Олег Макушкин - Иллюзион

Страннику пришлось подождать, пока незнакомец обдумывал какие-то свои мысли. Наконец он обернулся к Страннику и окинул того быстрым безразличным взглядом. Очевидно, вид белого, как извалявшаяся в муке кошка-альбинос, Странника не пробудил в человечке ни малейшего удивления, потому что он по-деловому коротко спросил:

— Который тенг? Сможешь собрать что-нибудь поинтереснее этой загогулины?

Пока Странник разевал рот, изображая рыбу на свежем воздухе, маленький человечек начал что-то делать руками, одновременно продолжая мимическую подтанцовку лицом и ушами. Странник понял, что отвечать не обязательно, а вот смотреть на то, что делает незнакомец, просто необходимо.

Порыв ветра рванул пылевое облако, обнажая груду каменной крошки, из которой взметнулись вверх колонны новой конструкции. Столбы вихрящейся пыли застывали на глазах, затекали, словно струи стеарина, образуя нечто изысканное, витое, как рождественский серпантин. На шести закрученных винтом колоннах высотой метров десять выросла ажурная беседка, поражающая легкостью форм и воздушностью. Продолжая выполнять пассы руками, незнакомец чуть отступил в сторону, любуясь своим шедевром, и метнул быстрый взгляд на Странника. Тот едва сдерживал восхищение.

— Так это вы ее... ту, предыдущую, а потом эту... вот как, оказывается... ух, здорово!

— То-то, — кивнул человечек. — Восьмой тенг, это тебе не хрен собачий. У кого учишься? Наверное, у этого выскочки Фаранухара. Ладно, пошли к нему, заодно посмотрим, чем так хвастаются местные маги. Давно я в ваших краях не был.

Он зашагал вперед, не ожидая, что Странник станет показывать ему дорогу, и обрадованный Странник поспешил следом, пытаясь как-то успокоить сумбурно роящиеся в голове мысли, среди которых преобладала одна, панически-восхищенная: «Волшебство, итить его так! Настоящее волшебство!»

Дорогой им попадались разные монументы, всякие там стелы, колонны и просто кучки камней, стилизованные под Стоунхедж. Человечек ворчал себе под нос, но переделывать каждый встречный памятник архитектуры (а может, и не архитектуры вовсе, а другого искусства) не спешил. Видимо, не так это было просто — обращать камни в пыль и лепить из пыли снова камни.

Ближе к лесу и к вечеру показалась деревня, местоположение которой можно было угадать по резкому возрастанию концентрации псевдомонументов на единицу площади. Окруженная разномастными башнями и статуями, деревня представляла собой нечто среднее между развалинами Парфенона и пчелиными сотами; в ее планировке принимали участие, несомненно, люди широких взглядов на градостроительство.

Каждая группа развалин была окружена неким барьером из торчащих, словно обломанные зубья, колонн, а общность соседним ячейкам придавали террасы из массивного пласта породы, которые наслаивались одна на другую, образуя некое подобие пирамиды, по склонам которой расположились садово-каменные участки обитателей деревни. Самым же примечательным было то, что пирамида эта не возносилась в небо, а опускалась ступенчатой впадиной ниже уровня земли.

По террасам, словно по огромной лестнице, Странник и его спутник начали спускаться в глубь котлована. Странник заметил, что большинство людей сидят на своих участках, нежась на солнце или подремывая в тени; кое-кто грызет початок кукурузы, кто-то флегматично лепит новый барельеф на своем портике, разминая мрамор пальцами, как податливую глину. Из центра деревни доносился шум и громыхание, на что местные жители не обращали никакого внимания.

Достигнув центра, Странник увидел, что грохот идет из большой ямы посреди деревни; по старой памяти он бы сказал, что там работает экскаватор. Но ничего подобного — у пластов вывороченной земли, обнажавших скальную породу, стоял бритоголовый человек в сером балахоне и монотонно вращал кистями рук перед собой, словно крутил рукоятки мельницы; синхронно его движениям ворочался в яме плотный шар, состоявший из мельчайших частиц камня, которые осыпались с разлома в земле. Разлом ширился на глазах.

Вскоре шар достиг, по-видимому, нужного размера, и человек, работавший таким образом, слепил несколькими короткими движениями каменный куб неправильной формы и уложил его неподалеку в груду таких же заготовок. Затем протер лоб тыльной стороной ладони и обернулся к подошедшим людям.

— Третий тенг Абеляр приветствует вас, — поклонился он, придерживая свое долгополое одеяние, лишенное каких-либо украшений.

— Где Фаранухар? — спросил коротышка в шароварах.

— Досточтимый магистр Фаранухар проводит урок с учениками четвертого тенга, — ответил бритоголовый.

Коротышка проследовал в направлении, которое указал «каменотес». Проводив его глазами, работник уставился на Странника, но тот, ни слова не говоря, пошел за коротышкой. Позади них снова раздался грохот и дребезжание раскалываемой породы.

Обойдя вокруг груды камней, извлеченных из импровизированной каменоломни, Странник увидел нескольких человек, одетых по одной моде с Абеляром, которые стояли кружком на площадке утрамбованной земли и перебрасывались каменными кубиками, словно играли в волейбол, причем не касаясь их руками. Кубиков было явно больше, чем участников игры; когда они сталкивались в воздухе, то раскалывались на части, тем самым увеличивая число летающих предметов. Неожиданно самый крупный из кубов упал на землю; игра тут же прервалась, и один из участников сконфуженно почесал в затылке, тогда как другие начали над ним смеяться.

Чуть в стороне сидел в каменном кресле под легким навесом человек в красном халате, расшитом золотом. Судя по богатству наряда и сложно уложенной прическе, это был глава поселения. Когда он встал из кресла, приветствуя коротышку, то оказалось, что местный староста высок и худощав, а вытянутое лицо его прорезали глубокие морщины, свидетельствовавшие не столько о преклонном возрасте, сколько о твердости характера. Волосы на голове и в бороде были черными и прямыми, глаза светились, словно угли, на пепельно-бледном лице.

— Приветствую, восьмой тенг Фаранухар, — сказал коротышка, коротко поклонившись.

— Приветствую, восьмой тенг Лиисол, — церемонно ответил Фаранухар. — Чему обязан вашим визитом?

— Да брось, Фар, — отмахнулся коротышка. — Расскажи, как дела? По-моему, у тебя здесь замок был какой-то, а сейчас только эта яма с обломками?

— Лето, — пожал плечами Фаранухар. — Замок я разобрал с учениками. Ближе к зиме построю здесь большой купол, чтобы весь котлован накрыть. Есть идея сделать централизованное отопление, Мастер Огня обещал с этим помочь.

— А воду где берешь? — спросил Лиисол.

— Тебе для фокусов нужно или просто интересуешься? — спросил Фаранухар. — Вон видишь, ребята стоят.

Он указал на цепочку людей, стоявших вдоль по склону котлована. От одного к другому ползли дрожащие, как студенистое желе, комки шарообразной формы, играющие преломленными лучами солнца. Искрящиеся радугой полупрозрачные шары доползали к выточенному в скале бассейну, где вливались в небольшое озерцо воды, откуда местные жители черпали живительную влагу.

— Река в двух лигах отсюда, — пояснил Фаранухар. — Вторые тенги практикуются.

— Я бы так не смог, — покачал головой Лиисол. — Жить вдалеке от воды...

Он потянулся к бассейну, и водная гладь качнулась ему навстречу, выгибаясь из водоема прозрачной дугой.

— Не трогай! — запротестовал Фаранухар. — Водоносы целый день работали, чтобы наполнить бассейн.

— Ладно, ладно, — усмехнулся Лиисол. — Сам понимаешь, как же Мастеру Воды без этой самой воды обойтись?

— Так все-таки у тебя ко мне какое-то дело? — спросил Фаранухар.

— И нет, и да, и нет, и да — течет вода, течет вода, — пропел себе под нос коротышка. — Я хотел напомнить, что на Совете Мастеров будет решаться вопрос планирования экономики на следующий год. Без тебя, Мастер Камня, мы никак не обойдемся.

— Не обойдетесь, как же, — вздохнул высокий. — Вот без Мастеров Земли точно не обойдетесь. Они нас всех едой снабжают. Кстати, эта кукуруза уже поперек горла стоит. Неужели они ничего другого не могут вырастить?

— Вот заодно на Совете и обсудим, почему в общине земледелов растут сады невиданной красы и деревья чуть не до неба поднимаются, а на экспорт одна кукуруза идет. Обсудим.

— Ясно. То есть ты шел мимо со своим учеником и заодно ко мне заглянул насчет Совета напомнить?

— Каким это учеником? — удивился Мастер Воды. — Этот-то? Я думал, он твой ученик. Увязался за мной и молчит всю дорогу, точно воды в рот набрал. Типичный каменщик.

Лиисол рассмеялся собственной шутке.

— Это не мой ученик, — поморщился Фаранухар. — По крайней мере, не из Посвященных.

Две пары глаз взяли Странника в перекрестный захват, отчего он почувствовал себя тающим на сковороде куском масла.

— Неужто один из Недостойных пробрался сюда, чтобы мешать утонченной работе Посвященных? — грозно вздымая брови, произнес Мастер Камня. — Разве ты не знаешь, презренный, что ты не смеешь вступать в пределы мест, где обитают Мастера? Если ты хочешь постигать возвышенное искусство магии, ты должен пасть в ноги ученику первого тенга и молить, чтобы он сделал тебя подмастерьем. И лишь после пяти лет усердной работы на благо общины ты будешь допущен к таинству магии. А сейчас прочь отсюда, пока я не уложил тебя в фундамент моего нового замка!