Ознакомительная версия.
— Да как сказать — покачал косматой головой Сноррисон. — С одной стороны да, жаль, братья все-таки единокровные. С другой — резни за престол не было. У нас, на Севере, при дележке власти очень много крови уходит.
— Так выходит вы с Федериком Западным, хоть и дальняя, но родня? — немного тугодумно переварил наконец новость фон Рихтер.
— Ну да — кивнул кениг. — Шурин он мне. Один из немногочисленных родичей. У меня, считай, только он со своими детьми да Ульфрида и остались, нет другой родни. Братья неженатыми померли, старик Руго, коли ты Гунтер помнишь, детей со второй женой не наделал и от поветрия лет пять назад помер, а родню по моей папашиной линии сам папаша и извел.
— Это как? — не понял я.
— Так я же и говорю — много крови уходит, когда власть делят. От всего своего рода только папаша и остался. Кого отравили, кого прирезали, родителю моему два раза змею в постель подкладывали — один раз ядовитую, другой раз с кинжалом отравленным. Случай был, что одного мальчугана, совсем уж безобидного, вообще из башни, с большой высоты выбросили. Вот в конце концов от всего рода и остался только один. И это был мой родитель — Снорри Густавссон, по прозвищу Большое Брюхо. А ему я наследовал.
Из вежливости я не стал спрашивать, как достославный папаша в лучший из миров отправился. А может и не из вежливости, а из инстинкта самосохранения…
— А у Федерика что, родни нету? По матушкиной линии? — поинтересовался я.
— Есть, два сына да дочь, я же говорил. А остальные не родичи, а враги.
— Это как? — слегка опешил я.
— В Западной короне все кому не лень на трон метят, там у всех право крови вилами по воде писано — неохотно объяснил мне Гунтер. — Вот и выходит, что ближний родич — первый враг.
— Так и есть — согласился Харальд. — Да так надо думать, что везде, кроме Восточного султаната. Там сразу старший наследник всех братьев да сестер еще в пеленках на небеса отправляет. Восток — дело тонкое.
— На Юге с этим тоже ничего — возразил ему Гунтер. — Там верховной власти нету, там кто сильнее, того и право.
— Жесть какая — я проникся не на шутку всей этой чехардой. Какая все-таки добрая и человечная игра это «Файролл».
— А без родичей конечно плохо — снова затосковал Харальд. — Поговорить по душам и то не с кем.
— Это да — пригорюнился и Гунтер. — У меня вроде как и батюшка есть и братья и сестры, а все одно. В ордене с малолетства воспитывался, в замке родном и не жил.
Эти два горемыки смотрели друг на друга с сочувствием и пониманием. Надо было заканчивать эту идиллию.
— Ну, тогда с этой стороны вопрос закрыт. Так как мне с теми поговорить, кто тогда в чертогах был?
— Эй, Магни, тюлень неповоротливый, ты где? — взревел Сноррисон.
— Здесь я, кениг, чего шумишь.
К столу неторопливо подошел мужичок, который приносил эль.
— Давай, зови сюда всех, кто в чертогах, кроме этих новых, из охраны, они знать ничего не могут. Да сам всех не обходи, а то до утра не управимся, девок отправь. Чтобы через десять минут все тут были. Кто опоздает — тому ребра выпрямлю!
Видимо насчет ребер это была не шутка, потому как через десять минут в зале стояло человек тридцать, по видимому все население чертога. Притащили и остатки охранников, из тех что в ночь стояли, прямо из темницы, судя по их потрепанному внешнему виду.
— Так, граждане свидетели — начал я свою речь. — Сейчас каждый из вас подойдет ко мне и расскажет, где и как он провел вечер и ночь три дня назад. И знайте — ложь я чую как собака.
— И если лэрд усомнится у кого-то хоть в одном слове, то я этому кому-то не завидую. Давай, парень, начинай с палача. В нем я уверен, а работы у него может и прибавится сейчас — кениг поудобнее устроился на лавке, с интересом следя за происходящим.
Я уважил его просьбу и начал с палача. Потом я последовательно и обстоятельно опросил еще три десятка человек из обслуги — поваров, уборщиков, несколько девиц непонятной принадлежности — то ли горничных, то ли наложниц, причем у одной из них было алиби, подтвержденное самим кенигом, который похоже не только эль глушил до утра.
И все без толку. Ни один из них не врал, это было видно. И при этом ни один из них ничего не знал, чего быть не могло — человек, который мог пролить свет на события не мог не быть в чертогах. Это же квест, а не жизнь.
— Кениг, а точно здесь все, кто тогда был?
— Да вроде как — потеребил бороду Харальд. — Труворссона не хватает, так его уже не опросишь.
— Почему? — не понял я.
— Так затем, чтобы с ним поговорить, надо в небесные чертоги отправляться. Орла мы ему врезали. Крепкий был, долго умирал.
— А охранники все здесь? — уточнил я.
— Которые живые остались — все. Они вон стоят, глазами хлопают — сообщил мне Магни.
— Флоси-отходника нет — пискнула вдруг одна из девиц.
— Точно — подтвердил мордатый повар. — И Ингвара нет.
— А, да — встрепенулся кениг — Ингвара нет. Но он ничего и знать не может, я его еще утром того дня по делам отправил, в один из бургов.
— А Ингвар — это кто? — заинтересовался я.
— Ингвар? Мой советник, доверенное лицо — объяснил мне кениг. — Указ написать, переговорить с кем, казной опять же ведает. Полезный человек. И проверенный, мы росли вместе. Руки под полоской земли не резали, но в нем я уверен как в себе.
Надо будет с ним повидаться, такой человек много чего знать может.
— Когда он должен вернуться, кениг? — судя по всему фон Рихтеру пришла в голову та же мысль.
— Думаю завтра — послезавтра — ответил Харальд.
— А Флоси кто такой? И почему «отходник», это у него прозвище такое или фамилия? — уточнил я по второму отсутствующему человеку.
— Ни то и не другое — сообщила мне девица, которая заметила отсутствие этого самого Флоси. — Прозвище у него — Вонючка, а «отходник» это его работа. Отхожие места он стало быть чистит. Только его не только сейчас тут нету, я его и вчера не видела.
— Есть такое — подтвердил здоровяк-конюх. — Он еще у меня из конюшен навоз вывозит, так куча здоровая уже лежит, а его нету. Я в аккурат хотел его идти, искать.
— Да пьяный валяется поди — включилась в обсуждение необычно невысокая для северян чернявая ключница. — Бывает с ним такое.
— А ну цыц! — рявкнул кениг. — Разгалделись. Хейген, тебе еще все эти балаболы нужны?
— Нет — пожал плечами я. — В принципе можно их распускать. Только пусть кто-нибудь из них меня к Флоси отведет. Он же здесь проживает?
— Ну да, только не в самих чертогах, а на заднем дворе, там где сад. У него там домик маленький — протараторила все та же девица.
— Ну так и отведи лэрда к нему — приказал Харальд и повернулся к Гунтеру. — А мы пока с фон Рихтером за родных и близких выпьем.
— Я наверное с Хейгеном пойду — попробовал отказаться фон Рихтер, но увидел свирепый взгляд кенига.
— Ты меня уважаешь? — грозно спросил у него Харальд.
— Боги, кениг, да конечно — вздохнул Гунтер.
— Тогда пей!
Стук кружек сопроводил мой уход.
Девица, которую как выяснилось, зовут Агнес, тараторила всю дорогу до заднего двора, где был сад, дом и Флоси. Я узнал о том, что за ней ухаживал парень по имени Сигурд и дело было шло к свадьбе, да не вышло, поскольку ее родители оказались против, по причине бедности жениха. Сигурд же, плюнув на все это и выдав приличный матерный загиб в адрес меркантильной родни Агнес, по слухам подался к Морским королям, да и Нидхегг с ним. По этой причине и сердце и постель девушки абсолютно свободны.
Слава Богу мы достигли искомого домика, а то ведь неизвестно, до чего могло дойти. А на мне печать Месмерты и заклятие, которое бахнет в случае неподобающего поведения.
— Лэрд Хейген, я с вами не пойду — Агнес покраснела. — Он так воняет…
— Не ходи — пожал плечами я. Ее присутствие мне было безразлично, мне главное этого туалетного работника в более-менее вменяемом виде застать.
Я приоткрыл дверь и в нос мне шибануло дичайшим амбре. Да, товарищ после трудовой вахты явно не злоупотреблял мылом душистым и полотенцем пушистым.
Флоси лежал и храпел, широко раскинувшись на топчане, занимавшем большую половину совсем маленького домика. У меня у родителей бытовка на участке больше.
Я потыкал его ножнами — руками было брезгливо. Флоси забормотал что-то, но не проснулся. Я еще раз потыкал. Тот же результат. Жаль, придется прибегать к радикальным мерам.
Я вышел из домика и скомандовал Агнес:
— Я там у конюшен ведро видел. Тащи-ка его сюда.
Девица метнулась молнией и притащила мне довольно тяжелую деревянную кадку, причем не поленилась даже сразу наполнить ее водой. Ну и крепкие же девки тут на Севере.
— Дверь не закрывайте, а — попросила она. — Ох, небось сейчас смешно будет, он воды очень не любит!
— Да? Странно, это при его-то профессии — удивился я.
Ознакомительная версия.
