Поколебавшись, Ник спросил:
— Компания «Хохол пикчерз», знаешь про такую?
Бармен отрицательно покачал головой, но слишком быстрый взгляд на Ника, предшествовавший этому, выдал его.
— Я там посижу пока, — махнул Ник в сторону отдельно стоявших столиков. — Если вдруг кого встретишь, кто знает, маякни на меня.
И, небрежно бросив на стойку ещё одну пятисотенную, направился к свободному столику неподалёку от бассейна.
Усевшись, достал коммуникатор, запросил у Исин сведения о Кирсане Илюмжинове.
Исин по запросу выдала краткую справку. Персонаж оказался как минимум необычным: президент Калмыкии и ФИДЕ, после странного сна выбросивший в море часы за сто килобаксов и лично встречавшийся с инопланетянами. И это были официальные сведения из подтверждённых источников.
Перечитав небольшой текст несколько раз и составив первое мнение, Ник запросил более детальную историю Кирсана. Любые упоминания о нём Исин изучала, сортировала, искала подтверждения или опровержения, снова сортировала, отсеивала мусор, который распространяли пиар-боты, и выдавала окончательный результат с вероятностью в 90–95 %.
Это фактически была история всей жизни Кирсана. Как учился, как служил, как женился, кто учил его играть в шахматы, во что он верил и куда смотрел.
Мнение изменилось. Кирсан оказался необычайно странным политиком, наверное, самым необычным в России. Он руководил бедной республикой, в которой вместо нефти и чернозёма были только степи, но при этом, судя по отзывам, жители были куда более довольны своим руководителем, чем те, кто жил в богатых регионах.
Он играл в шахматы — неофициально — почти со всеми чемпионами мира и у некоторых даже выигрывал.
Он ещё много чего делал — как политик, как отец, как человек.
С ним было связано много таинственных и странных историй, из которых наверняка можно было бы составить увлекательное чтиво.
Вот только во всём этом сетевом досье не было ни единого упоминания о лисах и других волшебных предметах.
Зачитавшись биографией Илюмжинова, Ник перестал смотреть вокруг и не обратил внимания, что за ним уже долгое время наблюдают. Коренастый лысый тип лет сорока, в красной клетчатой рубахе и с барсеткой под мышкой, стоял возле бара, посасывая через трубочку коктейль и рассматривая Ника. Затем выплюнул трубочку, залпом допил остатки коктейля и подошёл к столику, за которым Ник возился с коммуникатором.
— Привет, — буркнул лысый, присаживаясь напротив. — За «Хохол пикчерз» ты интересовался?
— Мне владелец компании нужен, — сказал Ник, пряча коммуникатор.
— Йопт, я Хохол, — представился лысый, не протягивая руки. — Рассказывай.
— Я ищу Синку. Девушка лет двадцати, короткая стрижка, с глазами разного цвета. Знаешь такую?
Хохол озадаченно посмотрел на Ника, затем почему-то на часы. Поднял голову и спросил:
— А ты кто?
— Её друг.
— Первый раз слышу, чтобы у неё были друзья. Обозначься как-нибудь по-другому.
Его взгляд исподлобья буравил Ника насквозь.
Поколебавшись, Ник произнёс:
— Мы в две тысячи четвертом с ней работали вместе. Здесь, в Ростове.
— Тебя как зовут? — спросил Хохол.
— Ник.
Несколько секунд Хохол размышлял о чём-то, затем снова посмотрел на часы и пробормотал:
— И как у неё это получается?
— У кого? — спросил Ник, догадываясь, о ком идёт речь.
Вместо ответа Хохол поднялся.
— Поехали.
— Куда?
— Тут недалеко. Покажу тебе кое-что.
Хохол ездил на «Тойоте Камри», у которой вместо обычных номеров на жёлтом фоне чёрными буквами было написано «Хохол». Когда Ник сел внутрь, то под ногами обнаружил ржавый тесак шириной в ладонь и длиной в локоть.
— Всё хочу отдать его, чтобы почистили и наточили. То забуду, то времени нет. — Хохол небрежно бросил тесак назад, завёл машину. — Лет пять назад поехали на охоту в Самару, устроили там соревнование, и я за второе место этот ножик…
— Значит, ты знаешь её? — спросил Ник.
— Стой, друг, пропусти. — Хохол поморгал паркующейся машине, «Тойота» вырулила со стоянки «Эмбарго» и поехала по дороге, но не в сторону города, а в противоположную. — Синку? Знаю. Я тоже сотрудничал с ней, в две тысячи четвертом и в мае этого года.
— И в чём заключалось сотрудничество, если не секрет?
Хохол покосился на Ника.
— Ты наводил справки про «Хохол пикчерз»?
— Только в Сети, — признался Ник. — Я так понял, ты занимаешься промоушеном российских диджеев?
— Ага, промоушеном. Потихоньку гвозди заколачиваем, — кивнул Хохол. — Синка помогала нам с организацией турне. Группа диджеев отправлялась на два месяца в разъезды по всей стране — пара десятков городов, в каждом одно-два выступления. Она хороший организатор, всё делала чётко и без накладок.
— Кто бы сомневался, — пробормотал Ник. — И Синка, значит, ездила вместе с вашей группой по всем городам?
— В качестве администратора. Решала различные вопросы на месте. В том числе и свои.
— Свои? Какие свои?
— Йопт, откуда я знаю, — пожал плечами Хохол. — Синка всегда на шифрах, это тебе любой подтвердит, кто с ней общался. Да ты, думаю, и сам знаешь, гораздо лучше других.
И подмигнул, сально ухмыльнувшись.
— Что ты имеешь в виду? — напрягся Ник.
— Да ладно, брось, — засмеялся Хохол. — Ты же с ней зажигал тут года три назад. Так сказать, был ближе, чем самые близкие.
— Это она тебе рассказала?
— Нет. Это мы три года назад были на измене, что она подсадная, вот и проверяли всех, с кем она пересекается. В том числе и тебя. Я в клубе тебя не сразу узнал, а теперь вспомнил.
— Что значит — подсадная?
— Йопт, значит, что на погоны работает или на конкурентов. Это я позже догнал, что она в принципе не может ни на кого работать. Ты хоть знаешь, зачем она в Ростов приехала тогда, в две тысячи четвертом?
У Ника дёрнулась щека. Сразу вспомнились «случайная» встреча вечером на теплоходе и «спонтанный» утренний разговор о мести.
Она приехала, чтобы уничтожить Лекса руками Ника. При этом уничтожив всех свидетелей. Ей это почти удалось, Ник чудом выжил, когда убегал от дашнаков.
— Приблизительно знаю…
— Да ничего ты не знаешь. Ты думаешь, что ты знаешь. И я думаю, что знаю. А на самом деле у неё для каждого из нас есть своя правда, которая на самом деле ложь. — Хохол закурил сигарету, потом спросил: — Зачем ты её ищешь?
Ник ответил не сразу. Смотрел некоторое время на мелькавшие за окном огни увеселительных заведений Левбердона, потом пожал плечами:
— Я не знаю зачем. Наверное, чтобы поговорить. Мы сейчас к ней едем?
— Она говорила тебе когда-нибудь, что надо учиться самостоятельно искать ответы, чтобы не задавать глупых вопросов? Девка нереально продуманная, любой русалке ноги раздвинет.
— Хохол, куда мы едем?
— Да не напрягайся ты, йопт. Она в мае, когда уезжала, сказала, что через два месяца появится один её знакомый, который будет её искать. Один или двое. Дала твой портрет и ещё одного паренька. Ты Ник, верно? А того, второго, — Лекс, кажется. И велела, как кто-то из вас первый появится, показать кое-что.
— Что показать?
— Что ни в сказке сказать, ни пером описать. Увидишь, уже почти приехали, — и Хохол сделал громче радио.
Ник волновался. Это было впервые — Синка оставила ему сообщение. Значит, как минимум она помнит о нём…
И о Лексе помнит. Когда Хохол упомянул о нём, Ник стиснул зубы. Воодушевление быстро прошло. Синка думала, что её будут искать они оба. Что ж, если Лекс и занят её поисками, Ник его явно опережает.
В машине тихо играл джаз. Музыка напомнила Нику, как он ехал на маршрутке по горному серпантину, пытаясь сбежать от дашнаков. Стало неуютно.
Огни к этому времени стали редеть, машины возле заведений выглядели всё беднее и беднее. Попадались участки, заросшие травой. Зияли оконными дырами кирпичные коробки недостроя. Сетка-рабица вместо декоративных оград. Кое-где и оград не было, лишь трубы железные в землю вбиты.
Окраина Левбердона. Места для тёмных делишек и бандитских стрелок. Как говорил Асгард, после девяностых здесь каждый квадратный метр пропитан кровью.
Вспомнив про Асгарда и то, как он закончил, Ник разнервничался ещё больше. Тряхнул головой, стал считать участки, чтобы отвлечься.
Примерно на семнадцатом-восемнадцатом участке Хохол свернул. Проехал метров тридцать мимо сгоревшего остова грузовика, поросшего бурьяном. Припарковался за большим ржавым контейнером, став так, что с дороги машину видно не было. Заглушил двигатель, выключил радио, вышел из машины.
Ник тоже вышел, осмотрелся.
Откуда-то издалека доносятся еле слышные звуки веселья, раз в минуту промчится по дороге чья-нибудь тачка, да сверчки — бессменные нарушители ночной тишины.
