Ознакомительная версия.
— Нет, ты что! У нас столько наркоманов…
Миша вдруг помрачнел.
— Я думал, у вас уже давно придумали лекарство от этого дела, — сказал он.
— Его и придумали, — подтвердил Гвидон. — Ломок больше не бывает, колоться можно безбоязненно. Только у нас наркоманы редко колются, чаще нюхают, героин дешевый, его не экономят.
Миша сделал странное движение ртом, как будто хотел сплюнуть на пол, но передумал.
Гвидону захотелось успокоить его, рассказать что-нибудь хорошее. Гвидон стал рассказывать про роботов, берущих на себя всю грязную работу, про интеллектуальные компьютеры, раз и навсегда решившие проблему коррумпированного начальства, но Миша мрачнел все больше и больше.
Они ехали в метро около получаса. В вагоне было душно и очень шумно, но последнее даже радовало — можно было не опасаться, что их разговор подслушают.
Станций через десять Миша сказал, что пора выходить, они вышли из поезда, пересекли платформу и сели в другой поезд, из которого вышли на следующей станции. Потом они долго поднимались по движущейся лестнице, а когда вышли на поверхность, попали на небольшую площадь, сплошь заставленную киосками и лотками. Здесь торговали всем подряд, начиная от пирожков с мясом и заканчивая музыкальными записями на оптических дисках. Карты энергонезависимой памяти в этом времени еще не успели вытеснить более древние носители информации.
Миша повел Гвидона через тоннель, проложенный прямо сквозь первый этаж большого здания. Обе стороны тоннеля представляли собой сплошную стену, составленную из ларьков. В тоннеле пахло табачным дымом, жареными в масле мясными пирожками и почему-то мочой. Должно быть, где-то рядом находится общественный туалет, в котором произошла серьезная авария.
Минут десять-пятнадцать Миша и Гвидон плутали по лабиринту узких улочек, сплошь заставленных припаркованными автомобилями, и, наконец, вышли к Лубянке. Вначале они вошли в небольшое помещение на первом этаже одного из зданий, сюда посетителей впускали свободно. Миша постучался в окошко, прикрытое деревянным ставнем, ставень открылся, симпатичная молодая женщина в униформе грязно-зеленого цвета внимательно изучила их паспорта и выдала две маленькие бумажки, которые Миша назвал пропусками. После этого Миша и Гвидон пошли к главному зданию комплекса. По дороге Миша вытащил из кармана коммуникатор и с кем-то связался.
Невидимый собеседник заверил Мишу, что их с Гвидоном встретят, но они простояли около подъезда минут пятнадцать, а никто их не встречал. Миша долго и нервно разговаривал с кем-то по коммуникатору, из обрывков разговора Гвидон понял, что они пришли не туда, куда надо, а куда надо идти, Миша никак не может понять, потому что его собеседник говорит путано и невразумительно.
В конце концов они пришли туда, куда надо, это было совсем в другом здании, метрах в трехстах, если не больше. У правильного подъезда их встретил низенький, щуплый и абсолютно лысый мужчина, который сказал, что его зовут Илья. По меркам двадцать третьего века он выглядел лет на восемьдесят-сто, но Гвидон решил, что с поправкой на историческую эпоху ему можно дать лет пятьдесят, а то и сорок.
Они вошли в подъезд, охранник в темно-зеленой униформе бегло взглянул на пропуска и заявил, что они недействительны. Оказывается, по разовому пропуску можно войти в здание только в течение нескольких минут после получения. Илья стал ругаться, охранник сказал, что все понимает, но ничем помочь не может. Он посоветовал Илье заказать новый пропуск и Илья снова стал ругаться. Он сказал, что это не так просто сделать, потому что человек, который ставит на пропуск печать, ушел обедать, а в отделе режима сидят идиоты, появившиеся на свет в результате противоестественных действий, которые никак не могли привести к рождению нескольких людей, но, однако, каким-то образом привели и…
— Илья, ты сюда на машине приехал? — спросил Миша, остановив поток бестолковой брани.
— Да, — ответил Илья. — А что?
— Может, мы пока пойдем в машине посидим?
— Пошли, — согласился Илья.
Машина у Ильи была очень большая, но помятая, ржавая и неказистая. Илья сел за руль, Миша подтолкнул Гвидона к пассажирскому сиденью, а сам устроился сзади.
— Вот, — сказал Миша. — Гвидон Алиханов, пришелец из будущего, прошу любить и жаловать.
— Илья, — представился Илья и протянул руку для рукопожатия. — Показывай свой бластер.
Гвидона не ожидал такого поворота событий, он рассчитывал, что Илья в первую очередь заинтересуется ноутбуком. Гвидон вытащил из кармана бластер, выщелкнул энергетическую ячейку и протянул бластер Илье.
Илья покрутил его в руках и ничего не сказал, только брови у него недоуменно приподнялись вверх. Гвидон понимал его недоумение. Внешне бластер очень похож на пневматические игрушки, в какие играют дети любого времени — тот же монолитный пластмассовый корпус, нет ни движущегося затвора, ни курка, а линейный электродвигатель снаружи не виден. Пули в обойме настоящие, но Илья этого не поймет, потому что с его точки зрения пуля должна быть вставлена в тупорылую латунную конструкцию, которая называется «патрон».
— Давайте я лучше ноутбук покажу, — сказал Максим и открыл сумку.
Вначале Илья наблюдал за манипуляциями Гвидона скептически, но когда Максим спроецировал картинку на воздух, брови Ильи снова поползли вверх. А когда на коленях Ильи появилась виртуальная клавиатура, он нецензурно выругался. Второй раз он выругался, когда Гвидон вывел на виртуальный экран газету «Утро» за первое сентября.
— Дай сигарету, — сказал Илья, обращаясь к Мише.
— Ты же бросил, — ехидно ответил Миша, но сигарету дал.
— Бросишь тут… — буркнул Илья и снова выругался. — Знаешь, что… гм… Гвидон… Объясни-ка мне, пожалуйста, как эту штуку включать и как ей вообще пользоваться.
3.
На работу Максим обычно ездил на метро, он предпочитал час толкаться в метро, чем полтора часа стоять в пробках. Максим как раз выходил из метро, когда на его мобильник позвонил кто-то незнакомый.
Максим не думал, что ФСБшники будут канителиться так долго, он ожидал, что они позвонят ему на работу, но за весь день его телефон звонил только один раз. Звонила женщина, по-прежнему искавшая Василия.
— Алло! — сказал Максим в трубку.
— Добрый вечер, — прозвучал из мобильника незнакомый мужской голос. — Максим Витальевич?
— Да, это я.
— Вас беспокоит подполковник Герасименко из ФСБ. Хотелось бы с вами поговорить.
— Давайте поговорим, — согласился Максим. — Подъезжайте.
— Мы стоим у вашего дома. Вы только что из метро вышли?
— Да. А вы давно звоните?
— Минут двадцать. Чуть-чуть не успели вас на работе застать. Вас подвезти?
— Быстрее пешком дойду, — сказал Максим. — Пока вы будете по дворам крутиться… Лучше оставайтесь на месте, через пять минут я подойду.
— Хорошо, — сказал подполковник Герасименко. — Мы стоим у подъезда, в зеленой «девятке», номер 545. Ждем вас.
Через пять минут Максим подошел к стоявшей у подъезда зеленой «девятке» и осторожно постучал пальцем в тонированное окно. Максим ожидал, что как только он появится в поле видимости, ФСБшники выйдут ему навстречу, но, похоже, они еще не знали, как он выглядит. Максим испытал разочарование, он был лучшего мнения об отечественных спецслужбах.
Передние двери «девятки» синхронно открылись и из машины вылезли два человека. Тот, кто сидел на пассажирском сиденье, выглядел лет на тридцать — тридцать пять, он был высок, худощав и носил короткую бородку. Человек, сидевший за рулем, был лет на десять постарше и выглядел как типичный непьющий пролетарий, например, механик автосервиса или мастер по ремонту телевизоров. Впечатление усиливали потертые джинсы и грязно-серая рубашка с короткими рукавами.
— Юра, — представился бородатый и протянул руку Максиму.
— Максим, — представился Максим, пожимая протянутую руку.
В течение следующей минуты Максим узнал, что коллегу Юры зовут Данилой и что подполковник Герасименко — это Юра, а вовсе не Данила. Данила, в общем-то, тоже подполковник, но старший в паре именно Юра.
Максим был удивлен и озадачен, он никак не ожидал, что ФСБшники будут выглядеть именно так. Особенно сильно Максим удивился, когда Юра с Данилой полезли в багажник «девятки» и извлекли откуда ящик баночного калужского «Старопрамена» и целую гору чипсов в бумажных пакетиках. В первую секунду Максим подумал, что у него начались глюки. Выглядел Максим, надо полагать, смешно, потому что Юра успокаивающе похлопал его по плечу и пояснил:
— Надо же как-то знакомство завязывать. Ты уж извини, твой любимый сорт мы не знали, взяли, что под руку подвернулось.
— Ничего, сгодится, — сказал Максим. — Пойдемте.
Ознакомительная версия.
