Сказал «а», говори и «бэ». Тем более тут-то точно с меня никто ничего спросить не мог — в легионе, кроме меня, никого и не было.
Получив положенное мне, я сказал Зимину:
— Странно. Вроде как я стал полноправным служителем бога, единственным на данный момент. Ведь мне по идее теперь должны заданий надавать или полномочий каких?
— Ага. Еще назначить самым главным жрецом, разрешить вербовать народ в свою веру и выдать крепость с башенками и дрессированного дракона, зеленого в крапинку! — язвительно сказал Зимин. — Я про такое слыхал, но у нас тут по-простому. Поклоняешься ему — и поклоняйся. И все, без фанатизма. Ну ладушки. Умение получил?
— Получил.
— Ответы на вопросы получил?
— Получил.
— Легионером стал?
— Стал. Ну точнее, полноценным легионером пока не стал, но возможны варианты.
— Вот и вали отсюда. И я пошел.
И Зимин отправился к стене явно с желанием покинуть истинный храм.
— Стойте! — заорал ему я.
— Чего тебе? — развернулся ко мне он.
— Зеленого разморозьте. — Я показал на Зорбофаила. — И еще. Тут такое дело…
— Ну давай уже, не мямли, — подогнал меня Зимин.
— Я ж сюда по квесту пришел, думал тут хабара набрать, под это дело мне гном из местных ключ подогнал. Ну а хабар с ним поровну. А теперь выходит…
— Слушай, Никифоров, ты уже совсем, — и Зимин повертел пальцем у виска. — Может, мне еще бутерброды тебе сюда носить?
— Не, бутерброды не надо, — не сдавался я. — Ну не знаю, давайте я скелетов добью и хоть с них чего возьму? Гном нормальный такой, неловко как-то…
Зимин что-то страдальчески простонал, сунул голову в стену, с кем-то явно там поговорил, снова вернулся и, махнув рукой, отморозил призрака.
Зорбофаил зашевелился, повернулся к Зимину, уставился на него и вроде как попробовал вытянуться по стойке смирно, видимо, сразу признав в нем командира.
— Так, покажешь воину свои залежи трофеев и ими поделишься, — дал команду призраку Зимин, махнул мне на прощанье беретом и скрылся в стене, на этот раз целиком и, видимо, окончательно.
— Воин стал служителем бога! — радостно причитал Зорбофаил.
— Бери выше, — сказал я ему с чувством значимости. — Воин стал легионером!
После этого мой авторитет у призрака взлетел до небес, и он, удалившись в темный угол, начал там чем-то бренчать.
— Ты чего? — спросил я его.
— Выполняю приказ демиурга, — ответил мне тот, передвинув в центр зала кучу, в которой мой зоркий глаз сразу углядел разные полезные вещи. — Это трофеи храма. Многие уходили отсюда с наградой. Но некоторые сложили тут свои головы и оставили здесь свои доспехи и клинки. Я храню их в храме своего бога. Это честные трофеи, и, надеюсь, они ему по душе.
— А почему ты назвал того, в берете, демиургом? — задал я невинным тоном вопрос Зорбофаилу.
Тот было открыл рот, но из стены вышел Номер Девятнадцатый и заявил:
— Игрок Хейген, берите награду, на это у вас десять секунд. После я портирую вас из храма, поскольку все, что могли, вы тут уже получили. Начинаю отсчет — десять, девять…
Я метнулся к куче и начал сгребать в сумку все предметы, до которых мог дотянуться, даже не вглядываясь в них — там разберусь.
Через восемь секунд перед глазами полыхнула вспышка, и я, проморгавшись, увидел, что стою возле холма, на небе сияют звезды, и воздух, по сравнению с храмом, упоительно свеж.
— Нельзя так! — Я погрозил кулаком небесам. — Это вторжение в мой игровой процесс!
С чистого неба рокотнул гром, в котором явно читалась фраза: «Ну, ты еще на нас нам самим и пожалуйся».
Я вздохнул и пошел в город. Помнится, на сегодня у меня еще запланирована вечеринка.
Полуэльфийки с гномкой уже не было, видать, все подъели и ушли по своим делам. Да и вообще пусто было вокруг, ночь всех разогнала. В городе тоже особо никого на улицах не наблюдалось. Но зато в доме у пикси Локета вечеринка была в разгаре. И я зашел к ним на огонек, пошатываясь и сквернословя.
— Это чего тут? — проревел я, вломившись в низенький дверной проем. — Тут веселятся, а старину Хендрикса не позвали? О, тут и выпить есть, и мм… — Я изобразил причмокивание, адресовав его одной из пикси… как это правильно-то… если женского пола? Ну предположим, одной пиксе, смотрящей на меня с отвращением.
Продолжив гнуть линию пьяного хама, я протопотал в центр комнаты, по дороге что-то перевернул, нагло пихнул заслонившего мне дорогу пикси и, плюхнувшись на колено перед пиксей, начал говорить ей какую-то скабрезность.
Тут наконец появился Локет в каком-то сине-красном плаще, с праведным огнем во взоре, и сказал мне:
— Эй ты, громадина, а ну пойдем во двор!
— Да отвали, — отмахнулся я и, вытянув губы трубочкой, потянулся к пиксе.
— А ну пошли! Мерзавец! — И Локет потянул меня за рукав.
— Ну пошли. Тока смотри не пожалей, — пьяно прорычал я и сообщил полумертвой от отвращения и страха пиксе: — Скоро вернусь, не уходи! Мм, наяда моя!
Во дворе Локет начал махать руками, изображая, как он ставит меня на место. По факту же он меня поблагодарил и сказал:
— Все отлично. Как она на меня смотрела! До чего же я крут!
— Не то слово, — устало сказал я. — Все, в расчете?
— Полностью, — подтвердил Локет и вытянул указующий перст, показывая, куда мне идти.
«Вами выполнено задание „Храбрый пикси“. Получены награды: 350 опыта».
— Ну и славно, — сказал я ему. — Двадцать золотых гони!
— Завтра ко мне зайдешь, заберешь, — быстро проговорил пикси. — А то получится, что я не смело тебя прогнал, а откупился!
— Ох, не верю я тебе, — сказал я ему, изобразил ужас на лице и побежал прочь. — Бывай! До завтра!
Отбежав за пару домов от домика Локета, я нашел какой-то уголок, шуганул из головы мысль о том, что надо бы посмотреть хабар, и, присев у забора, вышел из игры.
ГЛАВА 14,
в которой герой просыпается два раза
Проснувшись утром… Ну как утром… Днем. Так вот, проснувшись, я некоторое время пытался собрать мысли воедино. Все в моей голове смешалось, как в том доме Облонских, — боги, пикси, Зимин, легион… В невеликий мой разум за истекшие сутки было вбито слишком большое количество информации, и сейчас она пыталась там усвоиться. Да и вообще, нужен был небольшой тайм-аут.
Кряхтя, я сполз с дивана и вышел на балкон. На Москву наступала осень, хотя и лето не сдавало своих позиций. Листва была еще зеленого цвета, но с уже пыльноватым темным оттенком, солнце светило не слепяще-ярко, а устало-тускло, в воздухе появилась легкая осенняя горчинка, и детей во дворе бегало и гомонило гораздо больше, чем пару недель назад — дачный сезон заканчивался, и бабушки с внуками и внучками возвращались из щитовых и брусовых сельских хором в родные блочные и монолитно-кирпичные городские пенаты.
Не люблю курить натощак, но чтобы более-менее взбодриться, мне нужны были эти пять-шесть утренних затяжек. Кто кофе хлебает для утренней бодрости духа, кто какао пьет, а я вот сигаретку курю, хоть это и вредно — и натощак курить, да и вообще курить.
В голове маленько прояснилось, я отправил окурок за балконную перегородку (ну да, я свинтус, но нереально бесят эти банки из-под пива, набитые бычками. И давайте уж по гамбургскому счету — кто из вас так не делает?) и пошел бриться и завтракать. Ну или обедать. Решил не тянуть, поскольку дел сегодня было немало — надо сходить попилить хабар с гномом, попытать его и Локета по поводу ушедших богов. Коли, судя по всему, я врезаюсь в эту тему, то надо ее по возможности всесторонне изучить, и поскольку на форуме болтовни много, а фактов мало, то придется опрашивать неигровых персонажей. Ну и до подшефных надо бы доехать, в редакцию. Не дело их бросать накануне первого выпуска. Это и нехорошо, и неправильно. И самое главное — обсохатятся они, а мозг колупать будут мне. Плюс будет крайне неприятно видеть злорадство коллег из редакции. У нас народ дружный, всегда чужой беде радуется.
Поев, я, не теряя времени, полез в капсулу, чтобы через минуту встать из-под забора, где вчера вечером разлегся, как собака. Вот такую жизнь веду — золото есть, номер в гостинице проплачен, а ночую под забором. Первый легионер, любимец богов и фаворит демиургов…
По дороге к рынку я обратил внимание на то, что городские стражники как-то слишком активно шныряют по дворам. Один из них и меня осмотрел всесторонне и даже вроде как хотел что-то спросить, но не решился и побежал дальше. Я покачал головой, предположил, что, может, ограбили кого или даже убили, и пошел своей дорогой.
По рынку стражники тоже бегали, но менее активно. Да и покупателей по сравнению со вчерашним днем считай что и не было. Опустел как-то рынок.
Траин был на своем месте и, увидев меня, замахал рукой.
— Добрый день, почтеннейший, — поприветствовал я его.
