неподалеку от часовни.
Стемнело, над нашими головами зажглись неестественные по яркости звезды. Сидим у костерка, потягиваем ароматный чай, заваренный услужливым Бархоткой.
— Сев, — Ксюша сидит на бревнышке, уставившись взглядом в огонь, — Как думаешь, что будет дальше?
— Ты имеешь ввиду…
— В целом, — поясняет она, — Чего добивается корпа?
— Корпа хочет выдавить людей из реала. Мы ей только мешаем. Дроиды и дроны справляются лучше нас.
— Ну выдавит, и что потом? Захватит власть над миром? Она этого хочет?
— Конечно хочет, она и раньше хотела… но теперь еще и может.
— Это благодаря игровой валюте?
— Ага.
— А зачем ей самой лезть в игру? Игровая валюта так и так у нее под контролем.
— Не-а. Не совсем. Я тут в обед попытал Декара, ну сама знаешь, он финансист…
— Не знала, что он финансист, но догадывалась. Так что тебе поведал Декар?
— Центробанки всех стран следят за «печатным станком» каждой крупной игры. Если владелец игры хочет, чтоб его игровое золотишко ходило на территории государства, а не только в самой игре, он вынужден получать для нее статус крипто-валюты со всеми вытекающими ограничениями.
— Ну тогда я не понимаю, — Ксюша хмурится, — Получается, игровая валюта для корпы ничуть не лучше любой другой… рубля там или доллара…
— А вот тут есть лазеечка. И Декар говорит, что корпа эту лазеечку явно видит.
— Поясни, — требует Ксюша.
— Корпа знает, что если открыто влезет в глобальную финансовую игру, тут же столкнется с противодействием крупных мировых игроков, а потому даже не стала запускать собственный игровой проект, ограничилась тем, что выкупила контрольный пакет в «Мечах и Магии» с уже признанной игровой валютой. Единственное, что она делает, творит новые песочницы и активно запихивает туда людей. Потому как, чем больше народу играет, тем больше криптовалюты позволяется иметь этой игре.
— Ну… и…
— Теперь, все, что ей остается, это включиться в игру, всех победить, всех подмять, и вот тогда, она получит контроль над денежными игровыми потоками на законных основаниях.
— В каком смысле всех победить?
— А ты забыла, чем Бейдж сейчас занимается? Чем мы сейчас занимаемся… а мы так-то пока еще на корпу работаем.
— Ты хочешь сказать, — догадывается Ксюша, — Мы не по чистой случайности попали в эту локацию?
— Нет. Ты вспомни, Кудан, когда мы его только повстречали, изначально был настроен к нам совсем не по-дружески. И только благодаря моему социальному умению…
— Это которое… какой-то там «приятный собеседник»?
— Он самый. Заметь, в старой версии игры такого умения нет. Я думаю, корпа с умыслом ввела его для своих сотрудников под предлогом социальной работы, а на деле, чтобы дать им… в смысле нам… пролезть в лепестки и захватить поселения в первые же дни.
— То есть мы прямо делаем то, что корпе от нас и надо?
— А вот это мы еще посмотрим, — не соглашаюсь, — Можем и уволиться. В любом случае, лично я плясать под дудку корпы не собираюсь.
— Сев, ты извини за прямоту, — Ксюша накрывает мою руку своей ладошкой, — Но у меня нет ощущения, что мы получили существенное преимущество. Да, поселение — это здорово. Но с нашими буратинами, мы его вряд ли удержим.
— Ну… я думаю…
— Сев, погоди, дай договорить.
— Слушаю.
— Не в том даже дело, что наши варвары как бойцы мало на что годятся. Это полбеды. Они же тупенькие, как деревяшки…
— Ну да, — вздыхаю, — Мы можем попробовать привлечь еще людей… в смысле игроков, не коперей.
— Наверно, стоит попробовать, — Ксюша ободряюще улыбается, — О! Время подошло. Один готов… воскрес, так сказать.
Мы с Ксюшей оглядываем бойца, сошедшего с алтарной плиты. Он потерял не только один уровень, а еще и напрочь утратил всю живость, накопленную за день под командованием Иваныча. Стоит таким же чурбачком, каким был на первом уровне сразу после найма.
— Чет он походу отформатировался, — выдвигаю очевидное предположение, — Теперь придется заново вовлекать его в общение… распаковывать поведенческие алгоритмы.
— Ну ладно, чего ты, — Ксюша вступается за коперя, как за найденного на улице котенка, — Распакуется как-нибудь, — подходит к бойцу вплотную, пытается заглянуть ему в глаза, — Эй, ты как, в порядке?.. или ты совсем тормоз?
— Я в порядке, — отвечает боец деревянным голосом.
— Чай будешь пить?
— Я не тормоз.
— М-да, — Ксюша хмурится, — Ну хотя бы так.
— Чай пить буду, — боец, хоть и с задержкой, продолжает последовательно отвечать на поставленные вопросы.
— Ксюша, ты ему больше одного вопроса зараз не задавай, — выражаю обеспокоенность, — А то еще подвиснет, не дай бог… ты второго на воскрешение зарядила?
— Ага. Таймер затикал, — докладывает Ксюша, — Где там у нас Бархотка? Выпьем еще чаю по кружечке.
Усаживаем бойца на бревнышко у костра, Ксюша всовывает ему в руки глиняную посудинку с чаем.
— Тебя как хоть зовут-то, болезный?
На этот простой вопрос варвар отвечает не сразу. Такое ощущение, будто в нем запустился очень неспешный генератор случайных… имен, и теперь он ждет, какое же ему выпадет. Наконец, барабан невидимой рулетки остановился:
— Матвей, — чинно сообщает варвар с таким видом, будто и впрямь носит это имя не первый десяток лет.
Втягиваем Матвея в разговор, Матвей потихоньку оживает, начинает использовать все более сложные речевые обороты, появляется мимика. Я понимаю, его исходная туповатость обусловлена не косяком разрабов, он изначально для общения с игроками не предназначался, по сценарию он должен был со временем превратиться в кровожадного и необщительного орка. Но теперь, раз уж общение состоялось, игровой искин вынужденно подгружает ему лингвистические и поведенческие базы, задействуя дополнительные вычислительные мощности.
Второй боец «отреспаунился» к двум часам ночи. Мы с Ксюшей решили никуда не ехать, топать пешком по ночному городу она не захотела, и переночевать в капсулах. Вышли в реал, чтобы принять душ и перекусить в ресторане. Пока еще нас как сотрудников, задержавшихся на работе, кормят бесплатно. Я попытался было выбить номер на ночь в корповской гостинице, но в реале номер нам не дали. Пришлось грузиться обратно по капсулам и подключать режим сна.
НЕДЕЛЯ 2 ДЕНЬ 2
На следующий день сводил
