— У нас тут есть диагностикон, — сказал Печеньице. — Давай-ка я ее проверю. Может, найдем что-нибудь, чем можно ее поправить. Но не слишком обольщайся.
Печеньице жестом попросил блондинку помочь ему с Кокомо, а Лони и Роджер взялись развлекать Чистотца: Роджер решил, что лучше всего это будет сделать при помощи старинной игры «Кто я такой?», где каждому загадывают какую-нибудь знаменитость, а он должен задавать вопросы и угадывать, кто ему выпал.
Лони угадал Уинна Фенсера, а Роджер так же быстро — супермодель Тринидад Слейд. Потом пришла очередь Чистотца.
Как раз в этот момент за смотровой панелью мелькнул еще один странный щит.
Если хамелеон видит себя в зеркале, то меняет цвет.
Вонючка Юла
От этого мозг Чистотца вновь взорвался хаосом образов.
— Вонючка Юла? — спросил он, ощутив ледяной укол интуиции.
— Как ты так быстро догадался? — завопил Роджер.
Чистотец помотал головой.
— Кто такой Вонючка Юла?
— Ты не знаешь, кто это, но догадался, кто тебе выпал? — озадаченно спросил Лони.
— Все слышали про Вонючку Юлу, — вставил женский голос снизу.
— За прошедшие годы он называл себя разными именами, — объяснил Роджер. — Его настоящее имя Ронуэлл Сьюард. Вундеркинд. Заработал уйму денег на кибертехе с Фенсером. Но Сьюард был умнее. В девять лет он поступил в медицинский институт. Потом в МТИ[57]. Потом, так, во всяком случае, рассказывают, сочинил и записал симфонию под названием «Disjecta Membra»[58] и платиновый тройник «Проповедь извращенным», а ведь до того нот в глаза не видел. Затем он начал принимать наркотики в диких дозах и даже создавать собственные, занимался какими-то экспериментами в области музыкального гипноза, проектировал органические компьютеры.
— Он создал самый совершенный органотрон, — добавил Лони. — Без чьей-либо помощи. Он создал черного блюз-гитариста по имени Слепой Лемон Джексон Джефферсон Джонсон Джонс[59]. Некоторое время жил с порнозвездой Фелацией. Они вместе сняли фильм «Американский рай». А когда фильм провалился, она обвинила его в том, что он пристает к ее приемным африканским детям-мутантам:
«Что-то знакомое, — подумал Чистотец. — Но что?»
— Фелация сошла с ума. Подожгла детей и повесилась. Юла исчез. Говорят, он клонировал собственный религиозный культ и живет на острове или лежит на криогенном хранении в Убежище Времени «Земля XX века».
— Тогда кто сочиняет фразы для щитов? — спросил Чистотец.
— Каких щитов? — нахмурился Роджер.
Глава 11
Совет по семейным проблемам
— Хочешь чашку какао? — спросила Эрата, осматривая шишку, которую Арета заработал, упав на пол.
— Оч… очень, — признался трансвестит комплекции полузащитника, и это признание шло как будто из самого сердца.
— О'кей, — нежно, но твердо сказала жена и, подав ему холодный компресс, встала и отправилась на кухню.
Арета огляделся по сторонам. Да, это его старая квартира, вот только теперь тут все иначе. К его полнейшему изумлению, неутомимая супруга-маркетолог накопила немалый вес (надо отметить, удачно распределившийся) и заделалась жрицей вуду. В некогда шикарной гостиной повсюду висели картины и стояли церемониальные статуэтки — не говоря уже о паре крокодильих черепов. Хрустальные вазы и графины сменились бутылками из-под бренди с пластмассовыми цветами и мисками с жареной свининой.
Вернувшись с дымящейся кружкой, Эрата рассказала, как записалась на курс сравнительного религиоведения по программе заочного обучения в Колумбийском университете. Потом съездила в Бенин, а затем прошла посвящение на Гаити. Такого поворота событий Арета никак не ожидал и, слушая ее болтовню про Папу Легба и Барона Самеди, думал о том, что у него, наверное, кислотный флэшбэк, как во времена до поступления на юридический, или, может, он, сам того не заметив, подхватил новое заболевание с симптомами галлюцинации. Неужели это взаправду? У нее даже есть татуировка с Данбала Великим Змеем! Как его жена могла сделать себе татуировку? Да еще на груди! «Господи всемогущий, — подумал он, — я рассматриваю грудь собственной жены!»
От нее пахло потом и как будто благовониями. Сидя среди ночи у нее на диване (он не видел ее много лет, много лет вообще не оставался наедине с женщиной), он не знал, как объяснить, где был и что делал с тех пор, как ушел в подполье, а еще не понимал, что случилось с ней, и боялся всего, что предстояло… И не успел он додумать эту мысль, как уже целовал ее, а она — его. Они трахались во всех позах, какие допускали законы физики, пока не отвалились измученные на циновку из листьев банановой пальмы.
— Ну и загонял же ты меня! — выдохнула Эрата.
— А как же я? — простонал Денцель. — Я думал, у меня будет сердечный приступ! Растерял всю сноровку!
— Чушь! — рассмеялся жена. — Меня так не отделывали со времен Бенни.
— Какого Бенни?
— Бенни Ху.
— Только этого не хватало! — бросил Денцель, шлепая жену. — Это еще кто, хотелось бы знать?
— Тот парень, который доставляет заказы из китайского ресторанчика. Неужели забыл?
— Его?
— Он знает шесть тайн ниндзя. А кроме того, я как раз приходила в себя после Монро.
— А кто такой, черт побери, Монро? — отдуваясь, спросил Денцель. И к удивлению своему обнаружил, что его член снова напрягся.
— Принимающий в «Ньюарк Нейтроне».
— Тебя что, на молодых потянуло?
— Только на Монро… и на Лукаса Трейна. Ах да, и на Мюррея. Это сын нашего домовладельца.
— На малыша Мюррея? — не поверил своим ушам Денцель.
— Вот уж в ком ничего маленького нет. — Эрата подмигнула, лаская мужа.
— Подожди-ка… ты в бляди подалась?
— В бляди? Подожди, я тебе устрою блядь!
С мгновение они боролись — а после снова взялись за старое. «Срань Господня, — подумал Арета. — Надо перестать трахать собственную жену!»
Еще дважды они отваливались без сил, задыхаясь от недоуменного наслаждения, пытаясь понять, что же с ними происходит.
«Надо спросить про Минсона, — подумал Арета-Денцель. — Хватит этого сумасшедшего секса, нужно браться за дело».
— Ты едешь?.. — спросил он. — В Лос-Вегас?
— Конечно! А ты думал, я такое пропущу? Зачем еще мы устроили ритуал? Попросить помощи духов.
— Ты не… против, что Минсон боксирует?
— Да нет, конечно. Но я должна быть там. Тебе ведь я всегда помогала. Вот черт, в прошлом. Вспомни, сколько лет ты пил.
— Знаю, — со вздохом отозвался Денцель, вспоминая.
— Меня только беспокоит, что ему проломят голову, но он уверен, что победит.
— Правда? — выдохнул Арета. — Ты с ним разговаривала?
Эрата поглядела на него с грустью и удивлением.
— Мы каждую неделю созваниваемся, и он часто меня навещает. Я тоже к нему ездила. И ты бы мог. Если бы…
— Знаю… — вздохнул Арета.
— Все это время… Я так на тебя злилась… так обижалась, когда ты всем объявил, кто ты. Не потому, что тебе хотелось спать с мужчинами или одеваться как женщина. А потому, что ты так долго лгал. Лгал Минсону. Не мог принять его таким, как есть.
— Это потому, что я себя не мог принять, — ответил Арета.
— Но я-то могла. Злилась на тебя, обижалась. Мне было очень больно. Но я научилась с этим жить. Я не терплю лжи. А теперь все эти годы…
— Он вообще про меня вспоминает?
— Идиот проклятый! Конечно, вспоминает. Ты, возможно, лег на дно, но в памяти-то остался! Он считает, что ты мертв. Ходили слухи о самоубийстве.
— Так я и думал.
— Это было сразу после ежегодного обеда ассоциации юристов.
Денцель поморщился.
— Я так напился.
— Напился? Ты явился в прозрачном вечернем платье и на шпильках. Судья Фултон принял тебя за одну из заказанных проституток! После этого все решили, что ты покончил с собой, но я убедила Минсона, что это дело рук какого-то преступника, которого ты засудил и который явился мстить. Но сама-то я никогда не верила, что ты мертв.
— А что ты думала? — полюбопытствовал Арета.
Жена отвела глаза.
— Что ты в тюрьме. Из-за той истории с деньгами.
— Какой истории?
— Ко мне приезжали из совета директоров, предъявили доказательства того, что ты брал взятки и получал комиссионные с отсуженных алиментов.
— Меня оклеветали, — застонал Арета. — Ничего удивительного… но все-таки…
— Ты ведь не собираешься опять лгать, да?
Арета на мгновение задумался. Непросто будет объяснить, как его рекрутировали сатьяграхи, почему Форт Торо окружен сверхсекретным барьером, благодаря которому его никто не замечает, и то, что, хотя он номинально возглавляет расположившиеся там отряды, по-настоящему ими руководит женщина по имени Парусия Хид, суперсаботажница, которую никто никогда не видел. Как заставить жену поверить в то, что Беулах Шварцчайлд и члены совета директоров «Макдоналдса» отбывают покаяние среди инвалидов и больных СПИДом? Что она подумает, услышав, что среди его ближайших соратников угрюмый карлик с высочайшим интеллектом, которого обвиняют в государственной измене, шифровальщик без ушей и ребячливая лесбиянка, которая запрягает в сани лабораторных собак, чтобы гонять по туннелям под городом.
