Я никогда ничего не трогал здесь, всегда боялся, что ей не понравится, что я нахожусь в её комнате без неё. Вряд ли кому-то понравится, когда кто-то будет рыться в его вещах, правильно? Вот и я думал также.
А главное, что запоминалось в её комнате – это запах. Это не какой-то определённый запах, это целый букет, а может даже и луг полный цветущих и благоухающих запахов цветов. Когда ты вдыхаешь запах её духов, то забываешь обо всём на свете. По крайней мере, это было со мной.
Итак, я отправился в свою комнату. Выключая свет в коридоре, я почему-то представил себе, как она снимает своё светло-голубое платье, совершенно обнажая своё тело, берёт широкую деревянную расчёску и распрямляет свои прекрасные блестящие локоны, а потом тушит свет и падает в объятья пушистого бархатного одеяла. И от этой мысли на моих губах появилась мимолётная улыбка. А когда я вернулся из мира грёз я открыл дверь и от увиденного мне стало не по себе.
Моя комната напоминала последствия урагана в центре Нью-Йорка. По всюду были разбросаны бумажки, по углам виднелись горки пыли. А кровать была жёсткой и неприятной. Я, не снимая свою одежду, завалился в постель до самого утра.
Глава 2
Да, это были жаркие деньки. Температура в тени была 85 по Фаренгейту и, кажется, все начинали немного сходить с ума. Пробки на улицах создавали больше шума, чем целый стадион во время бейсбольного матча, и мои родители решили поехать в Калифорнию.
Мой отец заядлый путешественник. Такое ощущение, что нет такого места на Земле, где не ступала его нога или не видел его орлиный глаз. По-моему, как раз за эту неутомимую тягу ко всему новому мама и полюбила папу. Мы с сестрой тоже не скрывали своих симпатий, но поездка для нас была всегда утомительной.
Я долго ломал голову, что взять с собой в это маленькое путешествие к своим бабушке и дедушке, поэтому решил вообще ничего не брать. А Сара ещё долго копалась с вещами и не выходила из комнаты, что папа подумал, что она сбежала через окно. Я решил проверить и тихонько подкрался к её комнате. Через щель замочной скважины не было видно ничего, и я толкнул дверь вперёд. Когда я вошёл в колыбель моей сестры, то увидел, как она вводит себе тампон. Я много раз видел такие тампоны, но никогда не думал, что моя сестра тоже ими пользуется. Она увидела, как я вошел, и крикнула, но шепотом:
– Скорее закрой дверь.
Я поторопился закрыть, но всё время смотрел на неё. Я был немного поражён увиденным и тем, что она меня не прогнала.
Она закончила гигиену, оделась и подошла к зеркалу. Поправляя свои волосы, она спросила:
– Ну, мы идём?
– Да, – ответил я, хотя казалось, что только что я проглотил большой комок хлеба. Я неловко открыл дверь и выбежал вниз.
Неужели, она это делала? Господи, как это противно! Я до сих пор не могу поверить, что я это видел собственными глазами, меня, кажется, сейчас вывернет.
– Рой, с тобой всё нормально? – спросила у меня мама. – У тебя какой-то бледный вид.
Она немного нагнулась вперёд и дотронулась до моего лба. Во мне всё кипело. Я вырвался и резко ответил:
– Всё хорошо.
Мама удивлённо сделала шаг назад. Я отвернулся, а папа, закрывая багажник Регины, добавил с усмешкой:
– Да, тебе бы не помешала Калифорния.
Родители стали рядом, обнявшись и смотря на меня, а потом папа крикнул:
– Сара, ну где ты там?
Через несколько секунд дверь дома распахнулась, и чудовищно прекрасная блондинка в коротеньких джинсовых шортиках и обтягивающей маячке вышла на порог дома. У неё были непрозрачные тёмные очки, в которых я, кажется, видел своё отражение. Господи, она прекрасна!
Сара закрыла дверь, и мы сели в машину.
Всё это время мы оба не смотрели друг на друга, продолжая смотреть в окна и молчать, но может изредка переглядывались, стараясь не встречаться нашими взглядами. Я ненавидел её, и даже не знаю почему. Мне казалось, что она ангел, но после увиденного моё мнение расплылось, и я не видел ясного объяснения всего этого.
Вскоре Сара не выдержала и подсела ко мне поближе.
– Рой. – Она дотронулась до моей руки, а я быстро её убрал. – Ну, Рой. Пойми, все девочки делают это.
Я не хотел её слушать.
– Рой, прости меня.
Кажется, слёзы начинали катиться из её глаз. Не люблю, когда она плачет.
Я повернулся и, погладив её волосы, попытался её успокоить:
– Хорошо, я прощаю тебя.
А потом гордо заявил:
– Но ты должна мне будешь мороженое.
Она рассмеялась, пытаясь удержать слёзы.
– Хорошо, какое попросишь. – И мы обнялись и всё оставшееся время ехали в обнимку, словно старые друзья.
А родители не обращали на нас внимания, точнее пытались не обращать, считая, что этот маленький конфликт пойдёт нам обоим на пользу. И они были правы, как всегда.
Глава 3
– Господи, – говорила моя мама, – какое это прекрасное место! Сара, сходи поиграй с братом у моря.
Она вышла из машины и потянула руками вверх.
Солнце сейчас было не жарким, но к полудню обещало это исправить. А мы с сестрой разделись и побежали к морю.
Голубая солёная вода тихо подходила к берегу, остужая мои ноги. Сестра сидела рядом со мной, закинув волосы назад, и смотрела куда-то вверх, туда, где чайки устало парили и смеялись над скучными нами.
Вдоль берега к нам двигались две девочки, ровесницы Сары. Они подошли к нам и остановились:
– Эй, привет! – сказала светленькая. Она была завёрнута в полотенце, а в руках несла босоножки. У второй волосы были темнее, и она была просто в купальнике.
Сара опустила голову и осмотрела их почти так же, как и они рассматривали её:
– Чего вам?
Девочки переглянулись между собой и тёмненькая ответила:
– Пойдём играть.
– Я не могу. Я должна посидеть с братом...
Те рассмеялись:
– Зачем тебе с ним сидеть? Пусть сам с собой сидит. А ты иди с нами – будет весело!
Сара посмотрела на меня, потом на них.
– Думаю, стоит развлечься.
И те поддержали Сару криками и воплями. Они подхватили её под руки и помогли встать:
– Кто прибежит последним, тот тухлое яйцо! – И побежали к скалам.
И так я остался один.
Какое-то время я смотрел им вдаль, пытаясь поймать мимолётный взор моей сестры, но она так и не обернулась. И бежала, и бежала... пока совсем не скрылась в скалах. А там она была довольно долго, и я заскучал.
Я сидел и делал песочные горки, смотрел как море их разрушало, и, кажется, меня это забавляло. Но вскоре мне это надоело, и я посмотрел на море. Солнце было где-то за моей спиной, и потому вода казалась ещё более голубой, чем раньше. Цвет меня насторожил и пошёл к нему.
Вода становилась более тяжёлой с каждым моим новым шагом, пыталась меня сбить с ног, но я не сдавался. Я шёл вперёд, вытянув руки перед собой, хотел дотронуться до голубого цвета, не понимая, что там меня ждёт опасность. И вот это случилось...
Высокая волна накрыла меня сверху. Я пытался сделать глоток воздуха, но глотал только воду. Пытался кричать, но вокруг была только голубая прозрачная вода, и она поглотила меня целиком.
– Рой! – послышался голос. Знакомый голос. – Рой! – голос становился чётче и яснее, но я не мог ничего разобрать. – Рой! О, господи, что я наделала!
Я почувствовал, что меня подхватил лёгкий ветерок и отнёс на берег. Потом я открыл глаза и увидел лицо Сары. Она кричала и толкала меня в грудь, пытаясь выгнать из меня воду. Прикасалась к моим губам и снова толкала в грудь. Я крикнул, и из меня полилась вода.
– Рой, прокашляйся!
Я приподнялся и начал кашлять. А когда закончил, то повернулся к Саре. Она плакала и всё время говорила:
– Прости меня, Рой. Я не думала, что всё так получится. Прости меня.
Разве я мог на неё обидеться? Я же любил её, любил больше себя, больше своей жизни. Я подошёл к ней и обнял.
Когда мы вернулись, то родители уже сложили свои вещи и собирались нас звать. Разумеется, мы ничего им не сказали о случившемся. И не сказали бы никогда. Пусть это будет нашим маленьким секретом. Ещё одним.
Глава 4
Машина медленно поднималась на холм, на котором находился чудесный летний домик. Перед домиком простиралась узкая каменная дорожка, вдоль которой цвели и благоухали красные тюльпаны. На веранде в большом плетеном кресле, больше напоминавшем своего рода гамак, сидела старушка:
– Ой, дети приехали, – кричала старушка. – Том! Скорее, скорее спускайся.
Она встала из кресла и спустилась к дорожке. На подъезде к гаражу машина остановилась, и мы устало вышли.
– Мама, – кричала моя мама этой старушке, – ты прекрасно выглядишь!
– Ты, верно, шутишь, – засмущалась старушка и, обняв маму, поцеловала её в щёку, – в мои года хорошо выглядеть просто невозможно!
– Зоя, Вы как всегда не любите лести, – сказал папа и поцеловал ей руку. Старушка немного удивилась, потом он рассмеялся и обнял её так, что она чуть не потеряла равновесие:
– О, мой милый джентльмен! – воскликнула старушка.
