Ознакомительная версия.
Тогда Гамильтон выдвинул новую версию: люди, чей разум был наиболее силён и развит, постепенно восстанавливают связь с ноосферой. Им нужно помочь – найти, поместить под купол. И снова экспедиции, поиски. Жертвы. И вновь безрезультатно.
На смену осени пришла зима. Серое дождливое небо, серые унылые склоны Калиеры. И серое отчаяние, что с каждым днём всё сильнее захлёстывало наукоградцев. А надежда, которую подпитывали исключительно статистические выкладки Ирвинга, таяла так же быстро, как крымский снег. Двадцать восьмого января – Мартин отлично запомнил дату – выбросилась из окна своего кабинета Анна Андронатти, куратор начального и среднего образования, человек, которого знал каждый наукоградец.
Андронатти стала первой, но далеко не последней. Вскоре докладные о добровольно ушедших из жизни начали поступать на монитор Брута ежедневно. А он, взваливший на себя ответственность за всех этих людей, ничего не мог сделать. Только вызывал к себе в кабинет Корсана-младшего и орал на него, брызгая в лицо слюной. Обвинял в невнимательности, в некомпетентности, в трусости даже! Огней не оправдывался, не отводил глаза. Только желваки вспухали на скулах. А потом разворачивался, собирал ловцов и опять отправлялся на поиски. И возвращался, привозя с собой не людей, а лишь новые гигабайты видеосъёмки.
И всё же однажды Огней не сдержался. Тихо ответил, выслушав очередные обвинения:
– Вы не правы, господин старший куратор. Мы хорошо искали. За пределами купола людей нет. Мы можем продолжать поиски столько, сколько вы потребуете. Можем все умереть там. Но это бесполезно.
– Не тебе решать, мальчишка! Ты видел выкладки Ирвинга? Не менее тысячи человек сейчас живёт за пределами купола. Местонахождение нескольких квантовики локализовали с точностью до двух километров! Твоя задача – полететь, найти, привезти. Или это так трудно – отличить человека от безмозглых амёб?
– Мы летаем и ищем. Людей нет. А Гамильтон – сумасшедший маньяк, убивший четыре миллиарда ради того, чтобы потешить своё научное любопытство. Ему место – в психушке.
Мартин вздрогнул. Он давно ждал подобного обвинения. Только не в адрес Гамильтона, а в свой собственный. И давно заготовил отповедь – о безжалостном Враге, о том, что пришлось выбирать меньшее из зол. Но Корсану он ничего такого не сказал. Не успел, потому что тот предложил вдруг:
– Если вы мне не доверяете, то отстраняйте от экспедиций, от должности. Ищите сами!
И Мартин кивнул, не до конца понимая, на что соглашается.
Вылетели на следующий день – три конвертоплана, двадцать человек во главе со старшим куратором. В экспедицию Мартин отбирал самых опытных ловцов, надёжных, проверенных делом. Огнея Корсана среди них не было. От должности его не отстранили, от экспедиции – да. Наверное, Мартину хотелось доказать свою правоту. Лично найти уцелевших. Ирвинг уверял, что на территории бывшей столицы таких по крайней мере десяток. Может, втрое больше. Визуализатор давал устойчивую картинку для купола. Для расчёта пространственных координат объектов за его пределами требовалась орбитальная триангуляция. После того как ЦУП перестал корректировать положение спутников, надёжность этой информации становилась всё более сомнительной.
Конвертопланы летели на север. Осталось позади мелкое, замёрзшее у берегов море, пустынные солончаки, на которых не рос даже бурьян. Затем – полоса промзон, непривычно молчаливая, притихшая. Ни одного дымка из бесконечных, уходящих за горизонт рядов труб, ни одного движения на эстакадах и сортировочных площадках. Снова начались пустоши. Теперь уже не солончаки, просто заброшенные, забурьяневшие земли, кое-где изрезанные руслами рек, дыбящиеся разноцветными горными хребтами мусорных отвалов. Впрочем, большую часть земли здесь прикрывал снег, не обычный – зеленоватый, розовый, грязно-жёлтый, – а странно белый. Сначала Мартин испугался, увидев этот смертный саван. А потом удивился: неужели планета начала очищаться, едва избавившись от людей?
Несколько раз внизу проплывали мегаполисы обдолбов. Они видели город, выжженный дотла гигантским пожаром, и город, похожий на заледеневший под снегом труп, над которым кружили чёрные вороньи стаи – откуда их так много? И ещё один, который пришлось облетать по широкой дуге: счётчики радиации зашкаливали, не иначе двуногие амёбы умудрились взорвать термоядерную энергостанцию.
Всю дорогу Мартин, не отрываясь, смотрел в нижние иллюминаторы. Бесчисленное количество раз он летал по этому маршруту. Но прежде не обращал внимания на то, что проносится под днищем. А сегодня – увидел. Планету, которая тысячи лет принадлежала людям. И которую люди потеряли. Не в день злополучного эксперимента, гораздо раньше. Враг медленно, пядь за пядью, отвоёвывал территорию, загонял бывших хозяев в бетонные резервации мегаполисов, чтобы после прихлопнуть окончательно. Эксперимент лишь ускорил процесс. И если человечество всё же погибнет, то не зря. Врагу планета тоже не достанется.
Столица издали казалась живой. Светились электрическим светом небоскрёбы делового центра, змеились столбики тумана над теплоцентралями, и снега на улицах верхнего яруса вроде как не было. Вот только тихо в динамиках, и на экранах – белый шум. Ни одной видео– или аудиотрансляции в эфире. И вокруг башен не роятся аэротакси. И пусто на виадуках наземки. И раскаты музыкального грохота не доносятся из района развлечений.
Когда подлетели ближе и снизились, стало понятно: столица мертва, как и вся мировая держава. Просто системы жизнеобеспечения здесь куда надёжнее, чем в провинции, разрушение пока не началось. Хотя почему же? Вон лежат слетевшие с рельса вагончики, обгоревшие, покорёженные. Вон чёрный скелет Лицея. И там подпалина на стене, и там, и там. Вон обрушилось несколько пролётов хрустального стекла на деловом центре: не иначе эксперимент застиг некоторых таксистов в воздухе. А вон и вороны.
Мартина тронули за плечо.
– Господин старший куратор, где будем садиться?
Давид Борн, командир первого звена.
Мартин помедлил. Приказал:
– Второй и третий пусть начинают поиск в деловом центре и VIP-коттеджах. А мы… полетим на север.
В двадцати километрах к северу от столицы располагался «секретный объект № 6» – правительственный бункер, который ещё он, Мартин, начал готовить на случай инопланетного вторжения. Под многометровыми перекрытиями – жилые модули на две тысячи человек, склады продовольствия, «вечная» геотермальная энергостанция, резервный ЦУП. Позже над бункером возвели силовой экран – всё, что изобреталось и опробовалось в Наукограде, тщательно воспроизводилось на «объекте № 6». Если во время катастрофы люди и могли уцелеть где-то, то именно здесь… Если правительство не додумалось купол отключить. И если внутри него кто-то был.
Круглое строение, поднимавшееся над поверхностью на пять метров, издали походило на огромный сугроб. Коды доступа в бункер давно поменялись, потому Мартин счёл за лучшее оповестить о своём приближении:
– Всем, кто меня слышит! Всем, кто меня слышит! – понеслось из мощных динамиков конвертоплана. – Здесь старший куратор Наукограда Мартин Брут. Мы разыскиваем выживших. Мы пришли помочь. Все, кто меня слышит, – дайте о себе знать!
Тишина. Никакого движения. Девственно-белый снег на крыше вагончика монорельса, заваленная сугробами аллея перед входом, ни единого следа у одинокого флаера на посадочной площадке.
– Здесь никого нет… – прошептал Борн.
– Должны быть! Хотя бы охрана…
Винты конвертоплана устроили маленькую метель на посадочной полосе. И через минуту ловцы выпрыгивали на холодный бетон. Мартин хотел идти первым, но Борн не позволил:
– Так не положено. Командир экспедиции не должен рисковать собой.
Мартин криво усмехнулся. Он, бывший военный, эти правила знал наизусть. Но разве они продолжали действовать в мёртвом мире?
Впрочем, перечить не стал, пропустил ловцов вперёд.
Двери внешнего шлюза приветливо распахнулись, стоило надавить на кнопку замка – не заперто. Ярко вспыхнуло освещение. И лифт работал превосходно. И внизу, в пультовой, было светло и чисто. Знакомо пахло пластиком, металлом… и ещё кое-чем. Вернее, этим воняло. Мартину запах не понравился сразу, и он кинулся к пульту управления бункером. Энергоснабжение, жизнеобеспечение, связь – всё включено, всё работает в автоматическом режиме. И силовой экран активен, лишь входной тоннель оставлен незаблокированным. Тогда откуда этот запах взялся?
– Проверить помещения! – скомандовал.
И не ошибся. Пятнадцать минут спустя пришёл вызов от Борна:
– Господин куратор, здесь люди! Жилой бокс номер двенадцать.
Мартин сверился с планом бункера и поспешил в глубь лабиринта.
Борн ждал его в холле. Огромный квадратный зал, пушистый ковёр на полу, живые пальмы в кадках у стен, окна с видом на море… Не окна, разумеется, голографические экраны. Но если не знать, что находишься в сотне метров под землёй, не догадаешься.
Ознакомительная версия.
