Ознакомительная версия.
Он медленно слез со скалы.
Рита хлопотала возле водителя, еще не пришедшего в сознание.
– Целый, вроде бы, только голову разбил, – сообщила она.
– Его заросли спасли, скорость снизили, – Саня бессильно опустился на землю. – Рита, будь осторожна. Там еще одна «дыра».
– Какая «дыра»? – спросила она и замолкла, переводя беспомощный взгляд с Сани на раненого, на теряющиеся в зелени следы.
– Что-то с нами случилось. И очень серьезное. С нами, с этими горами. Возможно даже, со всей страной, а может, и с планетой.
– Ой, Санечка! – всхлипнула Рита, прижав ладони к лицу, – что же теперь будет?
– Не знаю, – вздохнул Саня. – Знаю одно – надо идти. В поселок, в город – куда угодно, лишь бы к людям. Выяснить все. Можем, конечно, и не дойти, в «дыру» попасть. Думаю, эта не последняя. Еще попадутся.
– Нет! – закричала Рита. – Санечка, милый, дорогой, только не это. Страшно. Лучше никуда не пойдем.
– Будем жить, как первобытные люди, да? – невесело усмехнулся Саня. – С медведями воевать… летающими. Нет, здесь мы не выживем. Зима наступит, – с голоду и холоду умрем.
– Хорошо, – опустила голову Рита, – пойдем. Ты только… – подняла она глаза. – Саня, я без тебя одна… – голос ее сошел на шепот, – не смогу.
Саня, не сводя с нее глаз, поднялся и приблизился. Девушка доверчиво прильнула к нему.
– Рита, – лихорадочно зашептал он, прижимая ее к себе и чувствуя, как просачиваются сквозь рубашку на груди ее слезы, – не бойся. Я тебя никому… никогда… Мы шнуром обвяжемся. Нет, будем держаться за руки… И чтоб ты от меня ни на шаг… Слышишь, милая?
– Да, – Рита освободилась из объятий и кивнула на раненого. – А что с ним делать?
– С собой возьмем. Не погибать же ему здесь одному. Я пойду на речку за водой, а ты попробуй привести его в чувство.
– Я с тобой! – испуганно схватила Рита его за руку.
Они вместе сходили к речке, набрали воды во фляжку. Вернувшись, стали обмывать лицо раненому. От ледяной воды незнакомец застонал, шевельнулся и открыл глаза.
– Эй, вставай! – затряс его за плечо Саня. Водитель застонал, схватился рукой за грудь и закашлял.
Рита сердито прикрикнула на Саню и начала ласково поглаживать раненого по щекам, груди, что-то нашептывая при этом. От ее прикосновений раненый успокоился. Он посмотрел на ребят, окинул взглядом разбитое лобовое стекло, скалу, стоящий стеной лес и что-то невнятно произнес.
– Ничего не понял, – пожал плечами Саня.
Незнакомец встревожено обернулся к нему и быстро заговорил, пытаясь приподняться. Рита, укоризненно глянув на Саню, прижала ладонь к губам раненого и мягко принудила его откинуться на сиденье.
Они отошли и сели на траву.
– Это не наш, – задумчиво сказала Рита. – Не по-русски говорит.
– Да, – согласился Саня. – Я не совсем уловил, но, похоже, что английский.
– Во всяком случае, не немецкий. Я в школе изучала.
– А я английский изучал, но все равно ни черта не помню. Тяжело дается, особенно, когда в тебя вдалбливают.
Они замолчали. Раненый неподвижно лежал в машине.
– Может, костер разожжем да пообедаем, пока он оживет, – предложил Саня.
– Нет, только не здесь, – опасливо покосилась Рита на помятые кусты. – До Кедрового дойдем, там и пообедаем.
– Это далеко?
– С час ходу. С ним, конечно, подольше будет. Но идти легче. Вон там, за горой начинается тропа.
Незнакомец зашевелился, прервав их разговор. Подергал ручку заклинившей двери и, убедившись в тщетности своих попыток, неуклюже полез через верх. Рита вскочила, чтобы помочь, но Саня остановил.
– Пусть сам. Дорога дальняя, нельзя с ним, как с маленьким, возиться.
Выбравшись из машины, человек приблизился к ним, уселся на землю и заговорил. Саня, слыша знакомые слова, пытался увязать их друг с другом, но ничего не получалось. Незнакомец смолк и в ожидании ответа смотрел на них.
– Спик инглиш? – решился Саня.
– Йес, йес, – закивал тот головой, но тут же застонал и схватился рукой за голову, недоуменно ощупывая повязку.
– Все о-кей. Гуд, – сказал Саня, демонстрируя свои способности.
Незнакомец опять что-то спросил, но Саня в ответ только пожал плечами. Рита сидела с серьезной миной, подавляя готовый вырваться смех от Саниных попыток преодолеть языковый барьер. Наконец тот произнес первую понятную фразу.
– Вот из ит? – и обвел рукой вокруг.
– Ит из э… – зачесал Саня затылок, – горы, лес, – не получалось, – Урал. Ит из Урал.
– Вот из Урал? – не понял, по-видимому, тот.
– Россия, – вступилась Рита.
– Вот? Раша? Йес? – выпучил глаза незнакомец.
Саня кивнул.
Незнакомец залился потоком слов, но Саня только мотал головой. Рита была уже не в силах сдерживаться и весело прыскала от Саниной мимики.
Изрядно помаявшись, Саня выяснил, что зовут его собеседника Мэнс, что он из Англии, из Плимута. Куда и зачем направлялся, – этого Саня не понял. Англичанин в свою очередь не смог понять из Саниного объяснения, как он мог очутиться, минуя все границы и расстояния, в центре России. Когда же Саня сводил его на скалу и показал путь автомобиля, вообще пал духом и только нашептывал что-то себе под нос.
Время поджимало, да и на душе было неспокойно от опасной близости «дыры». Частью словами, частью жестами убедив Мэнса следовать за ними, спутники направились к речке. Рита теперь неотступно шла рядом с Саней, крепко сжав его руку и с опаской поглядывая на предательские заросли. Мэнс плелся сзади, все так же бормоча и оглядываясь на оставшийся, уже ненужный автомобиль. Спустившись еще метров на пятьсот по речке, Рита нашла по знакомым только ей приметам тропинку. Они углубились в лес.
Могучий лес полностью закрыл кронами солнце и небо, создав внизу тенистый влажный полумрак. Душный, настоянный на прелом запахе хвои воздух сдавливал грудь. Зеленым ковром расстилались заросли хвоща и папоротника, с листьев и стеблей которых монотонно стекали и падали на напоенную влагой почву сконденсировавшиеся капли росы. Одежда и обувь мгновенно промокли насквозь. Ноги то и дело скользили и спотыкались на мокрой каменистой тропе. Сверх того приходилось перелезать через рухнувшие трухлявые стволы, то здесь, то там перегораживающие тропу. Даже в таких случаях, хотя это сильно затрудняло движение, Саня не рисковал выпускать маленькую девичью ладонь из своей руки. Тяжелее всех было Мэнсу, не до конца оправившемуся после аварии. Приходилось помогать ему и часто останавливаться на отдых, хотя тут же налетавшие комары и мошкара не особенно располагали к этому. Когда же измученные, промокшие и опухшие от укусов они вышли на большую поляну, сухую, залитую солнцем и заросшую алым пламенем иван – чая, с трудом поверили, что дошли. Это был Кедровый, где Рита намечала пообедать.
Выдохшиеся мужчины попадали на траву, а Рита, скинув с себя мокрую одежду и оставшись в одном купальнике, принялась распаковывать рюкзак и вытаскивать из него продукты и посуду.
– Нечего валяться, – приказала она, – собирайте сучья и разводите костер.
– Погоди немного, – чувствуя, как ноет в теле каждая косточка, застонал Саня, – дай отдохнуть. И сама отдышись.
– Костер разожгите, тогда отдыхайте. А я не устала. Не в первый раз хожу, закаленная, – засмеялась Рита. Но, взглянув на изможденные лица спутников, сменила гнев на милость. – Ладно, отдыхайте. Я пока за водой схожу, – она подхватила котелок и направилась в ложбинку, где чуть слышно журчал ручеек.
Саня лениво следил за ней, мечтая о том, что было бы хорошо больше никуда не идти, лежать и лежать здесь, на залитой теплом и светом поляне, а не нырять опять в мрачные промозглые дебри.
И тут случилось то, чего он больше всего боялся. Рита, шедшая плавной походкой и беспечно размахивающая котелком, Рита, которую он, как ребенка, всю дорогу держал за руку, чтобы не потерять, не разлучиться ненароком, – вдруг исчезла. Только что была, стояла в глазах ее худенькая полуобнаженная фигурка. И вот ее нет! Лишь стебли травы качаются там, где она шла секунду назад.
Саня медленно поднялся, боясь поверить в случившееся.
– Рита! – закричал он. – Рита!
Но только эхо, отозвавшись, вязко затухло в лесу.
Саня бросился к «дыре». Крик перепуганного Мэнса остановил его. Он подскочил к рюкзаку, лихорадочно запихал в него пару консервов, свою и Ритину непросохшую одежду, обувь и, оттолкнув пытавшего задержать его Мэнса, кинулся к «дыре». Шаг, еще шаг, еще… От страха замирает сердце, по спине бегут мурашки. Но надо идти. Надо…
Момент перехода Саня не заметил. Только что вокруг него был лес, нога ступала на покрытый мхом камень. На следующем шаге он уже бежит по пыльной, высушенной солнцем степи. Саня остановился, ошеломленно оглядываясь и заставляя себя поверить в реальность этой степи.
– Рита! – крикнул он. Ответом было молчание. Только стрекот кузнечиков, дальняя трель жаворонка да шелест ветра, запутавшегося в седой бороде ковыля.
Ознакомительная версия.
