разобраться с Кристлин.
Сейчас он «малыш-шутник», а стоит ему потерять эту работу, кем он будет тогда?
– Мы съедим ее мозг, – медленно сказал Фил, направляя пистолет на троицу у двери и внимательно их рассматривая. – Кристлин исчезнет, но ее мысли останутся.
Вскинув левую руку, Фил положил ее себе на грудь.
– Смотрите!
Маленькая дверца откинулась, обнаружив в груди Фила небольшой металлический отсек. Внутри отсека можно было различить несколько блестящих скальпелей и ряд компактных приспособлений, похожих на переносную лабораторию.
Радужка вскрикнула, и Берду поспешно зажал ей рот ладонью. Пол-Пола издал звук, который вполне мог сойти за смех.
– Я являюсь частью Мистера Морозиса, – объяснил Фил, закрывая дверцу в груди. – Я его руки и ноги, въезжаете? И рот.
Фил широко улыбнулся, обнажив отличные острые зубы.
– Человеческие ткани нужны бопперам в качестве семян для выращивания искусственных органов. Записи копий мозга необходимы для стимуляции некоторых специальных роботов-манипуляторов. Таких, как я. Нас, бопперов, всегда интересовал чужой мозг, даже тогда, когда прямой нужды в нем не было. Человеческий мозг – удивительное явление.
– Теперь я не буду работать за просто так! – заплакала Радужка. – Теперь деньги вперед!
– Заткнись, дура! – зарычал Берду. – Нам заплатят завтра, ты же слышала!
– Он то же самое обещал Кристи… – продолжала ныть Радужка.
Звонок в дверь прервал ее на полуслове.
Фил направил пневматический пистолет на Радужку.
– Ты ведь не станешь мешать мне, правда? Или, может быть, мне использовать твой мозг вместо Кристлин?
Радужка открыла дверь и впустила Кристлин. Двумя быстрыми выстрелами Фил подстрелил из своего угла обеих женщин. Снотворное подействовало мгновенно, и Радужка и Кристлин осели на пол. Оттащив их по очереди в глубь комнаты, Пол-Пола закрыл дверь.
Берду даже не двинулся с места, он был ошарашен и потрясен. Радужка была единственной женщиной, которая относилась к нему с симпатией. Но Фил был прав, прав как всегда. Наверное, он и был Мистером Морозисом. А Мистер Морозис умнее всех на свете, это уже было проверено неоднократно.
– Нельзя ее отпускать, Берду, она может навести на нас.
Фил не отрываясь смотрел на него через комнату, держа на мушке своего духового оружия. Наступила тишина.
– Я не могу! – наконец всхлипнул Берду. – Она же нормальная девчонка. Может, не будем ее резать, а, Фил?
Берду уже приходилось смотреть в дуло чужого оружия, и не раз. Внезапно в его руке появился пистолет 38-го калибра. Метнувшись к окну, он сорвал штору и выставил ее щитом перед собой. Стрелки, выпущенные из оружия Фила, ударили в штору, отскочили и упали на пол.
– Ты поступаешь глупо, Берду, – проговорил Фил, опуская свой бесполезный пневматик. – Нам нужна Кристлин, и мы разделаем только ее одну, а с Радужкой все будет по-другому. БЭКС хочет взять ее к себе стюардессой, на подмену Мисти. Я поговорю с Радужкой и уверен, она согласится. В Диски ей сделают новое тело. Обещаю, что личность ее останется неизменной. Вы сможете встречаться раз в…
С искаженным от ярости лицом Берду отбросил штору в сторону. Вскинув пистолет, он прострелил Филу голову навылет. Вот так просто.
– Челт, Белду, блатан, – сдавленно прохрипел Пол-Пола, не успел грохот пистолетного выстрела затихнуть под сводами номера. – Нужно лвать когти, мать его. У Мистела Молосиса в кузове еще один манипулятол.
– Мы выйдем через главный вход и угоним машину, – каменным голосом ответил Берду. – Я понесу Радужку, а ты возьмешь Кристлин.
Когда они, прикрыв за собой дверь, шли по коридору, позади них в номере прогремел взрыв. Что там взорвалось, может быть, тело Фила? Они не стали останавливаться, чтобы выяснить это. Спотыкаясь, приятели с трудом спустились по пожарной лестнице на первый этаж и вышли в вестибюль.
Перед парадным входом отеля атлетически сложенный молодой человек как раз выбирался из своей красной спортивной машины. Пол-Пола хлопнул молодого человека по плечу, тот обернулся, и Берду сунул ему в нос свой пистолет. Парень молча отдал ключи и с поднятыми над головой руками попятился от машины. У Пол-Пола и Берду этот прием был многократно отработан.
Устроив женщин на заднем сиденье машины, они помчались прочь из города, взяв курс на Орландо.
Золотая Годовщина удалась на славу. Кобб уже много лет так не веселился. Подпрограмма «ОПЬЯНЕНИЕ» действовала изумительно. Вся ее прелесть состояла в том, что, вместо того чтобы прямиком скатиться по неудержимому эскалатору в подвал слюнявой философии, вы могли приятно проводить время, с легкостью путешествуя с этажа на этаж, ориентируясь на собственное настроение. Путем практических исследований Кобб обнаружил, что после достижения уровня в десять стопок виски, точки «полного отруба», срабатывает автоматический аварийный возврат и он снова оказывается там, откуда начал.
Направляясь вслед за Энни к танцующим, он быстро втянул воздух правой ноздрей, прочистил голову и мужественно обнял свою партнершу за талию. Энни хихикала без передышки и была настроена очень игриво.
– Ты уже вспомнил, Кобб? Понимаешь, о чем я?
– О чем же?
Над океаном взошла луна. Сверкающая дорожка выходила у них из-под ног и, рассекая тихую водную гладь надвое, исчезала за краем мира.
– Что я должен был вспомнить, дорогая?
Руки Энни скользнули вниз и погладили его ягодицы.
– Ты знаешь, о чем я говорю.
– Верно, знаю, – ответил Кобб и пропел: – Би-Бо-Па-Лу-Ла.
– Доступ к библиотеке разрешен, – откликнулся голос у него в голове.
– Я хочу заняться сексом.
– Я рада, – сказала Энни. – Я тоже не прочь.
– Подпрограмма «СЕКС» активирована, – сообщил голос.
– «ВЫХОД», – скомандовал Кобб.
– Так сразу? – удивилась Энни. – Я думала, мы еще потанцуем.
– Потанцуем? Конечно, – ответил Кобб, чувствуя, как его брюки спереди начинают медленно надуваться.
Во время танца они целовались и терлись друг о дружку. Каждый квадратный сантиметр тела Кобба дрожал от предчувствия предстоящего. Впервые за многие годы все его внутреннее сознание оказалось сосредоточенным снаружи, на коже. И на коже Энни в том числе, ибо когда их губы соединялись в поцелуе, то же самое происходило с их личностями. Они сливались воедино духовно. Одно тело. Одно сознание.
По непонятной причине все окна его коттеджа были освещены, хотя он точно помнил, что перед уходом выключил свет. Кобб уже решил, что, наверное, что-то напутал, когда, переступив порог, услышал голос Торчка.
– Ах, – счастливо воскликнула Энни. – Чудесно! Твоему другу уже лучше!
Кобб молча вошел в гостиную, где, время от времени переходя на крик, препирались Муни и Торчок. Заметив Кобба и Энни, они мигом замолчали.
Энни злобно уставилась на Муни.
– Что ты забыл здесь, свинья?
Муни молча откинулся на брезентовую спинку шезлонга из алюминиевых
