— Это невозможно! — воскликнул дед и посмотрел на Брайбера так, как будто тот доказывал, что дважды два это пять, — Все знают, что нельзя выйти из галактики в ту сторону. Закона Морго по мутациям никто не отменял. Ирон человек? Не так ли?
— Не знаю, — ответил Брайбер, — Мы не успели его проверить, а местные не стали…
— Хорошо, довольно, — прервал его Серго, — Берите эту покосившуюся иву, — он показал на Мелану, — и отправляетесь в тот сектор. Формируйте штаб… Я жду от вас реальных действий. Ресурсы используете любые, кроме «спящих»… Найдите, мне этого бандита и по возможности агента. Перекройте поток глеона в центр. Всю информацию докладывать лично мне. Всем понятно?
Вся четверка дружно закивала.
— Всем спасибо. Все свободны. Идите, работайте, — и перед тем как отключить связь, многозначительно добавил, — Потрясающие тапочки, Эот! В них с босаргами торговаться хорошо… Людоеды от хохота перемрут глядя на вас…
— Да очнись же ты!
Узкие холодные ладони хлопали по щекам. Сознание, как пьяная курица, то проваливалось в темноту, то, хлопая облезлыми крылышками, пыталось вернуться.
Приводившие Ника в чувство не очень церемонились с ним. Последний удар и губы разбиты.
— Тьфу ты, руку в кровь перемазала! — возмутился девичий голос, — Да, приведите вы его, наконец, в чувство! Так работать невозможно!
Холодный поток обрушился на голову парня.
— Идиоты! — завопил Зорин, отплевываясь, — Вы ж меня утопите!
В глаза ударил яркий свет. Он дернул руку, хотел отереть мокрое лицо. Руки оказались стянуты за высокой спинкой стула. Попробовал встать на ноги, оказалось, те прикручены к ножкам. Яркий свет не давал рассмотреть ничего вокруг.
— Да… к…то вы? Ч…то здес…сь проис…ходит? — зубы выбивали дробь.
Ухо обдало жарким дыханием:
— Это ты сейчас нам расскажешь: кто ты такой? И что тебе здесь надо? — женский шепот…
Прячась от света, Ник опустил глаза.
«Охренеть, не встать!»
Плаща на нем не было, штанов и белья тоже. Он в луче яркого света, голый, абсолютно голый, в луже, привязанный к стулу — мечта извращенцев…
— Вы, что больные что ли?! — возмутился он и еще раз дернулся.
— Сам ты больной! — жизнерадостно обиделся уже знакомый голос.
— Заткнись Зутер! Видишь, клиент очнулся, сейчас работать будем! — по голосу Ник опознал седого.
— Лерра, приступай!
За один такт у горла пленника нарисовалось узкое длинное лезвие.
— Эй! Эй! Вы чего? Что вам от меня нужно? Что я вам сделал? — парень дернулся, попытался отодвинуться от острия.
Девичий голос из-за спины холодно процедил:
— Рассказывай!..
— Да, чч. то вам рас…с…казывать?! Что вы от меня хотите?! Да, кто вы та…к…кие?!
«Мужиков двое, кажется, седой и этот Зутер или как его там… Баба за спиной. Это она мне губы разбила, сучка! Больно, ведь! Интересно они меня тут шлепнут или отволокут куда-то…»
Тонкий кончик кольнул шею, теплая капля побежала вниз.
— Эй! Эй! Вы чего?! Это ж не наш метод! Вы спрашивайте, я вам и так все расскажу! — и тихо добавил, — Что знаю…
Голос седого из темноты:
— Кто ты такой? Откуда свалился на нашу голову?
«Кто? Кто? Приведение в пальто! Если бы я сам знал, каким образом тут очутился!»
— Человек я, — чуть не добавил про пальто.
— Ты, похоже, не понял ситуацию, молодой человек… Говоришь, глупости, не по делу. У тебя, кажется два уха пока? А ну-ка, Лерра!
Лезвие сильно царапнуло правую мочку.
— Не надо! — завопил Ник, — Я все скажу! Меня это… зовут это… Никандр Зорин. Служащий сектора З, космодром 34–76… Слушайте ребята, отпустите меня! Мне домой надо!
— А у тебя дома: жена, дети маленькие… или мать престарелая… — вторил ему женский голос.
— Нет у меня никаких детей! И родителей нет! Я домой хочу! Отпустите меня! — заканючил парень.
— Слизняк! — сказала девушка презрительно, и лезвие исчезло от шеи.
— Странно, — задумчиво произнес голос седого, — странный ты… Одежда, знак и оружие у тебя действеровские, а ведешь ты себя… Как дерьмо… Так кто же ты? И как тебе удалось с Мег справиться?
— Слушайте, вы что-то путаете! Ни с кем я не справлялся! Я шел на космодром. Вижу девка у стуры. Я к ней, ну чтоб подвезла. А у нее эта черная штуковина, рассеиватель…
Голос седого перебил:
— Откуда про рассеиватель знаешь?
— По службе положено, нам всем лекции по противодействию террористам читали, ну и про их оружие их тоже…
— Убедил, пой дальше!
— Она ж его на космопорт настраивала. А как я домой попал бы, если б она все там на хрен рассеяла! Я замахал и закричал ей… Потом побежал. Тут в плаще запутался! Она с дуру в меня стрельнула. Я и покатился на нее. Она в треногу врезалась, а я сверху на нее уже парализованный. Мы еще там вниз так проехались. Полежали какое-то время, потом и вы подъехали… Все…
— Говоришь, на космодром настраивала?
— Может и не на весь космодром, но в ту сторону точно.
— И долго вы так лежали?
— Не очень… Тактов сорок, не больше. Точней не скажу, не считал.
Голоса отодвинулись от круга света. И зашептались в отдалении.
— По его словам получается, что Мег прямо в нас метила, — голос Зутера убавил веселости.
— Если не брешет…
— Что ты думаешь Ирон? — прошептала Лерра.
— А фиг его значит, что тут думать! Не похож он на действера, не похож, — твердо повторил он, — Нет среди нас таких сморчков. Отбор такой, что… Не мог действер просто так споткнуться. Странно! И с чего это Мег вдруг в террористки заделаться решила? Она всегда по одиночным целям работала.
— Может ну его! Прикопаем тут где-нибудь по-тихому?
— Кровожадная ты наша, — съязвил Зутер.
— Тише, а то услышит…
— Прикапывать его еще рано. Резать его по кускам бесполезно, — размышлял седой, — все равно ничего не скажет. Если действер, скорее подохнет. А если нет, то и не знает ничего. Вопрос другой, чей он человек, на кого работает? А если он константер?
— И такое может быть? — спросила Лерра.
— Подожди, — сказал седой и спросил громко, — А нас, зачем ты спасал?
Язык мой, враг мой. Или друг?
Ник возмутился:
— Да никого я не спасал! Мне домой надо!
— Видишь, с таким объектом возможно все, поверь слову настоящего действера, — тихо продолжил Ирон, он же седой, — Давай так: отдадим его свонам. Пусть они его проверят. Если пустышка, им же и подарим. Они живые игрушки, ох как любят.
Лерра:
— Что его теперь за собой еще и на Дельту тащить?
— Нет, — съязвил Ирон, — можешь свонов сюда доставить. Упакуйте его, и тащите к свонам, а мне еще в одно место смотаться надо. Кое с кем переговорить.
Ник уже начал паниковать. Мучители замолкли и растворились. Ни звука, ни движения вокруг. Больше ни одного вопроса. Тишина, потом щелчок. Слепящий свет погас. Темнота. Поморгал, поморгал, не помогло, для человеческих глаз вокруг было слишком темно.
— Эй, — тихо заскулил Зорин, — вы где? Тут есть кто-нибудь?
За спиной тихий шелест, светящийся в темноте силуэт.
«Ну, вот и все!» — подумал Ник, получил удар по затылку и отключился. Это третий раз за стандарт.
— Как грубо, — сказал Зутер, светящейся фигуре бросившей на пол кусок ржавой трубы.
— Как умею, так и работаю, — ответила Лерра, пожав плечами, — давай упаковывать пока в себя не пришел. Чур, штаны на него натягиваешь сам.
Ник не помнил, как сработал глик. В магистраль он вошел на прежней скорости. Его закрутило и понесло. В голове еще стоял туман, мысли путались. Лишь сердце радостно отозвалось и прибавило ход. Невообразимая картинка. В черной пустоте мимо проносились тысячи ярких точек.
«И куда это меня занесло?» — подумал Ник. Первые внятные мысли.
«Идиот! Ты не в магистрали, а в стуре! — раздался голос знакомой мучительницы, — Твой глик какого-то лешего подключился к внешним контурам, ты сейчас видишь все, что снаружи, лежи, не дергайся, а то свихнешься».
«А какого черта ты делаешь в моей голове?»
«На фиг мне твоя голова нужна, идиот! Я стурой управляю, а ты в контуры влез!»
«Сучка».
«Отключи его, Зутер! Быстро, а то я за себя не ручаюсь!»
«Сейчас, сейчас, у него глик какой-то странный. Дай мне пару тактов».
«Так вот он какой — реальный космос», — подумал Ник.
«Заткнись!» — рявкнули в унисон Лерра и Зутер.
У последнего видно получилось совладать с контурами и Зорин провалился в сон. В сон без сновидений.
Его разбудил сильный пинок.
— Вставай, мне некогда с тобой возиться.
Ник открыл глаза. В разрыве стуры на фоне мерцающего звездного неба к нему наклонялся светящийся силуэт.
— Мама! — завопил он, — Уберите это от меня!
Раздался громкий смех:
— Лерра, ты, как всегда, производишь неизгладимое впечатление на слабонервных.
