В очередной раз я споткнулся, не удержавшись, упал на одно колено. Даже глаза машинально зажмурил, но боли не было. Колено на пару сантиметров погрузилось во внезапно размягчившийся асфальт, спружинило.
«Ага, — догадался я, — еще одна особенность здешней физики. Чтобы в реале пользователи не превратили тело в сплошной синяк, заново обучаясь ходить…»
Даже здешняя картинка как-то ярче обычной Сети, все модели гораздо четче, отработанней, красивее. Чувствуется, что делали на совесть, хотя злые языки утверждают, теша теорию заговоров, любимую тему недалеких деревенщин, что именно таким образом завлекали инвалидов. Мол, те, устав от серой однообразности собственной комнаты и затхлых запахов, с радостью клюнут на яркий и вкусный наркотик виртуальности. И работать в ней будут уже постоянно, практически не выходя в реальный мир. До самой своей незаметной кончины.
Очередное нарядное здание обернулось углом, мой взгляд скользнул по чистенькому номерку на его боку. Похоже, я прибыл по адресу.
— Здравствуйте, вам кого? — очень дружелюбно улыбнулась девочка за стойкой дежурного.
От ее улыбки даже как будто стало ярче в и так красочном холле банка. У меня сердце сжалось, при виде совсем еще юной девочки, лет шестнадцати. В рилайфе она, может быть, представляет собой беспомощную куклу, которой, с оглядкой на возраст, особенно тяжко жить.
Наверное, что-то все-таки есть в истории с наркотиком-виртуальностью. Именно вот такие, молодые и обреченные, будут уходить в Сеть с радостью…
— Здравствуйте, — улыбнулся я в ответ. — Я хотел бы поговорить с Элиссон.
— Элиссон Джонсон? — кивнула понятливая малышка. — Конечно, я только предупрежу. Как вас представить?
Чувствуя себя сволочью и подонком, я сказал, удерживая на лице пластиковую улыбку:
— Я близкий друг Киры.
Девочка заулыбалась счастливо, наверняка моя напарница часто бывает здесь. Стала быстро стучать по клавиатуре, а через минуту одарила меня новой улыбкой, от которой бы заплакали ангелы:
— Пожалуйста, проходите, — и добавила в ответ на мой вопросительный взгляд: — Прямо и налево, комната для гостей.
Указанная комната оказалась локальным раем. Уютные диванчики под кустами роз, в высокой траве прыгают мультяшные зайцы. На очень колоритном пне, что создает ассоциацию со столетним дубом, нежится здоровенный жирный белый кот. Я засмотрелся на пышную крону плакучей ивы, где чирикает банда воробьев. Под ногой что-то сочно хрустнуло, так что у меня дрожь прошла по телу. Я поспешно отступил.
— Мать!..
Под моим весом декоративная белая мышка превратилась в фарш.
Блин! Декораторы хреновы! В смущении я быстро отпинал раздавленную модель грызуна под диванчик, вытер подошвы о траву. Надеюсь, что здесь все-таки включена перезагрузка ботов, иначе здешних отдыхающих ждет вскорости приятный запах из-под дивана…
— Мы знакомы?
Я обернулся. В дверях застыла девушка, неуловимо напоминающая Киру. Только, в отличие от моей напарницы, что все силы направляет на уничтожение любой симпатии в своей и так некрасивой внешности, эта вызывает приязнь. Каштановые волосы коротко подстрижены, карие глаза с испуганной подозрительностью, часто свойственной сиротам или пережившим много плохого детям.
Я поймал себя на мысли, что девушка представляет собой более женственный, чуть облагороженный уходом вариант Киры.
— Здравствуйте, Элиссон. — Я постарался улыбнуться без тени жалости, наверняка от нее уже всех тошнит. — Нет, мы не знакомы. К сожалению.
Она прошла в комнату, чуть сутулясь. Я заметил в ее руке поджаристый сухарик.
— Пипи, ты где? — тихо позвала она, оглядывая травянистые заросли. — Пипи, где ты, моя мышка?
— Может, спит? — предположил я, воровато отодвигаясь к дивану.
Элиссон вздохнула, сухарик достался воробьям. Те мгновенно устроили гвалт, драку лилипутов, разбудив даже жирного кота на пеньке.
— Но вы сказали, что знаете Киру? — Элиссон обернулась ко мне. — С ней все в порядке?
— Надеюсь. — Я опустил глаза. Врать несчастной девушке было выше моих сил, каждое слово калеными клещами приходилось выдирать из глотки. — Видите ли, мы работаем с ней вместе в Сети. Возник срочный заказ, а связаться по телефону я с ней не могу. А заказчик рвет и мечет, понимаете?
— А, — улыбнулась Элиссон, — вы тоже работаете в Фонде помощи пострадавшим от катастрофы Йеллоустоуна?
— Ага, да, — закивал я. Хороша Кира, не только я, оказывается, врать горазд. Нашлась мне, помогальщица хренова. — Кира мне столько о вас рассказывала… Вы простите, что я беспокою вас, но мне правда очень нужно с ней встретиться. Это очень важно…
— Понимаю, — кивнула Элиссон. — Конечно, ваша работа очень важная, не извиняйтесь! Сейчас, я позвоню ей… эмм… как вас…
— Сэйт, — улыбнулся я. — Скажите, что рядом с вами — Сэйт.
Если она и удивилась, то решила промолчать. Разговор по мобильному телефону (роскошь, часто недоступная обычным пользователям Сети) занял пару мгновений.
— Она сейчас будет, — немного растерянно проговорила Элиссон, телефон-раскладушка щелкнул в ладони, закрываясь. — У нее был очень обеспокоенный голос.
— У нас важный этап в работе, — трагическим шепотом подтвердил я. — Буквально — судьбоносный.
Следующие минут пять я самозабвенно врал о героической и сложной «работе» Сэйта и Киры. Пластмассовая улыбка не сходила с моего лица, чтобы не выдать отвращения к самому себе, что быстро заполняло душу. Черт возьми, а что мне делать?! Пусть лучше она думает, что ее сестра благородная и самоотверженная, чем… чем та, которой является по-настоящему…
— Сэйт, твою?.. Гм… что ты здесь делаешь?
Я обернулся на жесткий голос, словно свежеотросшая щетина.
— Кира, ну наконец-то, — лживо обрадовался я. — Никак не могу тебя найти, у нас проблема в нашем замечательном Фонде спасения. Нужна твоя консультация.
Элиссон с непониманием переводила взгляд с сестры на меня. Слишком уж не похожи мы на двух борцов с мировым злом.
— Кира, — прошептала она с беспокойством, — все нормально?..
— Да, Эли, — кивнула моя напарница, буравя меня взглядом. — Прости, ты не могла бы нас оставить на пару минут?
— Да-да, конечно!
Выходя, Элиссон чмокнула сестру в щеку, я поразился внезапной гамме чувств в глазах напарницы: теплота, забота, безграничная любовь, волнение…
— Ты какого хера приперся сюда, скот?! — Вот теперь узнаю Киру.
— Иначе мы бы не встретились. — Я пожал плечами, с облегчением сбрасывая приторную маску добродетели. — Ведь так, Кира?
— Как ты узнал об Эли?!
— Не важно, я же Сетевой Дьявол, да?
Секунду она ждала в дверном проходе, напряженная, как готовая к броску змея. Некрасивое лицо исказила гримаса ненависти:
— Подонок, я думала, ты сдох.
Ничего себе… такого даже я не ожидал. За что мне это, интересно?
Я промолчал, она прошла к дивану напротив, из недр кожаной куртки появился короткоствольный револьвер, что взглянул мне в грудь.
— Здесь «дубль», Сэйт, — прошипела Кира. — Так что не вздумай дергаться!
Я и не думал. Я продолжал сидеть, рассматривая, как в первый раз, напарницу. Кровь похолодела, когда я окончательно осознал — мои подозрения верны.
— Зачем ты сдала меня?
— У меня не было иного выбора, Сэйт. — Пистолет в руке Киры чуть подрагивает, и она опустила локоть на колено. — Ты — ублюдочная аномалия, которая всех задолбала. Я не хотела на пару с тобой пускать кровавые слюни от «дубля» киллера.
— Тебе угрожали?
Мне показалось, что Кира хотела кивнуть. Но она сдержалась, сказала с каким-то мазохистским удовольствием:
— Нет, меня купили. Что, сука, не ожидал?
Я снова промолчал. Она явно провоцирует меня на оскорбления, гнев, обвинения. На все, к чему привыкла. Только, черт возьми, что делать мне? В конце концов, камень преткновения здесь именно я. Или, точнее, козел отпущения. Самый настоящий агнец, принесенный в жертву.
— Я добыл все матрицы, — проговорил я. — Задание выполнено, Кира. Несмотря на все преграды, я его закончил.
— Ты уже встречался с Вуду-Z? — быстро спросила она, глаза забегали.
Я покачал головой. Напарница расслабилась, ее ладонь пригладила ежик на голове, вытерла губы.
— Зачем ты приперся?
— Наверное, хотел убедиться, — пожал плечами я, намеренно не уточняя, в чем именно хотел убедиться.
— Убедился? — Как оказалось, Кире хватило и намека. — Понял, что тебя, как лоха, кинули? Думал, что самый умный, да, мразь? А я оказалась умнее!
— Ум и подлость различны, — ляпнул я, не удержавшись.
— Пусть и так, но это бизнес, твою мать. Ублюдочный нелегальный бизнес. В нем нет места для быков, любящих позвенеть яйцами.
У меня уши сейчас завянут, сколько можно? Мне же и так несладко!
— Бизнес? Ты думаешь, что с такой репутацией кто-то будет вести с тобой дела?
— А я срать на это хотела. Дожила на это громадную зловонную кучу дерьма.
Я снова промолчал. Глупо все получилось, чертовски глупо. Получается, что за единоразовый кусок она меня продала, забыв обо всем. Неужели ей денег было мало? Так ведь и почти ничего не делала, а суммы получала немаленькие.
