь за веревку, а Заяц ему яйца ножницами отрезал… Или не яйца? Что там было-то?
Темнота окружала меня, пятно света от входа становилось все более крохотным, но мне, если честно, было наплевать. Мы, черные уруки, вполне комфортно чувствуем себя в темноте.
Так-то я вообще — Бабай, это я сижу во тьме под кроватью и в шкафу по ночам, скриплю половицами и завываю на чердаке. Не всегда, правда, под настроение… Но одного ублюдка из Ирининбурга так перевоспитывать пришлось, он меня в уральскую Хтонь на беседу с Полозом пускать не хотел. Но после того, как я его за ногу схватил, когда он ее со своего траходрома неосторожно свесил, дядька мнение изменил кардинально и утром на всё согласился. Выглядел, правда, заспанным и перепуганным, но взамен на одноразовую татау Ловца Снов сопроводительные документы подписал… Ибо нефиг!
Наконец ноги мои крепко встали на горизонтальную поверхность.
— ПОРЯДОЧЕК!!! — заорал я, понятия не имея о том, услышали меня товарищи наверху или нет.
Мешок с пеммиканом и химические трубочки-светильники валялись тут же, на камнях. Благо, взрыв связки гранат не вызвал обвала, и вход в пещерную галерею не обрушился. Оттуда отчетливо шибало Хтонью… Если телепорт мой нос распознавал как запах озона, эльфийская природная магия отдавала имбирными нотками, то Хтонь — что здесь, что в Сан-Себастьяне, что на бескрайних просторах Васюгана или в подземном лабиринте Полоза — везде, как мне казалось, пахла калёным железом. Гарь и окалина — что-то такое, сложно объяснимое.
Что там Кузя говорил про тварей, которые ориентируются на слух? Я заглянул в галерею и принюхался: кроме Хтони пованивало еще и говнецом. Охота была мне там от них прятаться, тихариться и переживать! И вообще, в тесноте махаться мне не с руки! Вот тут, на дне колодца — какая удобная арена!
— Вставай, проклятьем заклеймё-о-о-онный
Весь мир голодных и рабов!!! — заорал я, сделав ладони рупором и переходя на гроул.
Внутри что-то явно зашевелилось, так что я продолжил концерт по заявкам:
— Кипит наш разум возмущё-о-онный
И в смертный бой идти готов!
Прислушавшись, я распознал шлепанье босых ног по камням и наддал еще громче:
— Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем… Я ПООТРУБАЮ ВАМ БОШКИ!
Первая башка взмыла в воздух сразу же, а тело ляпнулось на камни, заливая их алой кровью. Вторая все-таки не прям отрубилась: лезвие карда застряло в позвоночнике, так что пришлось пинком отшвыривать тушку монстра прочь и отскакивать самому, чтобы не оказаться в окружении. Сволочи повалили из галереи целой толпой!
Плевал я на окружение, окружение — это даже хорошо, можно атаковать в любом направлении! Но рассмотреть их хотелось, потому что уж больно подозрительно чудища из
