что нас за, типа, «халатность» не подтянуть. По всем формальным основаниям «внезапный сбой прошивки». Ренд-центр из страховых возместит.
— Блин, повезло парню, — шипит Груша злобно.
— Серьёзно? По-твоему, везение выглядит так? Клиент не показался мне сильно счастливым. А уж как орал!
— Да уж, насчёт орала ты прав. Знатный орал вышел. Ты вот мне скажи, Гарт, челюсти-то у неё нафига импловые? Арматуру перекусывать?
— Для эстетики, я думаю. Хорошо смотрятся с плечевым поясом. Они нерфнутые, конечно, но парню хватило. Как ты говоришь, «повезло».
— Нет, ну сначала не повезло, конечно, но в итоге повезло-таки! Ты знаешь, сколько хороший импл этого дела стоит? А я знаю… И нам через это убыток: Семнадцатую теперь менять надо, новую мапу покупать… Киралик будет недоволен!
— Всё равно её ренд кончался, пара месяцев оставалось.
— А что с ней теперь будет? — поинтересовался Груша.
— Ничего. Переварит. Сет силовой, значит, и желудок модифицирован. Она любую органику сожрёт и не поморщится.
— Да я не об этом! Её куда забрали?
— В ренд-центр, к производителю. Там эксперты должны оценить глубину сбоя и принять решение, но поскольку ренд вот-вот кончится, никто морочиться не станет, сунут на «холодное хранение» до конца срока, да и всё. Долежит там с трубками во всех местах, потом дерендится, получит выплату и побежит на Средку, в мужской бордель отрываться.
— Да, так-то желающие составить её женское счастье вряд ли найдутся. Открытые сейчас не тема, — согласился Груша. — Главное, чтобы она больше никому не откусила!
— После деренда контроль вернётся в башку. Так что, когда проголодается, просто пойдёт к автомату со жратвой. Оно и в этот раз непонятно, с чего её клинануло вдруг. Но теперь это не наша забота.
— Угу, не наша… О, стоп, как раз Киралик звонит! К слову, о заботах… Иди, я тебя потом позову.
В подсобке сидит бледный как простыня интик. Бокс отмывала рендовая уборщица, но мапу перед отправкой в ренд-центр в порядок приводил он. Вид у Семнадцатой с окровавленной пастью был такой зловещий, что парня чуть удар не хватил. Всерьёз боялся, что сейчас на него кинется и тоже откусит. Чего-нибудь. Она, разумеется, была в стендбай-режиме, да и без него совершенно не опасна, если в рот ничего не совать, но интика всё равно колотило так, что приятно было посмотреть. Пусть не думает, что работа техном в борделе так уж легка.
— Можешь валить домой, — сказал я. — На сегодня мы закрыты. До окончания разбирательства. Оно чисто формальное, и результат известен заранее, но, тем не менее, если инцидент с серьёзной травмой клиента, то так положено.
— Боз, а эта одежда, — интик потрогал ногой пакет, — она для Седьмой, да?
— С чего ты взял?
— Ну, Скеша…
— Стоп. Ты ей, надеюсь, не разболтал про Седьмую?
— Нет, боз, что вы, боз! — воскликнул интик, но так неубедительно, что я даже говорить ничего не стал.
Просто смотрел на него пристально, пока он не признался:
— Но, боз, она же своя, да?
— Кому, дебила ты кусок?
— Ну… вам? Хлось же на вас работает?
— Хлось на меня работает, потому что я ему плачу. Если ему заплатит кто-то другой, то он будет работать на него. Скеша на меня не работает. Скеше нужны токи. За Седьмую дают двести. Ты уверен, что она уже не бежит бегом, чтобы их заработать?
— Боз, как вы можете! Она не такая! Она… — интик задумался и признал: — Не уверен. Скеша любит токи. Она и со мной-то гуляет с тех пор, как вы мне стали приплачивать.
— О, так ты это понимаешь? Не совсем безнадёжен?
— Понимаю, боз, но она… У неё… Эх…
— Да, «эх» у неё какие надо. «Эхэхэх» даже. Но, видишь ли, какое дело: если она нас сдаст, ты так и помрёшь девственником, придурок.
— С чего вы взяли… А почему помру?
— Потому что свидетели не нужны, идиот. Седьмую грохнут, тебя грохнут, меня грохнут, Грушу грохнут, Скешу грохнут первой, а может, и всю её корпу зачистят. Просто для страховки.
— Ох… Простите, боз!
— Покойникам прощение не нужно.
— Неужели ничего нельзя сделать, боз?
— Кто от Хлося сейчас дежурит?
— Девчонка, такая, ну… Знаете… Никакая.
Ишь ты, перебирает ещё девчонками. Избаловался в борделе, теоретик.
* * *
— Привет, боз, — поздоровалась девчонка.
— Как дела, Мешана?
— Норм, боз, терпимо.
— Дежуришь?
— Типа, да. Скеша попросила подменить. Конфет вот дала.
Девушка вытащила из кармана два ярких батончика, помахала ими в воздухе и убрала обратно. Интик разочарованно вздохнул, похоже, источник конфет ему известен.
— Я бы, конечно, лучше побродила, на витрины повтыкала, но так-то мне несложно, всё равно не сплю.
— Давно Скеша ушла?
— Не, не очень. А что, боз?
— Можешь попробовать её найти? Она, скорее всего, где-то тут, на Средке.
— А что сказать?
— Чтобы не делала того, что собирается, а бегом тащила свою жопу сюда.
— Э… Звучит странно, боз.
— Десять токов, если успеешь до того, как она сделает последнюю ошибку в своей дурацкой жизни.
— А вот это уже звучит стрёмно, боз. Но десять токов мне не помешают, вечно все ништяки достаются этой дуре. Так я побежала?
— А ты ещё здесь?
Девчонка фыркнула и умчалась, свернув в первый же переулок.
— А мне что делать? — спросил интик.
— Ты уже наделал… Ладно, знаешь, где на Средке тусуется их корпа?
— Да, боз.
— Бегом туда и приведи Хлося. Скажи, я позвал. И скажи, что это срочно.
Хлось прибежал через десять минут, я как раз успел сходить до уличного автомата и взять синтокофе с сэндвичем. И то, и другое в автоматах довольно паршивое, но идти до кафе некогда.
— Что-то случилось, боз? — спросил он.
— Ещё как случилось. Твоя девчонка, Скеша, решила меня продать.
— Уверен? Это серьёзная предъява.
— Хотел бы ошибаться, но уж очень на то похоже.
Я быстро изложил ему основные факты и предположения.
— Так та белая голубоглазка у вас, боз? Вот оно что… —
