– Кого вы еще можете назвать из тех, с кем работали на Венере?
– Много. Но все, в основном, по кличкам. Из близких знакомых это и Ларчик, и Еврей-оленевод, Табуреткин, Димыч, Хэльга, Натан, Федя… Да много их служило и служит р'хнэхрам за деньги. Да, вообще-то, как я слышал, ваши спецслужбы достаточно цепко отслеживают ситуацию вокруг р'хнэхров, так что ваша информация должна быть намного точнее, чем моя. А я в души людям не лез, служил с теми, с кем судьба сводила, и с кем р'хнэхры ставили в одну смену.
– Чем вы занимались у р'хнэхров?
– Официально – внешней охраной.
– А неофициально?
– Хм… Понимаете, мы ведь не дети маленькие… У них там защита нехилая и без нас, сторожей. Да и оружие внутри очень серьезное имеется, намного серьезнее той ерунды, которая была у нас во внешней охране. Нас-то внутрь колонии не пускали, как и всех остальных землян. Только снаружи. Возможно, нас держали просто для порядка, чтобы создать вид, что как-то зависят от нас. Возможно – готовили для чего-то иного, чем только охрана колонии… Но я ведь человек военный. И понимаю – если завтра меня вывезут на какой-нить Альдебаран и прикажут отстрелить часть тамошних баранов, то хочешь, не хочешь, а приказ выполнять придется. Да хотя бы потому, что в таких вещах все одинаково – или ты убьешь противника, или противник – тебя. Причем, мне первый вариант как-то больше нравится.
– А знаете ли вы, что Межпланетное Содружество подписало с р'хнэхрами документы о запрете вербовки у нас наемников для использования их вне Солнечной Системы? – это Памятных задал свой первый вопрос.
– Нет, не знал. Но разве уследишь за тем, куда они нас могут перевезти и какими методами?
– А знаете ли вы, что спецслужбы Земли тщательно отслеживают все передвижения как р'хнэхров, так и всех тех, кто находится у них на работе? И исчезновение группы наемников не может пройти бесследно?
– То, что за р'хнэхрами и нами тщательно следят, мы знали. Возможно, это определенный выход для нас. Но кто знает, какими технологическими преимуществами они обладают? Как бы там ни было, занимались военной подготовкой мы вволю. И стреляли много, причем как из самых различных земных систем, так и из явно неземных, хотя и не очень большой мощности. В том числе умели стрелять и из древнего оружия, поддерживали владение холодным оружием и рукопашной борьбой.
– Хорошо, подробнее о вооружении и обо всех р'хнэхрских привычках вы еще поговорите с господином Памятных. А теперь вернемся к моменту, который был непосредственно перед вашими странными трансформациями. Итак, советую вам сразу говорить максимально честно. Вы ж понимаете, что тут вас и многочисленная аппаратура подробно записывает и анализирует, и, если нужно, мы ученых присовокупим, а если Император разрешит, то мы можем и спецметоды допроса применить, чтобы заставить вас говорить правду, правду и только правду. Итак? Что вы делали непосредственно перед этими самыми превращениями?
– Да ладно, ладно. Знаю я все ваши методы. Серьезные методы. Как превращения произошли, сказать не скажу. Не знаю. Скажу одно – они произошли в момент переброски, когда я в отключке был. А вот что было перед ними, скажу. Я как раз был в охране. Смена. Меня неожиданно вызвали к р'хнэхрам. Мне сказали, что сейчас поместят меня в одно место и мне предстоит повоевать с одним серьезным противником, который в данный момент выполняет важное задание. Мне необходимо было его обезвредить. Желательно – не убивать. Просто – не пропустить к объекту. Пообещали крупную сумму денег. Попросили выбрать вооружение. Выбор был небогат, кроме того, все вооружение было устаревших образцов. Я почему-то подумал, что мужики решили где-то для себя цирк устроить, с бесплатным развлечением. Ну, типа римских гладиаторов. Выбрал я себе автомат Калашникова вот это самый, – Ротмистр брезгливо помахал вновь приобретенной конечностью перед следователями, – пистолет Макарова, штык-нож, пяток гранат вот тех самых, которые из подсумка перекочевали мне в живот… Ну, боекомплект, конечно. Бронежилет, каску, камуфляж… все, как положено. Прибор ночного видения, сухой паек, воду… Ну… Все, вроде, из основного. В общем, усадили меня в кресло… Очнулся я чёрт-ти где, но вроде на Земле. Ночь. Луна. Звезды… Воздух, песок, пыль… Свое, почти родное. Вывели меня на мужика… Голос р'хнэхрский в башке моей раздавался и подсказывал куда идти. Ну, в общем постреляли мы немного. Я повооруженнее его оказался. У него, почему-то, совсем оружие никудышнее было. Да еще нагрузка. По-моему, ранил я его несколько раз, потом приблизился поближе рассмотреть его… Просто – из интереса. Держал его на мушке. Мог застрелить в любую минуту, если бы он дернулся. Поиздеваться хотелось, показать психологическое превосходство… Кретин… Это я про себя… Эээээ… Ну, в общем, застрелился мужик. Сам. То ли больно ему стало, то ли стыдно. Не знаю. Жалко. Я ведь не хотел… убивать его. А меня потом обратно якобы перенесли. Если бы не вот это, – Ротмистр снова помахал своим вросшим вооружением перед следователями, – и не вон то, что в животе, то я бы вообще подумал, что это была компьютеризированная тренировка какая-нибудь, максимально приближенная к реальности.
– Как вы отреагировали на трансформацию вашего тела?
– Ну, как? Шок. Хотел ведь еще выбросить этот автомат к чертовой бабушке. Да эта проклятая скупердяйская любовь к оружию. И бережное к нему отношение… Прижал к себе этот автомат, как любимую девушку… Вот и получил радость на всю оставшуюся жизнь.
– Вы можете узнать человека, с которым вы сражались?
– Да как? Ночь была. Хотя в конце, когда развязка произошла, уже светало. Да я ведь и видел только тело… Полбашки у него снесло… Что ж там узнавать-то?
– Ну, например – само тело?
– Само тело? Да, конечно, приблизительно. Если оно у вас есть.
– Вот – фотографии. Вот – видеосъемка. Это оно?
– Да, очень похоже. И лежал точно так же. И рюкзак тот же. И полголовы те же. Тело – да, то, что я видел там.
– А где? Вы так и не узнали?
– Нет. Но точно – на Земле. Ну, Луну-то не узнать нельзя. Где-то ближе к экватору. Австралия, Азия, Мексика… Строения там были какие-то… Город небольшой вдалеке. Песок. Жара. Колючки какие-то.
– Скажите, когда вы осматривали тело противника, вы заметили какие-то странности в его строении? Похожие на ваши нынешние?
– Да, заметил, конечно. Левая рука у него торчала из живота и была абсолютно неработоспособной. Рюкзак тоже странно лежал на нем. Я даже попытался заглянуть в него. Рюкзак и то, что в нем находилось, как бы срослось с телом. Составляло нечто неразделимое. Человек-бомба. А из оружия у него был только пистолет. Да нож и гранаты. А у меня все-таки был автомат, пистолет, гранаты, отсутствие груза и все работоспособные на тот момент органы. Явное превосходство. Если бы знал это с самого начала, дал бы ему фору.
– Скажите, а как р'хнэхры отреагировали на трансформацию вашего тела? – это Памятных поинтересовался интимными р'хнэхровскими подробностями.
– Сказали, что сожалеют, что это бывает, поскольку технология не полностью отработанная. Извинялись. Сообщили, что в награду заплатят мне много денег и подарят мне в личное пользование прекрасный дом на Венере, в котором я и жил последнее время. И дали. И документы оформили мгновенно. Но просили никому не рассказывать о том, что я выполнял, где и зачем. Секрет, так сказать. А я и пообещал. Кстати – они ведь и пристрелить меня, в принципе, могли, наверное? Могли. А они мне – подарок фантастический, вместе с этими, как вы там говорите, трансформациями. Если бы не эти самые гранаты, я бы и не сожалел о случившемся. Жить было бы можно. Да и сейчас, если все-таки эти гранаты вырезать, жить можно. Тем более, что теперь я просто очень состоятельный человек. Да еще и экстравагантный. Как ваш ЧукиГекЪ.
– А как вы общались с р'хнэхрами?
– Они меня понимали. Мой русский или английский. А со мной они общались как обычно – через компьютер или с помощью робота. На экране появлялись строчки на русском языке. Кроме того робот повторял эти строчки скрипучим, синтезированным, однообразным голосом.
– А р'хнэхры не захотели исправить ваше тело? Сделать косметические операции?
– Нет. Они сказали, что не имеют права на проведение хирургического вмешательства. Вроде бы им необходимо для этого разрешение Земли. А об операции я сам их спрашивал. И даже просил.
– Интересно. Посылать вас чёрт-ти куда убивать или умирать – они право имеют, а провести операцию по исправлению собственных ошибок – не имеют?
– Ну, не знаю. Еще раз говорю – я не в обиде. Это я и на суде скажу, ежели он будет, конечно. Я повоевал, они заплатили. Мы – в расчете. А что там – законно, что – незаконно, это уж вы решайте. На то вы и власть.
– То есть, вы хотите сказать, что никаких претензий к своим пришельцам – работодателям вы не имеете? Правильно?
