Последним в «списке» на просмотр был «Профессор». Он оказался в кафе через
дорогу от заведения и в прямой видимости «троими из ларца».
На нем мы задержались дольше. Он пил кофе и держал в руках странную вещицу,
напоминающую МР3 плеер с наушниками. Иногда он начинал кивать вроде как в такт
музыке и подпевать. При более внимательном рассмотрении стало ясно — он с кем-то
общается.
— На радиостанцию похоже, — шептал Сергей, — Я таких не видел. Все правильно…
Альтернативная связь… Никакая сеть не отследит…
Решив, что именно он будет давать команду о прибытии разрабатываемого объекта,
мы пробыли на камере кафешки около часа.
Неожиданно «Профессор» оживился. Конечно, это было сильно сказано, он всего лишь
немного переместился на стуле, и, кивая в такт воображаемой музыке, быстро
заговорил.
Мы «понеслись» ко входу в клуб. Камера бесстрастно показала прибывшую кавалькаду.
Черный лимузин выпустил из своих недр дородную дамочку в окружение шустрых
женщин секьюрити, расфуфыренную не меньше чем от Юдашкина.
Обтягивающее платье, высокий каблук и белый стильный шарф. Короткая, топ-прическа
смотрелись неплохо. Властный взгляд, повелительные жесты и брезгливая улыбка.
Это была она. Объект с фотографии на Каринином телефоне.
Глава 24.
Под ногами хрустел мусор. Мое состояние близилось к отчаянию.
Полная темнота иногда прерывалась вспышками экрана с моего телефона. Я находился
в подвале дома через дорогу от гостиницы и использовал «Малыша» как фонарик.
Полез я сюда, конечно, не ради выполнения задания и не для собственного
удовольствия. Я спасал свою шкуру, которая оказалась под серьезной угрозой.
Чертыхаясь и перебираясь через завалы досок от разобранных старых кладовок,
неожиданно оказался на обжитой территории.
Подвальной сырости здесь почти не было. За импровизированной баррикадой хлама
стояли три дивана и несколько драных стульев. Старый стол с грязной посудой и
остатками еды был застелен газетами.
Над всем этим витал запах перегара. Скорее всего, он исходил от лежащего под
старой дерюгой тела, выдающего сочные витиеватые рулады… Все это я разглядел
подкрутив свисающую на одиноком «дачном» патроне лампочку.
Обнаружив сносное убежище, решил сначала обдумать случившееся, а потом
предпринимать что-либо. Хотя становилось ясно — наше мероприятие, так славно
начинавшееся — уже закончилось.
Я закинул телефон в футляр, включил «Radio Locked» и стал считывать результаты «разведки».
Через несколько минут пришло осознание, что осталось лишь застрелиться… Или,
если хотите, повеситься прямо в подвале вон на том крючке, услужливо торчащем из
потолка.
Команда «альтернативы» оказалась «моднее» нашей. «Малыш» сообщил, что по мою
душу задействованы все силы местной милиции. Руководит операцией непосредственно
начальник Новосибирского УВД. По телевидению только что показали ориентировку с
фотографей, где меня сняла камера при заселении.
«Вот гады, — злился я, — На рецепшен сфотали! Никак не думал…»
Мой «Крузак» на платной стоянке гостиницы, как я и полагал, уже обыскали.
Единственное, о чем я переживал, так это о втором чехле с телефоном, который еще
с Аршана лежал под обшивой.
Только тут я сообразил — надо прятать кейс с остатками баксов. В кармане
оказалась запасная флэшка с вирусом для «альтернативы» и Серегина с «избавлением»
от всех сетей разом.
Пошарил по карманам и выудил конверт с красной полосой и вариантами действий в
случае провала.
Открыл кейс. Достал две пачки долларов по десять тысяч каждая.
«На первое время хватит», — решил я и вытащил из кармана обе флэшки.
«Освободитель человечества, — вспомнил я Серегины слова, — Интересно, что там за
фарш?» — крутил я в руках пластиковый корпус. Решил, — Все потом, — и убрал
загадочных «малышек» в кейс.
Конверт с инструкциями решил изучать после, и пополз завалами прятать кейс с
остатками денег.
«Профессор» оставил нам с Саней ни много ни мало, а двести с лишним тысяч
долларов.
Выезжая в Новосибирск помимо российского паспорта, я взял еще и заграничный.
Случись ситуация в девяностых, я уже приобретал бы билеты за рубеж…
Но сегодня средства МВД позволяют в течение краткого времени закрыть въезд-выезд
любому гражданину. В своем случае я не сомневался — дело швах. Тачка
зарегистрирована на мне. Документы-права, я уже много лет из нее не забираю, так
что вот он негодяй — ешьте с поторохами…
Злобно отплевываясь от надоедливых клочьев пыли, я в свете лампочки наконец-то
обнаружил то, что искал. Подвальные упражнения Иркутска даром не прошли. В любом
помещении, располагающемся на уровне фундамента, имеются разного рода пустоты.
Именно такую щель между фундаментными блоками я и обнаружил.
Ниша оказалась как раз по размерам кейса. Даже место оставалось, чтобы прикрыть
дыру.
Оглядевшись, надергал старой стекловаты свисающей с труб, и тщательно все
замаскировал. Критически огляделся и перекидал еще стопку досок из кучи.
Пробрался в обжитую часть подвала и стал оценивать свои шансы. Их фактически не
было. Оставалось одно: отсиживаться в укромном уголочке не меньше месяца.
Страсти по моей персоне раньше не схлынут.
«Опять дома обыск, — зажал голову руками я, — Семейные на нервах… Хорошо хоть
бате врать про командировку в Казахстан теперь не надо… Умер батя… Раньше как в
Казахстан еду так рычит: «Опять что ли в тюрьму собрался?» Соврала в свое время,
мамуля не подумав, а я через несколько лет как раз из-под Алма-Аты товары на
Россию и поволок…»
Думы прервал парень, храпящий под дерюгой.
Рулады его неожиданно прервались. Из-под импровизированного покрывала показалась
всклокоченная голова.
Мутный взгляд пробежался по обстановке и остановился на мне.
— О! — при этом восклицании хозяин территорий уселся на кровати, — Ты откуда тут?
— Пожарный инспектор, — буркнул я, — Сгореть не боитесь?
На лице мужика мелькнул интерес. Он протер глаза и уже более осмысленно стал
разглядывать меня.
— Ксиву покажи, инспектор, — неожиданно заявил он, — У меня на государевых людей
нюх, а ты даже на приживальца не тянешь… Напуган слишком…
Пришлось с ходу сочинять путаную историю, но когда я подбирался к середине
повествования, меня снова прервали.
— Говори, чего приперся или отваливай, — настойчиво заявил мужик, — Ты, я гляжу,
даже врать не могешь…
— Схорониться мне надо, — заговорил я уже серьезно, — Буквально на пару дней.
— Бабки есть? — поинтересовался собственник.
— Конечно!
— Ну, тогда чего, — неожиданно добродушно заговорил мужик, — Тогда живи… Диван,
где сидишь, как раз свободен… Хозяина позавчера на мусорке скинхеды забили… —
увидев, что я беспокойно повел рукой по обивке, он засмеялся, — Не бойся, среди
нас вшивых нет. Тут коллектив собрался чистоплотный и образованный…
Так и оказалось.
В дальнем углу подвала расположился рукомойник и импровизированный душ. Прочие
удобства — чуть дальше.
Мужика звали Юркой. История его сильно напоминала моего давешнего подвального
приживальца. Его так же выгнала жена и у него оказалась небольшая библиотека.
— Собрал, когда для жэка кладовки разбирали, — гордо заявил Юрка, — У нас с их
начальником договоренности. Они подвалы чистят и мы им в самый раз. Все что
внутри кладовок — наше. Только вот чего-то они доски почти месяц не вывозят, —
закончил он историю…
Ко мне хозяин подвала больше не вязался, а когда я выложил сто долларов на
жратву, вовсе поменял тон.
Так я стал жильцом этой маленькой коммуны.
Юрка схватил купюру и побежал за едой в круглосуточный супермаркет.
На мои увещевания, мол, в это время сто долларов нигде не продать, он лишь
отмахнулся, мол, не в первый раз.
Когда он ушел, я потушил свет и попытался уснуть, вдыхая подвальную пыль и
сырость.
Сон не шел. Иногда я проваливался в обрывочные видения, в основном же мои мысли
крутились вокруг бесславного провала.
«Альтернативщики» нас просчитали. Пока мы с Серегой созерцали проход дамочки
через кордоны секьюрити, куда-то запропастилась Карина.
Заявили ее на экран ноутбука, но так и не дождались соединения. Ее просто не
было в сети — нигде.
Сначала хотели доложить «Профессору». Потом решили не расшифровываться. Пусть
