не навредит ли это Ирине и её семье?
А вслух сказала:
— Николай Ворсович глава уездной больницы, дел у него очень много, возможно срочный пациент. Я завтра еду в Никольский по делам, могу заехать в больницу, узнать.
Анна вцепилась в руку Ирины:
— Ирэн, прошу, возьмите меня с собой! Я уже хорошо, хорошо себя чувствую, вы же обещали!
Ирина вспомнила, что она и вправду обещала взять Анну с собой, познакомить с Софьей Штромбель, да и хромает Анна уже не так сильно. Тем более, что Леонид Александрович тоже едет, поэтому, в случае чего поможет, поддержит. И Ирина согласилась. На лице у Строгановой расцвела довольная улыбка. А Ирина подумала:
— Как же, в сущности, мало человеку надо для счастья…
* * *
Москов. Кремль. Утро того же дня.
Этим же утром барон Виленский обнаружил себя в гостевых покоях императорского дворца в Кремле. На небольшом диванчике в этих же покоях прикорнула Елена Михайловна. Возле кровати, на стульчике сидела женщина в белом халате и платке.
Виленский как ни пытался ничего не мог вспомнить, воспоминания обрывались на моменте, когда он получил записку от императора и, одновременно испугался, и обрадовался. Испугался, потому что было написано рукой Александра и только одно слово — срочно. А обрадовался, что появилась возможность сбежать от надоедливой леди Бейкер.
Виленскому очень хотелось пить, но слабость была неимоверная и ему пришлось разбудить сиделку. Вместе с сиделкой проснулась и сестра.
— Сережа, прости меня, прости, я не хотела, — запричитала Едена Михайловна, не дождавшись пока он допьёт воду, поднесённую сиделкой.
— Лена, сядь, не кричи, — от причитаний сестры у Виленского заболела голова и он поморщился. Сиделка тут же отреагировала и со словами:
— Сейчас доктора позову, — выскользнула из покоев
Но старшая Виленская не собиралась садиться, напротив, она рухнула на колени и с покаянным видом поползла к кровати на которой лежал барон.
— Прости меня Серёжа, это же я змею в дом привела, а… — дальше продолжить она не смогла, потому что баронессу начали душить рыдания
Но Виленский перебил сестру:
— Лена, успокойся, сядь и всё мне расскажи, я ничего не помню
Но рассказать Елена Михайловна ничего не успела, пришёл доктор и стал осматривать и обстукивать пациента, при этом приговаривая:
— Да вы, Сергей Михайлович, в рубашке родились, можно сказать второй день рождения у вас сегодня. Ведь если бы вы во дворец сразу не приехали, то всё, хоронили бы вас на третий день
Со стороны уже почти успокоившейся Елены Михайловны снова раздались рыдания.
Дверь распахнулась и в комнату вбежал император:
— Серж, как же ты нас напугал!
Император остановил, попытавшегося подняться Виленского и обнял его.
Затем, император попросил всех, включая сестру барона, покинуть покои и когда все наконец вышли, присел на кровать и стал рассказывать
Оказалось, что леди Бейкер Броттская шпионка и она подсыпала Виленскому какой-то яд. Какие цели преследовала женщина было неясно, но к ней сейчас поехали, должны арестовать и допросить.
— А сестра твоя дура, — вдруг зло произнес Александр Третий, — женить тебя решила.
Виленский привстал, собираясь что-то сказать, но император не дал ему ответить, продолжив:
Лежи, выздоравливай, а про женитьбу твою ещё поговорим, сейчас главное ты жив, набирайся сил. И доктору спасибо скажи, всю ночь тебя поил лекарством.
К дому Ставровского подъехала карета тайной службы, из неё вышло четыре человека в тёмных камзолах. Они прошли в дом, князя Ставровского не было, он рано уезжал на службу. Вышла его супруга, её попросили проводить мужчин в комнаты леди Бейкер.
Понимая, что людям из тайной канцелярии не отказывают, супруга Ставровского приказала дворецкому проводить их к комнатам, которые занимала «дальняя родственница» князя. Сама пошла следом.
Когда агенты вошли в комнаты, то обнаружили, что там никого нет. Вещи были раскиданы в беспорядке, как будто собирались в спешке.
Леди Бейкер исчезла…
С утра, сразу после завтрака, Ирина, Леонид Александрович и Анна Строганова, сменившая деревянный костыль на изящную чёрную трость, поехали в уездный город. Ирина решила по пути заехать к помещице Красновой, чьё поместье располагалось в стороне от дороги на город, но крюк был небольшой.
Лидия Артамоновна была дома и, хотя гостей не ждала, с радостью приняла Лопатиных вместе с их молодой гостьей. Анна представилась и у Красновой немного «вылезли» глаза, когда та поняла, кого с собой привезла Ирэн. Но Ирина покачала головой, давая понять, что не надо поднимать эту тему. Ирине нравилась Анна, и ей хотелось, чтобы девушка сама ей открылась. Конечно, можно было не останавливать Краснову, и та бы с присущей ей прямолинейностью «раскрыла» всем, что Строганова невеста Виленского. Но как бы тогда чувствовала себя Анна, да и отец, наверное, расстроился бы.
У Красновой был кофе, здесь его называли «кофей», Ирина это помнила ещё с прошлого раза и не отказалась, когда та предложила. Обычно женщины предпочитали кофей со сливочками, но Ирина, ещё в прошлой жизни, всегда пила чёрный и без сахара. Ей казалось, что сахар и молоко «убивают» вкус кофе. Ещё Ирине очень нравился итальянский вариант эспрессо, который наливали по напёрстку. Он был очень крепким, но вкус невероятный. Жаль много его пить было нельзя, уже после двух порций сердце принималось стучать в два раза быстрее.
Зная, что Краснова не любительница этикетов и долгих «реверансов», Ирина сразу приступила к разговору. Но не успела произнести предложение, только начала говорить про фабрику, как Лидия Артамоновна её перебила и сообщила, что она «согласная».
Глядя на удивлённые лица Ирэн, её отца и даже Анны, помещица развела руками и сказала:
— А что? Я так понимаю, ты Ирэн, за партнёрством у меня спрашивать приехала? И чего тянуть? Ежели я согласная и ждала, когда предложишь! Капиталы есть, а в твои задумки вкладывать выгодно. Я в тебя верю!
Ирине нравилось, как иногда Лидия Артамоновна переходила на какой-то одной ей известный говорок, начиная немного коверкать фразы и слова, но слушалось это, особенно с её громким низким голосом, интересно.
Дальше разговор был про доли и оформление. Ирина сразу сказала, что ещё хочет привлечь Голдеева. Но Краснова её отговорила, посмотрев на цифры и деловито сообщив, что им хватит средств, даже без привлечения капитала Голдеева.
— Привлеки его торговый дом, в производстве сами будем, а торговлей пусть Голдеев занимается. Негоциант он талантливый, — подвела итог их разговора Краснова.
Ирина заметила, что Краснова нет-нет, да и поправит причёску, и сначала не поняла, что это происходит с Лидией Артамоновной, а
