Утром Южная Адриланка проснется, и этих людей уже не будет в живых. Коти очень расстроится, но она не сможет снова собрать организацию сама. По крайней мере, я надеялся, что не сможет. Останется еще несколько людей с Востока и текл, но ядра уже не будет, и я не думал, что оставшиеся смогут предпринять какие-то действия, таящие угрозу Херту.
Я изучил чертеж, затем уничтожил его. Откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и еще раз мысленно прошелся по всем деталям, чтобы быть уверенным, что ничего не упустил.
Я пришел к дому Келли где-то между полуночью и рассветом. Вход спереди закрывала лишь занавеска. Я обошел дом сзади. Там было что-то вроде двери, но без замка. Я осторожно и тщательно смазал петли и вошел. Я оказался в задней части дома, в узком проходе за пределами квартиры Келли. Ротса нервничала на моем левом плече. Я попросил Лойоша успокоить ее, и вскоре она притихла.
Я посмотрел вдоль коридора, но не смог разглядеть входную дверь – как и что-либо вообще. Я довольно неплохо вижу в темноте, но некоторые видят лучше меня.
– Есть кто-нибудь в коридоре, Лойош?
– Никого.
– Хорошо. Где задний вход в квартиру?
– Прямо перед тобой. Если ты протянешь руку направо, ты его коснешься.
– Понял.
Я проскользнул за занавеску и оказался внутри. Чувствовался запах пищи, какая-то часть которой, вероятно, была съедобной. Особенно выделялась вонь гниющих овощей.
Я подождал немного, прислушиваясь, потом рискнул зажечь магический огонек на кончике указательного пальца. Да, я находился на кухне, и она была больше, чем я предполагал. Я направил луч слегка ниже, вытянул палец перед собой и двинулся в сторону комнат.
Я прошел через комнату, в которой разговаривал с Келли. Она выглядела примерно так же, какой я ее помнил, за исключением того, что в ней появилось еще несколько ящиков. На одном из них я заметил отблеск стали. Посмотрел внимательнее и увидел длинный кинжал.
Я двинулся в сторону следующей комнаты, библиотеки, и тут почувствовал чье-то присутствие за спиной. Когда я сейчас пытаюсь вспомнить, как все происходило, мне кажется, что Ротса в этот момент сжала когтями мое плечо, но Лойош ничего не заметил. Так или иначе, моя реакция на подобные вещи вполне определенная: я развернулся, слегка отклонившись в сторону, и выхватил кинжал из-под плаща.
Сначала я ничего не видел, но продолжал ощущать чье-то присутствие в комнате вместе со мной. Я погасил свет, исходивший из моего указательного пальца, и отступил в сторону, решив, что, если я его не вижу, нет никаких причин позволять ему увидеть меня. Потом я начал замечать неясные очертания, словно передо мной была прозрачная фигура. Я не знал, что это означало, но понимал, что это ненормально. Разрушитель Чар уже был в моей левой руке. Фигура не шевелилась, но постепенно становилась более вещественной; тут мне пришло в голову, что комната темна, как волосы Вирры, и я не должен был ничего видеть.
– Лойош, что ты видишь?
– Я не уверен, босс.
– Но ты что-то видишь?
– Думаю, да.
– Да. Я тоже, – беспокойно пошевелилась Ротса. Что ж, я ни в чем ее не обвинял. Потом я понял, что именно я видел, и поводов для обвинений стало еще меньше.
Когда я в свое время прошел по Дорогам Мертвых с Алирой и побывал в Залах Суда, мне ясно дали понять, что меня там не ждут. Это было место для душ драгеириан, а не для живых тел людей с Востока. Чтобы попасть туда, тело должно было преодолеть Водопады Врат Смерти (после чего оно наверняка становилось трупом, даже если и не было им прежде). Потом оно плыло вниз по реке, и в конце концов его выносило на берег, откуда душа могла отправиться в путь – впрочем, это не важно. В конечном счете, душа достигала Залов Суда, и если только какой-нибудь бог не возлюбил или не возненавидел явившегося, он занимал свое место в постоянно увеличивающемся сообществе мертвых.
Что ж, прекрасно.
Что могло с ним случиться, если его не принесли к Водопадам Врат Смерти? Что ж, если он был убит клинком Морганти, вопрос был решен. Или, если у него была некая договоренность с его любимым божеством, этот бог мог поступать с его душой по своему усмотрению. В любом ином случае душа переселялась в другое тело. Вы можете мне, конечно, не верить, но некоторый недавний опыт убедил меня в том, что это действительно так.
Большую часть того, что мне известно о переселении душ, я узнал от Алиры еще до того, как поверил в это.
Поэтому успел забыть многое из ею сказанного. Но помню, что нерожденный ребенок создает некое мистическое притяжение и вбирает в себя наиболее подходящую душу. Если нет подходящей души, не будет и рождения. Если нет подходящего для души ребенка, душа ждет в месте, которое Некроманты называют Долиной ожидающих душ, поскольку им не вполне хватает воображения. Почему душа ожидает там? Потому что она ничего не может поделать. Есть в этом месте нечто притягательное для драгейрианских душ.
Но как насчет людей с Востока? Да примерно так же, насколько мне известно. Когда дело доходит до души, нет особой разницы между драгейрианином и выходцем с Востока. Нам не позволено вступать на Дороги Мертвых, но оружие Морганти действует на нас точно так же, и мы можем договариваться с любым богом, которого это устраивает, и, вероятно, мы также переселяемся в другие тела, если не происходит ничего другого, или, по крайней мере, так утверждал восточный поэт-провидец Ян Чо Лин. Собственно, если верить «Книге семи волшебников», Долина ожидающих душ притягивает нас так же, как и драгеириан.
Книга, однако, утверждает, что наши души она притягивает не столь сильно. Почему? Из-за численности населения. В мире больше людей с Востока, так что меньшее число душ ожидает для себя места, и, значит, меньшее число душ притягивает к себе другие. Есть ли во всем этом смысл? Для меня – нет, но это именно так.
Одним из следствий более слабого притяжения является то, что иногда душа выходца с Востока так и не переселяется в другое тело, но и не отправляется в Долину ожидающих душ. Вместо этого она, скажем так, просто бродит по окрестностям.
По крайней мере, так говорят. Верить или нет – ваше дело.
Лично я верю.
Как раз сейчас я видел призрак.
Я уставился на него. Вероятно, это первое, что делает каждый, когда видит перед собой призрак. Я не был вполне уверен, что следует делать потом. Судя по тому, что рассказывал дед, когда я был маленьким, самое время было закричать. Но тогда я перебужу всех в доме, а мне нужно в было, чтобы они спали, если я собирался их убить. Кроме того, я не ощущал необходимости кричать. Я был скорее зачарован, чем испуган.
Призрак продолжал приобретать форму. Он слегка светился, излучая слабое голубоватое сияние. Постепенно я начал различать черты его лица. Вскоре я мог сказать, что это человек с Востока, потом – что он мужчина. Казалось, он смотрел на меня. Поскольку я не хотел никого разбудить, я шагнул из комнаты назад, в кабинет Келли. Снова выпустив из пальца луч света, я прошел к его столу и сел. Не знаю, откуда мне было известно, что призрак последует за мной, но именно так и оказалось. Я откашлялся.
– Итак, – сказал я, – надо полагать, ты Франц.
– Да, – ответил призрак.
Можно ли было назвать его голос замогильным? Не знаю.
– Я Владимир Талтос, муж Коти. Призрак – нет, лучше я буду называть его Францем – кивнул.
– Что ты здесь делаешь? – Продолжая говорить, он становился все более материальным, а его голос – все более нормальным.
– Ну, – сказал я, – это довольно трудно объяснить. А что ты здесь делаешь?
Он сдвинул брови (которые я мог теперь видеть).
– Точно не знаю, – сказал он. Я рассмотрел его внимательнее. У него были светлые, прямые и аккуратно причесанные волосы. Каким образом призрак причесывается? Лицо его было приятным, но невыразительным, и весь вид его казался честным и искренним, что ассоциировалось у меня с торговцами пряностями и мертвыми лиорнами. У него была своеобразная осанка, словно он слегка наклонялся вперед, а когда я начинал говорить, он слегка поворачивал голову в сторону. Интересно, подумал я, он плохо слышит или просто стремится уловить все сказанное? Похоже, он был очень внимательным слушателем. – Я стоял снаружи, и…
– Да. Тебя убили.
– Убили?!
Я кивнул.
Он уставился на меня, потом посмотрел на себя, потом на мгновение закрыл глаза. Наконец он сказал:
– Я теперь мертв? Призрак?
– Что-то в этом роде. Вероятно, ты должен ожидать перевоплощения – если я правильно понимаю, как это все происходит. Видимо, поблизости нет ни одной подходящей беременной женщины с Востока. Потерпи.
Он окинул меня взглядом:
– Ты муж Коти.
– Да.
– Ты говоришь, что меня убили. Мы знаем, чем ты занимаешься. Это не…
– Нет. Это сделал некто по имени Ереким. Вы перешли дорогу одному типу по имени Херт.
