– А вы не думаете открывать другие сети? – спросил я.
Алек заерзал – черт знает, куда меня снесет.
– А зачем нам другие? – удивился Карл.
– Ну, скажем, у вас в каждой категории есть лидеры – «Америкэн Эйрлайнз», «Макдоналдс», «Кока-Кола», «Херц».
– Ну да.
– Отлично. А что, если кто-то уже лоялен брэндам вторых номеров? Скажем, «Континентал», «Бургер Кинг», «Пепси» или «Авис»?
– Они перейдут в МПР. Неотразимая программа.
– Ага. – Я уже включился на полную катушку. – Пока «Бургер Кинг» и все прочие не откроют свою сеть.
У него забегали глаза. Нервничает.
– Мы их побьем. Мы потому и выбираем одних лидеров. – Карл чванливо рассмеялся и зашаркал по паркету мокасином от Бруно Мальи.
– А почему бы вам их к себе не взять? – спросил я.
– Мы не можем брать в одну сеть конкурирующие брэнды.
– Значит, вы создаете вторую сеть. – Я похлопал его по плечу. – Если в первой «Келлогз», во второй – «Пост» и так далее. Откройте вторую сеть со вторыми игроками. Если в первой «Тайм Уорнер», «Крест», «Майкрософт», «Кока-Кола», «Дженерал Моторс», «АТиТ», «Найки» и «Уолмарт», то во второй – «Дисней», «Колгейт», «Макинтош», «Пепси», «Форд», «Эм-си-ай», «Рибок» и «Кмарт». Еще можно открыть «народную» сеть – для тех, кто не считает, что лоялен брэнду. Скажем, «Мирамакс», «Томз из Мэрилэнда», «Линукс», «Доктор Пеппер», «Фольксваген», «Рабочие фонды», «Эйруок» и, ну, я не знаю, «Прайс-клаб». А часть клиентских акций идут, скажем, на благотворительность, чтоб потребителя по шерстке. Можно еще отдельную сеть для супер-роскошных брэндов. Канал «Сандэнс», «Ментадент», «Эс-джи-ай», «Мерседес», «Люсент», «Донна Каран» и «Нейман Маркус»[51].
Карл выудил из пиджака крошечный «Палм» в кожаном чехле и теперь что-то кропал маленьким стилусом – по одной буковке, отчаянно стараясь не отставать.
– Еще раз – какие брэнды в альтернативной сети? – спросил он.
С ума сойти – он всерьез меня слушал.
– Да неважно. – Я уже сам запутался. Все силы ушли на перечисление в одном порядке. Я решил, что можно закруглиться, скормив мужику его же словечки. Есть шанс, что он их сам не понимает. – Речь идет о повышении вашего РИ за счет сетевых факторов. Слушайте, вашими слияниями и поглощениями занимается «Морхаус и Линней»? Приходите к нам в офис, мы все обсудим.
– Нет. – Карл слабо улыбнулся. – С нами работает «СиС».
– Ну, – вмешался оппортунист Алек, – может, вам стоит подумать…
– Прекрасно, – Карл спрятал «Палм». – По-моему, большинство я успел записать. Спасибо. Пожалуйста, передайте привет отцу. – И он отвалил.
Алек кипел.
– Это что еще такое, Джейми?
– А?
– Ты вообще за кого? Они ведь так и поступят. И кучу денег сделают.
– Алек, мы же с этим не работаем.
– Мы должны. Тебя для этого наняли. Тут тебе не программерская конференция.
– Угомонись. Это был фантастический бизнес-план. Воплощать его никто не будет.
– Не об этом речь. Тут никто ничего не воплощает. Это просто идеи, Джейми. Идеи. Заставляешь людей инвестировать в идеи, доводишь до выпуска акций и даешь деру, пока никто не попытался эти идеи воплотить. Твои идеи принадлежат нам.
Глаза красные – того и гляди взорвется. Сопит, будто миниатюрный вьючной як.
– Ладно, прости. – Но Алек не успел ответить. Рядом раздался голос – такой знакомый, что я сначала и не понял, чей.
– Ассамблея подлинной инкарнации корпоративной машины проходит по расписанию, а?
Я развернулся. Джуд. В последний раз мы виделись в Атланте на конференции разработчиков компьютерных игр. Постарел на три года, но почти такой же. Густые рыжие волосы чуть поредели, курчавая рыжая борода чуть погустела, и все равно – тот же злобный и вдохновенный маньяк Джуд. Мне захотелось прикрыться. В костюме – но все равно что нагишом.
– Здесь ведь это и происходит? – Джуд зыркнул на меня а ля Джек Николсон. – Преобразуем коммуникационную инфраструктуру в физическое обиталище корпоративных жизненных форм? Чтоб с глазами и ушами?
– Меня зовут Алек Морхаус. – Мои лучшие друзья – нынешний и бывший – обменялись рукопожатием.
– Очень приятно, Алек, – сказал Джуд, не спуская с меня глаз. Как перед выходом на ринг – игра в гляделки под напутствия рефери.
– Рад тебя видеть, Джуд. – Неправда, но я хотел, чтоб было правдой. – Я собирался позвонить, но совсем закрутился, а потом…
– Прошло столько времени, что ты с ужасом думал, как я отреагирую, – закончил Джуд, вырываясь из светской беседы.
– Ага. Видимо.
Алек, как всегда любезный, притворился, будто его позвал коллега, и нас оставил.
– Повышение РИ? – Джуд дал понять, что слышал все. Каждое слово моей ренегатской, корыстной риторики.
– Джуд, я эту аббревиатуру только сегодня выучил. Дым из ушей пускал, чтоб мужик отреагировал.
– Ну, где дым, там и клиенты, нет? Накачать мужика дымом через задницу, и он в воздух взлетит, как и все тут вообще. – Он замолк и огляделся, словно проверяя, чист ли горизонт. – Эти парни из МПР – нацисты, знаешь. Онлайн все есть. Обрати внимание, где были их деньги в 1939-м.
– Если обращать внимание, где были чьи угодно деньги в 1939-м, станет невозможно ни с кем работать.
– Что и требовалось доказать, – ухмыльнулся Джуд. Теорема по геометрии. – Что и требовалось, блядь, доказать.
– Ты совсем не меняешься.
– Да, мы такие, – огрызнулся он. – Ну, Джейми, и далеко планируешь зайти в услужении автоматонам?
– Кто бы говорил. Вообще ты какого хрена тут забыл?
– Ну как же, обожаю цирк. Кроме того, я решил, что ты здесь.
– А, конечно, – поддразнил я. – Ты, говорят, в последний список Кремниевых Звезд попал? – «Силикон-Эпли Ридер» ежемесячно составлял список пятисот самых влиятельных интернет-игроков.
– Ага. За журнал, – с вызовом ответил Джуд. Ну как же, его драгоценный хакерский сетевой журнал. – Но не по той причине, что большинство. Мы даже рекламу не берем.
– Тот взлом, после которого шесть коммерческих сайтов на четыре часа полегли… – Я притворился, будто меня осенило. – Кажется, про журнал в новостях писали? Что-то насчет анонимного распространения софта для атак отказа от обслуживания?
– Никто ничего не доказал.
– Зато ты попал в рейтинг. Теперь прославишься.
– С DeltaWave пример беру.
Грубый удар. Грубей не бывает, если учесть, какую роль сыграл Джуд в моей поимке.
– Извини, мужик, – сказал Джуд. – Правда. Это же история древнего мира, нет?
– Ну, наверное. Я из-за вас, мудаков, как-никак в колледж попал. И даже сюда на работу.
– Вот за это и извини.
Ямайские Короли, как мы себя называли, может, и не имели в виду ничего подобного. Однако во всем виноваты они. Мы были как братья. Помню, я фантазировал, будто иду на пытки и даже на смерть, если возможность представится, только бы не выдать моих товарищей Секретной службе. Вот такая в нашей хакерской компании царила преданность. Обычно.
Мы вместе ездили на метро из Куинза в Штювезанд, в бесплатную школу для умных деток – Нью-Йорк ее открыл, отчаянно пытаясь удержать в системе хоть горстку бледнолицых отпрысков крупных буржуа. По «семерке» на Манхэттен ехать долго, и мы собирались в последнем вагоне, копались друг у друга в коробках с дисками и менялись ломаным софтом, который по ночам качали в Сети. Новые «аркады» – в основном компьютерные игрушки под эмулятор. Мы уже не тратили четвертаки на «Уличного бойца»[52] в «Стар-Пицце». Сунул диск в компьютер и играй, сколько влезет. Все, что находил или крал один, получали все Короли. Таков был закон: ни личного владения, ни личной славы. Все взломы и безобразия – заслуга команды.
Из-за конфликта интересов разрывался один я. Каждый год какому-нибудь старшекласснику поручали надзирать за школьной компьютерной лабораторией – и оделять остальных привилегиями доступа. Видимо, я заслужил доверие, и меня осчастливили этой желанной честью еще в предвыпускном классе. Мистер Ансворт, преподаватель информатики и заведующий лабораторией, даже выдал мне пейджер – для связи на случай сбоя системы. Моя тогдашняя квазиподруга этот пейджер раскрасила – непременный кретинизм власть предержащего уравновесился скейтбордистскими мотивами. Я был неплох – по правде неплох, – но явно не лучший из нас программист. Я просто успешнее прочих ломал школьную сеть и, может, менее всех был склонен обрушить систему потехи ради.
Так началась моя жизнь двойного агента. Днем я был хорошим мальчиком, которому доверили универсальный ключ к школьным кабинетам, полный доступ к компьютерам, власть над учениками и ключи криптосистемы Отдела образования. А ночью я был DeltaWave, самый молодой Ямайский Король.
Мы назвали себя так, хотя жили главным образом во Флашинге, потому что на оба района Куинза приходилась одна телефонная станция: если в один прекрасный день взлом отследят, имя группы собьет органы со следа и уведет на Ямайку. Кроме того, создавалось впечатление, что мы растафары с дредами (а на самом деле – еврейские подростки из Нью-Йорка). Все, кроме Эль-Греко, круглолицего армянина, получившего свое прозвище не из-за родословной, а потому что рисовал громадные картины на стенах подземных переходов. Что не мешало любым родителям спрашивать, к примеру, «кто в Астории продает настоящую баклаву?», едва Эль-Греко заявлялся на ужин.
