— Может, лекаря позвать? — обеспокоился магистр.
Повар ничего говорить не стал говорить, он просто тихонько смылся из залы, здраво рассудив, что сейчас всем не до него.
— Сделай что-нибудь! — бесновалась под сводами помещения фея — Я не хочу в обитель! Я не хочу усмирять плоть! И узнавать тайны затянутых туманами ущелий тоже не хочу! Я с тобой хочу, и с остальными, тут интересней.
Интересно было бы почитать условия этого квеста. Нет, глупенькая она все-таки у меня — ведь явно не из простых это задание, оно из тех, которое только репутационным путем получишь.
— Выводы сделала? — кротко спросил я у нее, дождался исступленного кивка и повернулся к фону Ахенвальду, который совсем перестал понимать, что происходит — Спасибо, великий магистр, но сами видите — какая там обитель? Туда с пониманием собственного отречения от мирского идти надо, и с грузом пережитого. А тут если и есть груз, то в основном недодуманных мыслей и непонятных нормальному человеку желаний.
— Да? — фон Ахенвальд глянул на притихшую фею — Пожалуй. Но если что — я Клаудии напишу, она мне не откажет. Как-никак — двоюродная сестра.
Сверху раздался облегченный вздох — фея отказалась от квеста.
— Ч-что примечательно — привычно невозмутимо заметил брат Юр — С-стоит этому н-непоседливому существу оказаться в н-наших стенах, как т-тут же начинается ш-шум, гам и п-происходят непонятные в-вещи. Полюбуйтесь, м-магистр Лео, как в-вам такой поворот с-событий?
Брат Юр имел в виду повара, который, против моих ожиданий не покинул с концами залу под шумок, воспользовавшись ситуацией, а наоборот — вернулся в нее. Причем не с пустыми руками, а с банкой варенья.
— Это что? — поинтересовался у него фон Ахенвальд.
— Сладкое — застенчиво потупился повар — Я посмотрел — вон, в плаче девчушка заходится. Ну, а варенье при таком деле — первое средство. Я еще по дому это помню.
— На самом деле? — великий магистр глянул на Юра, тот пожал плечами.
Ну, оно и понятно. Один всю жизнь мечом машет, второй — интриги плетет. Откуда им знать, что нужно непоседливым девчонкам. Хотя, как по мне — фее не варенья надо дать, а хорошего ремня.
— А у тебя-то оно откуда? — фон Ахенвальд внимательно посмотрел в глаза повара — Есть же запрет на подобную пищу, он написан триста лет назад. Как там бишь… «… отказ от той еды, которая ведет к слабости людской и греху чревоугодия, от любви распутных дев…» Кхм. Извини, дитя.
— Да ничего — отозвалась фея — А какое варенье, щекастенький?
— Ежевичное — явно труся, ответил повар — Оно, великий магистр… Оно давно у меня стоит. Это мне подарили.
— Н-ну, насчет распутных дев я с-согласен, это т-та еще публика — примирительно сказал брат Юр — Что же д-до еды… Л-ладно в замке, но в ст-транствиях наш-шим парням все равно никто в т-трактирах и к-корчмах специально готовить не б-будет.
— Милейший Юр… — фон Ахенвальд явно был ретроградом и собрался спорить с казначеем, но тот ему такой возможности не дал.
— В-великий магистр, давайте этот с-спор оставим на п-потом — примирительно выставил он перед собой ладони — К-как-нибудь в-вечерком, когда д-дел не будет, сядем и п-побеседуем о том, насколько с-старые догматы ак-ктуальны в настоящее в-время. Сейчас же есть куда б-более животрепещущие т-темы для разговора. Эй, ег-гоза, варенье б-будешь есть?
— Буду — покладисто согласилась фея и спикировала на стол.
— Т-тогда садись на л-лавку, как положено в-воспитанной девице, и т-трапезничай, пока мы п-пойдем и кое-что об-бсудим — строго приказал казначей и фея, как это ни странно, его послушалась.
Повар дал ей банку, которую уже открыл и ложку, извлеченную из кармана фартука.
— С-смотри за ней — наказал ему брат Юр — Если она с-сбежит от тебя и р-разрушит часть з-замка — передо мной от-твечать будешь именно т-ты.
— Пока все не съем — не сбегу — порадовала его фея — Вкусно.
— Б-банка маловата — посетовал брат Юр — Б-боюсь, не успеем мы все обгов-ворить.
— Ничего страшного — успокоил его я — Просто если что-то пойдет не так, то я попрошу великого магистра все же написать письмо…
— Никуда я не убегу — поспешно заверила нас фея — Идите уже. Плюс — вон, Кэйл за мной присмотрит.
Я, если честно, про горца и забыл совсем. Тем не менее он был тут, стоял у стены и с невероятно ошалелым видом взирал на все происходящее.
— Если что — бей ее на взлете — приказал я ему — И это — не шутка.
— Хорошо — кивнул Бедовый — Только у меня рука тяжелая.
— А у нее голова железная — уведомил его я — Спорный вопрос — что крепче, лично я поставлю на голову. Хотя вряд ли она рыпнется, поверь мне. В болото ведь никому не хочется, не так ли?
Фея, уже измазанная вареньем, зашипела как кошка, а я довольно ухмыльнулся.
Нет, сегодня положительно мой день. Я получил безотказное оружие против особо докучливых фей, по крайней мере, на какое-то время.
— Д-дети — это прекрасно — сообщил мне брат Юр, когда мы шли по переходам замка — Но их действия не п-поддаются р-расчетам. Они — алогичны.
— На то они и дети — сообщил я ему избитую истину. А что тут еще скажешь? — Куда мы идем?
— Никуда — фон Ахенвальд открыл дверь, ведущую в какое-то помещение — Уже пришли.
Я, если честно, думал, что мы направимся в тот зал, где я когда-то одному из совета Ордена голову отрубил, но нет — это была небольшая комнатушка со скромной меблировкой — стол, несколько деревянных кресел со спинками — и все. Эдакая средневековая переговорная. Не удивился бы, увидев здесь камин с подвешенным над ним котелком воды и пучками трав, развешенными неподалеку, как аналог кофе-машины.
— Если честно — я рад вас видеть, тан Хейген — Лео фон Ахенвальд сел в одно из кресел и указал мне на место, находящееся напротив него — В нашу последнюю встречу мы расстались не слишком хорошо. Нет, без вражды, без взаимных претензий — но и не так, как мне хотелось бы. Вы друг нашего ордена, человек, не раз на деле, а не на словах доказавший это… Мне было горько думать о том, что та наша беседа может как-то сказаться на нашей дружбе.
Отлично. Того, чего я тогда опасался, то есть падения репутации, то ли не произошло, то ли какие-то события косвенно ее повысили до прежнего уровня. Да это и неважно, главное — орден по-прежнему мне дружественен.
— И даже нелепые сплетни, которые в последнее время связывают с вашим именем не могут повредить нашим отношениям — продолжал тем временем вещать магистр.
— Какие сплетни? — не понял я — Вы о чем?
— Х-ходят слухи, что ты спутался с п-представителями темных с-сил — вместо него ответил брат Юр — Г-говорят, что тебя видели в к-компании какого-то н-некроманта, который п-промышляет тем, что воскрешает м-мертвых и заставляет их себе с-служить. М-мы думаем, что это ложь. Т-ты человек неп-предсказуемый, это так, и з-завихрения у тебя в голове с-случаются такие, что иная м-метель позавидует, но с н-некромантами ты путаться не станешь, я г-готов в эт-том поклясться.
Вот так-так. У меня уровень репутации здесь, наверное, не просто большой, а очень большой. Иначе не говорили бы со мной сейчас так, а мечами в капусту рубили. Или просто даже на порог не пустили.
Вот только вопросов сразу сколько возникло. Нет, с кем меня видели — это ясно, с бароном Сэмади. Но — кто? Игрок или НПС? Когда? И как эта весть донеслась сюда, к фон Ахенвальду?
Как же не ко времени. Мне-то с бароном как раз повстречаться бы, нужен он мне, сильно нужен. Боюсь, без него в грядущем сражении победить будет куда сложнее.
Ладно.
— Это ложь — с достоинством подтвердил я — Разумеется, я более терпим к волшебству, чем рыцари ордена, но некромантия, колдовство, ведьмовство — это не те вещи, которые я стану терпеть. И уж точно не буду водить дружбу с теми, кто их практикует.
— Не сомневался в этом ни минуты — склонил голову великий магистр — Итак — что вас привело ко мне?
Странно, что какая-нибудь пакость не выскочила на экране, вроде: «Внимание! Уведомляем вас, что в том случае, если будет доказана ваша связь с…». Ну, и так далее. Хотя — и без нее ясно, что будет. Нет, детально не скажу, но точно ничего хорошего из этого не выйдет.
— Л-лео, мы только что из П-пограничья — брат Юр сплел пальцы в замок и лукаво прищурился — У них т-там столько в-всего интересного п-происходит.
— Интересного — в Пограничье? — удивился великий магистр — Вот уж не поверю. Мужчины в юбках, кучи овец и холмы — вот и все, что там есть. И все это не вызывает любопытства. Впрочем, был там еще лес… Как же его…
— Каллидонский? — предположил я.
— Именно — щелкнул пальцами фон Ахенвальд — Паршивое место. У меня там пять рыцарей из отряда сгинуло, ведьму мы там одну ловили лет тридцать назад. И парни погибли, и ведьму мы не поймали. Перелесок там неправильный есть, весь в тумане. Вот мы в нем и заблудились, насилу вышли к тому месту, откуда заходили. Вот только выбрались из того тумана не все.
