— Ба, да она с кем-то сейчас чатится по аське!
— Показывай, чего ждешь!
Саня открыл лог, обновляемый в реальном времени. И все снова прыснули от смеха. Внутри шел виртуальный секс, причем с такими подробностями, которым позавидует любое реальное порно.
Официантка Аня с интересом поглядывала на кучку молодых ребят, которые сгрудились вокруг ноутбука и о чем-то оживленно шушукались. Она уже привыкла к ним, но не понимала, что интересного можно находить в этой железяке. Аня пару раз работала в интернете, и для нее это было все равно, что попасть в джунгли. Да, вокруг много непонятного и любопытного, но больше всего хотелось побыстрее выбраться. Ей было интересно, какие чувства в сетевых джунглях испытывает кампания этих ребят.
* * *
Вернувшись домой, он сел за компьютер и первым делом проверил ящик. В числе других сообщений была краткое оповещение, что скрипт запущен. Значит, мент получил его послание.
Он еще раз провернул в мозгу все свои взломы. Не допустил ли он где-то ошибки, не оставил ли следов. Нет, все было чисто. Какими бы сообразительными и пронырливыми не были следователь и его люди, им не удастся его найти. Ни за 24 часа, ни за 24 года.
Он зашел в папку Porno, выбрал один из мувиков, и запустил на воспроизведение. На экране появилась развратная блондинка в сопровождении двух негров. Вскоре все трое остались без одежды, один оказался впереди, другой пристроился сзади. Из колонок раздались женские стоны.
Он представил на месте блондинки официантку Анечку из бара и сразу почувствовал эрекцию. Не в силах больше терпеть, он расстегнул ширинку.
* * *
Пока машина стояла в послерабочей пробке, Кирякин думал. До недавнего времени он относился к Нострадамусу как к очередному хакеру, которого нужно поймать. Теперь это дело касалось его лично. Кирякин представил, как должно быть веселился хакер, когда вживлял в его компьютер свой скрипт. Если ему не удастся поймать этого Нострадамуса, ему нечего делать в отделе. Следователь вспомнил свои слова, сказанные по телевизору: «Только очень глупый человек попытается взломать компьютер сотрудника отдела по компьютерным преступлениям. Основная задача хакера — не попасться в наши руки, но если кому-то не терпится с нами познакомиться, атаковать наши компьютеры — отличный способ это сделать».
Кирякина неожиданно как током ударило. А что если хакер смотрел эту передачу? И она стала для него как красная тряпка для быка. Та дамочка из турагентства тоже выступала по R-TV— может быть остальных жертв он взял оттуда же?
Сзади послышалось недовольное бибиканье. Задумавшись, Кирякин не заметил, что стоит на зеленом свете, задерживая движение. Включив газ, он вырулил с перекрестка и остановил машину у тратуара. Затем взял мобильник и набрал номер справочной.
— Телефон телеканала R-TV, будьте добры.
Оператор продиктовала ему, номер и Кирякин тут же ввел его в телефоне. В трубке послышался резкий женский голос:
— Телеканал R-TV.
— Здравствуйте. Вас беспокоят из отдела МВД по борьбе с компьютерными преступлениями. Следователь Вадим Кирякин.
— Чем могу вам помочь?
— Я хочу получить информацию.
— Какого рода информацию?
— Скажите, за последний месяц были ли у вас сюжеты, где фигурировали профессор математики Сергей Овчинников и министр образования Дмитрий Потапов?
— Минуту подождите.
Минута затянулась на все 5, Кирякин терпеливо ждал. Наконец в трубке снова послышался тот самый голос.
— Да, вы правы. У нас был сюжет о достижениях русских математиков 18 апреля, где давалось выступление вашего профессора, и пресс-конференция с Потаповым 23 апреля.
— Большое вам спасибо. Вы мне очень помогли.
Кирякин нажал отбой.
Ну вот. А говорят, хакеры не смотрят телевизор. Пока следователь не знал, что дает ему эта информация. R-TV хоть и новый канал, но смотрят его тысячи людей, не будешь же проверять всех. Все же Кирякин не сомневался, что скоро выйдет на след.
* * *
Лариса хозяйничала на кухне, подогревая мужу ужин. Кирякин в это время пересматривал запись телепередачи, в которой участвовал. Что-то не давало ему покоя. Что-то было не так, но что, он не мог сказать.
Жена объявила с кухни, что ужин готов, и они вместе перекусили.
— А где Машка? — спросил глава семейства.
— Она утром предупредила, что задержится. У них там в художке какая-то репетиция. А у тебя как на работе?
— Да ничего особенного. Решу дело, над которым сейчас работаю, и, пожалуй, возьму отпуск на пару недель.
— Правда? Может, съездим куда-нибудь? Я бы тоже взяла, мы так давно не выбирались никуда из Москвы.
— А куда ты хочешь?
— На море, в Крым. Сто лет там не была.
— Сейчас же не сезон?
— Зато там чистый воздух и природа.
— Ну что ж, в Крым так в Крым.
На улице постепенно начинало темнеть, а Машки все не было. Лариса уже начала волноваться и ходила кругами вокруг Кирякина.
— Надо поговорить с преподавателями. Это нормально, допоздна детей держать? Как она сейчас домой добираться будет?
— Да не волнуйся ты, у нас дочка взрослая, не потеряется.
Но через час волноваться уже начал сам Кирякин.
— Я звоню преподавательнице, — наконец, не выдержал он.
Номер Антонины Михайловной был у них в телефонной книжке. Но когда Кирякин дозвонился до нее и стал выяснять, где дочь, женщина с удивлением сказала, что Маша давным-давно ушла из художественной школы домой.
— Она не говорила, что куда-то собирается зайти?
— Нет, ничего. Господи Боже мой, — запричитала учительница.
— Если вдруг что-то станет известно — немедленно звоните нам, — попросил Кирякин.
— Конечно.
В обычный день Кирякин не стал бы сильно нервничать. Машка вполне могла задержаться у какой-нибудь подружки и забыть предупредить родителей. На нее это похоже. Но сейчас в его голове было только одно — слова взломщика о грозящем ему наказании. В практике следователя было всякое. Было такое, что загнанный в угол мелкий карманник становился убийцей, отправившим на тот свет нескольких человек. Кирякин понятия не имел, кто на самом деле Нострадамус, и на что он способен. Может быть, под наказанием он подразумевал отнять у него самое дорогое, что у него есть — дочь? Кирякин не стал рассказывать о своих страшных подозрениях жене.
Лариса обзвонила подружек Машки, но никто из них не знал, где она. Тогда она стала обзванивать больницы.
— Может, ты своим скажешь? — наконец спросила она.
— Еще не прошло 24 часа. Они…
— Я знаю, что не прошло, — перебила Лариса. — Но это твоя дочь. И ты, в конце концов, там не последний человек.
Жена была права. Лучше начать поиски сразу, чем потом сожалеть, когда окажется поздно.
Кирякин набрал номер районной милиции— в этот момент раздался входной звонок. Увидев на пороге дочь, Лариса накинулась на нее, выясняя, где та была, а Кирякин облегченно вздохнул.
— Мам, ну прости. Мы с девочкой из художки поспорили, кто лучше закат нарисует…
Глядя на дочь, Кирякин думал, что ему нужно обязательно найти хакера прежде чем истечет время. Каким бы ни было уготованное ему наказание, нельзя допустить его исполнения. У него оставалось 14 часов.
Кирякин с криком вскочил с постели. Лежащая рядом Лариса с тревогой смотрела не него и попыталась успокоить:
— Это был всего лишь кошмар. Видишь, ты дома. Все в порядке.
Вид собственной спальни и жены привел его в чувство, но в мозгу еще прокручивался недавний сон. Зловещая фигура в капюшоне, утаскивающая дочь, его безуспешные попытки догнать их, фраза: «Ты не выполнил задачу! Теперь твоя дочь моя» — и зловещий смех.
На часах было начало пятого. Кирякин рухнул на подушку и попытался снова заснуть, но так и пролежал до 6 утра, смотря в потолок.
Перед выходом на работу, он позвонил хакеру Крису — одному из информаторов отдела «К», с охотой выдающего своих приятелей в обмен на отмазу своих старых грешков. В отделе его терпеть не могли за подхалимство и отъявленное стукачество, и дали прозвище «Крыс», но он, как любой стукач, был полезен отделу. Понадобилось 4 минуты, чтобы Крыс снял трубку.
— Какого черта? — послышался сонный голос.
— Чертей ты в тюрьме увидишь, если так с майором милиции будешь разговаривать.
— Эээ… Вадим Сергеевич? Здравствуйте. Рад вас слышать.
— В 10 утра придешь в мой кабинет. И не заставляй меня ждать.
— Сегодня?
— Нет, через год, — издевающимся тоном ответил Кирякин и положил трубку.
* * *
25-летний Крыс во многом действительно был похож на крысу — худой, с длинным острым носом, в очках с круглыми линзами и пучком редеющих каштановых волос. Голос у него был мягкий, елейный, старающийся всем угодить. Все это, вместе с несуразной одеждой, состоящей из мятой клетчатой рубашки, штанов в крупную полоску и сандалий, производило отталкивающее впечатление.
