Где-то позади растаял крик разобиженной девы:
— Чертов импотент, да чтоб тебе бешеный робот очко порвал!
3. «В дебрях народного хозяйства»; орбитальный рабочий поселок «Шанхай»-44»
Орбитальный поселок своей модульной конструкцией напоминал кристалл соли из учебника химии. По-крайней мере на подлете, километров со ста.
В узлах этого «кристалла» размещались пункты управления, энергетические или жилые блоки, в то время как на связующие стержни нанизаны были производственные комплексы.
После прилета в поселок Данилов, постарался затеряться в лабиринте коридоров. Если тебя не видят друзья и товарищи, значит и враги-недруги тоже. Для отвода глаз у него был мультипаспорт на ветеринарного фельдшера по имени Дэн-Ни-Ло.
Кодовый ключ, имевшийся в заначке у его джина, успешно преодолевал двери, люки и мембраны. Этот код-вездеход обязывал кибероболочки не препятствовать доступу и даже не фиксировать приход и уход Данилова в протоколе событий.
Впрочем у противника, наверняка, имелся такой же ключ-код…
Данилов перестал держаться за леер и дал потоку теплого злопахнущего воздуха подхватить себя. Мимо труб и агрегатов газообмена его донесло до входа в вентиляционный тоннель, прикрытый колючей решеткой. Тоннель уводил в главный цех птицефабрики. Противник, возможно, где-то там — на открытом месте ему уже не спрятаться, остается только хорониться по всяким темным углам.
Инфосканер бодро «просветил» окрестные кластеры сетевого пространства, а заодно «прошерстил» все электромагнитные излучения на предмет осмысленной информации.
Получившаяся информационная картина нарисовалась в отдельном окне, где-то на четверть заслонившем «живой» оптический обзор.
Тусклые фиолетовые линии — электропроводка и цепи автоматического управления. Несколько синих лент — потоки низкой информационной насыщенности, скорее всего производственный контроль. Зеленая трасса — уже вектор слежения с достаточной менталоемкостью, но это не более чем контроль жизнеобеспечения.
Ключ-вездеход и с решеткой вентиляционного тоннеля не подкачал. Ее колючки мирно расплелись и штыри мягко втянулись в стенки, мембрана нанозащиты с чмоканьем раскрылась, пропуская особиста.
Данилов отправился по тоннелю, который извивался в свое удовольствие, отчего «сила тяжести» то нарастала, то падала. Соответственно свободный полет нередко сменялся лягушачьими прыжками.
В окне инфосканера появилась жирная оранжевая полоса, вьющаяся по решетке суперсвязи куда-то вдаль.
Инфосканер подслушал бегущие по ней сообщения:
Мимик 12 — не идентифицирован. Графическая запись 25 — не идентифицирована. Текстовый массив — производственный. Проверка списка. Проверка закончена. Результат отрицательный…
Значит, это просто милицейская зонд-линия по опознанию воров и потрошителей, находящихся во всекосмическом розыске.
Данилов расширил диапазоны наблюдения.
Все производственные комплексы и жилые блоки «Шанхай-44» давали незамысловатый информационный узор, почти что геометрической правильности и регулярности, что птицефабрика, что рыбозавод, что плантации. Местный космопорт выглядел покруче. Он, как и полагается, снопами разбрасывал паутинки дальней связи по глюонной решетке.
Гражданин Анпилин явно нигде не наследил. Но он наверняка здесь, в рабочем поселке. Прячется как глист в одном из производственных комплексов.
Входные ворота космопорта сохранили его инфослепок, ведь прилетел он рейсом с Фобоса. Немного погодя удалось опознать его по характерным нуклеотидам, белкам и феромонам, хоть он, паскуда, и прикрывался фальшивым мультипаспортом на имя Махмуда Кебапче, чужими запахами, поддельной радужкой и накладным папиллярным рисунком. Выход из поселка для этого бандюги Данилов заблокировал. Значит, остается только прочесывать местность и искать, как ищут любую вошь…
Поток воздуха протащил тело Данилова по вентиляционному тоннелю до самого конца и втолкнул в огромное помещение вполне определенной геометрии. Оно было цилиндрическим, нанизанным на одну из стержневых осей «кристалла соли».
По цилиндрическому мирку путешествовала тьма тьмущая каких-то мелких объектов. Если точнее это была толпа крохотных белых шариков. Шарики-путешественники вылетали из перфорации одного торца, покрывали примерно километровый путь и втягивались перфорацией другого.
Внутрь большого цилиндрического помещения был вставлен еще один цилиндр, менее внушительного размера. Поверхность его источала какой-то серый туман, который при телеувеличении оказался гранулированным кормом.
Ну, конечно же, это заурядный птичий корм. А белые шарики — это и есть курочки-мутантки. Птички старательно пачкали пространство, образовывая облака, состоящие из лишних перьев и помета.
Данилов оттолкнулся от увлажнителя, похожего на расческу, проплыл сквозь перьевую туманность и ухватил одну из птичек двумя руками.
Проектировщики старательно приспособляли кур к потребностям мясной отрасли, кромсая и перекраивая хромосомы своими наноманипуляторами и энзимороботами. Из-за этого леггорны лишились и костей, и большей части мышц и кудахтания. Только помаргивающие глазки-бусинки да бессмысленно тыкающийся клюв выдавали в шарике живое существо.
На южном торце курочки появлялись, скорее всего, из инкубатора с бесконечно делящейся яйцеклеткой, а на северном они превращались в фарш. Прожаренные микроволнами куриные котлетки, после вакуумной сублимации отправлялись прожорливым шахтерам Пояса Астероидов и обожающим покушать тоннелеукладчикам Марса.
Окно инфосканера снова привлекло толику внимания. Возле Данилова вилась слабенькая, но устойчивая желтая паутинка. Трасса слежения. Косит под ведомственную, но явно левая. Противник? Анпилин? Цель рядом?
Анастасий Анпилин, именуемый также Додо-Дубль, был работой Данилова. Анпилин-Додо был весь из себя незаконный и левый.
Анпилин хозяйничает в левых кластерах сетевого пространства, которые не контролируются гиперкомпьютерами через карту размещения записей. Имеются, имеются до самих нынешних пор такие дикие кластеры в зазорах Великого Киберобъединения, они и являются Гуляй-полем для хаккеров-виртуальщиков.
Анпилин производит в подпольных цехах, замаскированных под цветочные оранжереи и грибные плантации, модельные наркотики, которые могут навсегда увести человека из нашей светлой реальности, например, в сенсорное поле Мезозойской эры — включив дотоле спящие участки мозга, всякие там задние доли, доставшиеся нам от рептильных предков. Даже инкубаторские детишки сейчас знают о существовании палеонаркотиков.
Нанохаккеры, работающие на Анпилина, заражают воздух и воду молекулярными роботами-вредителями, интеллекулами, что особенно опасно в замкнутых пространствах орбитальных и планетарных поселений. Сколько уже соларитов и особенно коммунаров-активистов превратились, кто в идиотов со слюнями до пола, кто в монстров с рогами и копытами, после того как хаккерские интеллекулы прорвали нанозащиту и испоганили генокод.
Данилов непроизвольно поморщился и машинально взглянул в окошко органического сканера. И сейчас в его лобных пазухах были заметны повреждения слизистой, но, слава Гольдманну, вредительские интеллекулы были там давно остановлены и расщеплены. (А, кстати, собирались они врезать по особисту по мозгам). Наномонитор показывал, что трудолюбивые наноботы-защитники все еще занимаются починкой поврежденных клеточных ядер и дезинтеграцией изуродованных протеинов…
Даже микрочип Фрая, чип бессмертия, гнездящийся и произрастающий в мозгу Анпилина был левым. Да еще каким левым.
Если бы не это прискорбное обстоятельство, то бандита Анпилина должны были бы отлавливать менты — сотрудники службы Общественного Здоровья, а не агент Особого Отдела Главинформбюро.
Кстати, некоторые юные солариты не въезжают, как это капсула Фрая может быть левой. Ведь она завязана на регулярный обмен данными с гиперкомпьютерами и постоянно сбрасывает им персональную информацию, которая после воскрешения, в новой жизни, используется для восстановления прежней личности в клоне. Как бы не так, детишки дорогие, — у бандитов свои места для сброса информации и свои клонопитомники.
Итак, негласное задание — уничтожить Анпилина вместе со всеми потрохами и капсулой Фрая, да так, чтобы места мокрого не осталось. Гласное и письменное — задержать для выяснения его роли в Афинских событиях, где он выступал под именем Додо-Дубль. Тех самых событиях, когда неожиданно собравшаяся на Акрополе десятитысячная толпа пыталась разгромить основной процессор четвертого гиперкомпьютера. Того самого гипера, что неофициально именуется Афродитой и ведает жизнедеятельностью, а также культурой. Лишь массовое применение шприцпуль с перепрограммирующими средствами позволило тогда увести разбушевавшихся граждан с Акрополя в Пирей, где большинство из них по невыясненным причинам утонуло в море. Конечно же, хаккеры обвинили в этом Главинформбюро. Но кому не ясно, что именно Анпилину было выгодно избавиться от людей, которые могли дать против него показания.
