Инспектор благодарно кивнул.
— Полагаю, мне следует проверить и спросить.
— Можете попробовать. — Это Чанай сказал не очень-то ободряюще. — Только если там сегодня никого нет, вы не сможете войти.
— Полагаю, мне все равно следует попытаться.
— Идите через вон ту застекленную дверь. Там есть лифт, но без ключа вы не сможете им воспользоваться. Пожарная лестница слева. Нужно спуститься всего на два этажа. Каботажник здесь не так уж глубоко.
— Спасибо, — кивнул Карденас. Направляясь к указанной двери, он несколько раз незаметно оглянулся через плечо. На лице, как и в позе бригадира не отражалось никаких признаков тревоги или беспокойства. Похоже, он не обращал никакого внимания на передвижения визитера.
Замечания Чаная оказались столь же точными, как и указанное им направление: найденный Карденасом за застекленной дверью лифт не откликался на его требования. Равно как и непрозрачная поликарбонатная преграда, помеченная надписью «ПОЖАРНЫЙ ВЫХОД». Однако электронный замок поддался наконец одному из принесенных им компактных устройств. Спускаясь по лестнице, он прошел через вторую застекленную дверь и спустился по пластиковым ступенькам, стараясь ступать как можно тише. Внизу открылась еще одна дверь, ведущая в темный коридор. Потолочное освещение среагировало на его присутствие и вспыхнуло, озарив проход, тянущийся на восток, к скальной основе Южного Падре. Благодаря невидимым вентиляторам воздух оставался свежим и прохладным.
Осторожно двигаясь вперед, он прошел, наверное, метров тридцать по этому коридору с голыми стенами, мрачно сознавая, что за исключением потолка над головой и пола под ногами кругом нет ничего, кроме тепловатой соленой воды залива. Коридор закончился тупиком с тремя дверями. Держа руку близ шокера, он попробовал сперва открыть ту, что была слева. Дверь отворилась при первом же прикосновении, явив взору уборную с многочисленными кабинками. Вторая вела в кладовую со сваленным в беспорядке конторским оборудованием и запасами. Третья — перед третьей он заколебался. Проведя языком по губам, он наконец нажал на кнопку доступа. Подобно своим предшественникам эта преграда тоже без жалоб сложилась, открываясь внутрь.
Его встретило полдюжины старомодных письменных столов со шкафчиками по обеим сторонам. На столах стояли коммуникаторы и настольные процессоры, а на стенах висели не поддающиеся описанию картины. Одна стена могла похвалиться сносным головитом, походившим на питаемое снегами озеро высоко в Скалистых горах. Синтезированный солнечный свет бликовал на чистой голубой воде, а на прозрачных отмелях плавала виртуальная форель. В противоположном конце помещения тихо гудела троица дорогих стандартных коммерческих трансляторов, которые действенно и безо всякого человеческого контроля обрабатывали данные. Так же, как в уборной и кладовой, люди на рабочем месте отсутствовали.
Он попробовал получить доступ к одному из трансляторов. Система безопасности на нем стояла минимальная, и он проскользнул почти без усилий. Слишком легко. В нем, похоже, не содержалось ничего, кроме самых банальных списков и архивов, относящихся к бизнесу, которым занимались на складе у него над головой.
Выйдя, он постоял в коридоре и поразмыслил.
Этот филиал не имел смысла — если «Тайиш Импорт и Экспорт» не являлась законным бизнесом, в котором Мок не имел никакой доли. Тогда все усилия, затраченные им самим и сотрудниками Исследовательского Отдела, дали лишь ложную наводку.
Можно было многое говорить об удачных попытках прятаться под самым носом, да только, похоже, здесь ничего и никого не прятали. Кипя от злости, Карденас твердо решил провести самую тщательную инспекцию окружения, какую только мог выполнить любой федерал. Возвращаясь прежним путем, он приблизился к офису. Не найдя ничего порочащего, двинулся дальше в кладовую. Он не знал, сколько времени у него в запасе. Это по большей части зависело от того, вспомнит или не вспомнит своего визитера дружелюбный Йогеш Чанай и додумается ли поручить кому-нибудь проверить, покинул ли тот здание.
Поэтому он работал как можно быстрее, и его депрессия все нарастала. Каждая следующая комната оказывалась такой, какой и казалась. Прежде чем продолжить инспекцию, Карденас остановился, чтобы воспользоваться удобствами уборной. На небольшой служебной двери за последней кабинкой не было даже электронной дверной ручки. Засов поддался приложению силы. По другую сторону двери обнаружился чулан с полками, слева и справа доверху заваленными бумагой, дезинфектантом, мылом и другими чистящими принадлежностями. У одного ряда полок стояла пара древних швабр. Он начал было закрывать дверь, но заколебался. У задней стены полки отсутствовали.
Глупо, размышлял инспектор. Но у него оставалось немного времени, да и в любом случае осмотр уже почти закончен. Он повозился со скрытым под ремнем брюк служебным поясом, пока не нашел сумку с нужным инструментом. Без большого энтузиазма он провел по задней стене «Шлаг-сезамом». Ничего. Достигнув низа, он уже собирался отправить прибор обратно на пояс, когда пара индикаторов внезапно сменила цвет с красного на зеленый. Мигом напружинившись, сузив глаза, он принялся водить инструментом по полу близ основания задней стены. Зеленые огоньки загорелись ярче. Прибор приглушенно забибикал.
Аккуратно положив прибор на пол, он щелкнул парой рычажков на передней панели и отступил на шаг. Прошло тридцать секунд, после чего прозвучал щелчок. За ним последовало глухое механическое гудение.
Когда он сделал еще один шаг назад, пол провалился, а задняя стена откинулась вверх, открыв взору ярко освещенный пологий пандус, ведущий вниз. Снова положив правую руку на шокер, он двинулся по нему.
Хорошо освещенное помещение у основания пандуса выглядело просторным и тщательно распланированным, с низким, но не вызывающим дискомфорта потолком. Плоские стены темно-серого оттенка были лишены одушевленных картин и головита, украшавших офис уровнем выше. Отдельные ящики-узлы «Сува-Шива» мигали огоньками, а пол под ногами был мощеным и прохладным на ощупь. На противоположном конце помещения виднелась обыкновенная дверь, а сбоку от нее — забранная зеркальным стеклом прорезь двухметровой ширины.
Движение. Слева. Выхватив шокер, он резко развернулся и пригнулся — только для того, чтобы расслабиться и провести тыльной стороной ладони по лбу, словно это могло стереть напряжение.
В поле зрения вкатилась пара одинаковых роботов-уборщиков высотой в полметра. Не обращая на него внимания, они принялись подметать и пылесосить вымощенный композитной плиткой пол. Спроектированные для уборки в офисах в разгар работы, они занимались своим делом в сверхъестественной тишине, столь же беззвучные, как пара механических гробовщиков.
С чувством облегчения он начал было выпрямляться, когда что-то другое заставило его обернуться. Что именно, он не мог определить сразу: может, интуиция, или не совсем уместный звук, или намек на тень. Анализировать было некогда. Резко развернувшись, он увидел пикирующий прямо в лицо крылатый силуэт. В последнее мгновенье он бросился в сторону. Спасли инспектора только необыкновенные рефлексы, отточенные десятилетиями службы в полиции, вкупе с полученной им уникальной тренировкой.
Чайка, одна из того флегматичного сидящего на крыше трио, что наблюдало за его высадкой на пассажирском причале, врезалась в пол у его ног, проехала по инерции несколько метров и вмазалась в стену. Обернувшись как раз вовремя, чтобы стать свидетелем этого столкновения, Карденас ожидал услышать, как ломаются кости, и увидеть, как летят перья. А вместо этого во все стороны полетели осколки пластика, металла и матового стекла, когда искусственная Laridae разбилась на множество кусков.
Настороженно поглядывая, нет ли тут еще каких-нибудь нежданных новоприбывших, он подполз на четвереньках, чтобы изучить разрушенный аппарат. Сработали его чудесно, даже творчески. Голова, хотя и резко свернутая набок, в основном сохранилась, и расположенные за глазными щитками крошечные камеры слежения по-прежнему застыли в положении сканирования. Расколовшийся клюв раскрылся, и поэтому он увидел, что там находилось.
Из груды обломков раздался резкий металлический звук, и он поспешно отдернул руку. Занимавший то место, где у птицы должен находиться язык, растяжимый шприц чуть-чуть не угодил по пальцам.
Поднявшись, он с силой опустил правую ногу на дрожащую голову бывшей птицы и наступил на нее всем весом. Отлитые из тонко сработанного композита распорки и стойки шумно затрещали. Шприц, подобно жалу умирающей осы беспорядочно тыкал, ища тело, в которое мог бы вонзиться. Ногу Карденас убрал, только когда уверился, что устройство окончательно сдохло, и только тогда шприц, почти с кисть руки длиной, перестал пытаться уколоть его.
